Между тем, от У.У. приходит новое сообщение.
«Это интересно тебе или Евгении?».
«Евгения наверняка знает. Мне:). Он красивый, но такой серьёзный. Строгий шеф?».
«Да:). И женат».
Катя удивлена. Хотя с чего бы это, думает она. Неужели все ее домыслы насчёт Алекса — всего лишь плод подросткового романтического воображения?
Ведь ей казалось почему-то, что Алекс иногда так странно смотрит на Женю, с каким-то даже тайным обожанием. Она сразу подумала тогда, что он влюблён. А уж когда узнала от сестры некоторые подробности, то и вовсе пребывала в уверенности, что он до сих пор не остыл к ней!
Но все так просто и даже банально — сестру задержала в Америке необходимость помочь ему по работе, в знак благодарности за оказанную им услугу. А дома его ждёт любимая жена, может быть, дети. Хотя, в любом случае, Жека должна знать о его статусе! Если ещё не знает.
Катя решительно придвигает к себе поближе клавиатуру, и заходит в почту, но тут ее ожидает жестокое разочарование — интернета нет.
Она выходит из комнаты, чтобы проверить вай-фай роутер и обнаруживает, что его кто-то вообще снял! Выясняется, что Паша «нагрубил маме» и она не придумала ничего лучшего, кроме как наказать всех, отключив интернет.
Катя немедленно идёт к папе! Но он, с виноватым видом просит ее «обождать до завтра, пока Эля воспитывает мальчиков». Кате обидно до слёз. И горше всего то, что ей не удалось попрощаться с Уиллом.
Глава 45
Алекс подъезжает по выложенной мягким светлым гравием дорожке к высокому монолитному забору. Створка ворот плавно отодвигается в сторону, пропуская машину внутрь к одноэтажному, уютному на вид коттеджу из красного кирпича.
Я с любопытством осматриваюсь, выходя из авто. Здесь явно чувствуется дух минимализма и стиль — в этих аккуратных, геометрически правильно остриженных кустах, густом газоне сочно-зелёного цвета, толстых столбиках и нескольких ступенях у входа в дом, заканчивающихся на площадке возле массивной двери из тёмной породы дерева.
Несмотря на холодный воздух и непрекращающуюся морось, дышится легко. Иногда проглядывающее из-за сизых туч солнце золотит окна и влажную зелень, окутывая дом и прилегающую к нему территорию рассеянным светом, делая их почти волшебными.
Засматриваюсь на небольшую террасу, и в голову тут же лезут неуместные мысли о том, как здорово на ней, должно быть, пить кофе по утрам. Или по вечерам.
Алекс подходит сзади, близко и неожиданно. В какой-то момент мне даже чудится, будто он касается моих волос. Резко оборачиваюсь.
—Нравится?
—Да. Чей это дом?
—Мой. Проведём ночь здесь.
Как-то это звучит… уж очень интимно. Передергивая плечами, делаю от него шаг в сторону.
—Извини, Алекс, но мне будет комфортнее переночевать в гостинице!
Он молчит, изучая меня.
—Я замужняя женщина, знаешь ли,— добавляю.
—И что это значит?
—Если для тебя ничего, то для меня кое-что значит,— после тёплого салона машины я начинаю зябнуть на холодном ветру. Сую руки в карманы своей тонкой ветровки.
—Ты беспокоишься о своей репутации или о том, что буду тебя домогаться?— насмешливо интересуется Алекс.
—Ну, допустим, о репутации,— прищуриваюсь.
—Здесь тебя никто не знает,— смеётся,— если увидит. А если нет, то я унесу эту тайну с собой в могилу!
—Какую тайну?
—Значит, перспектива быть изнасилованной тебя не пугает?
—А она реально есть?
—Реально нет. Идём в дом? Ты замёрзла,— подступает ближе, а я отступаю снова. Размышляю. Сдаюсь.
В конце концов, как представлю, что надо ехать искать гостиницу, тратить деньги на нее, затем искать супермаркет, чтобы сообразить себе что-то на ужин… Пусть лучше он этим заморачивается! Одна ночь в доме Алекса — она ничего не значит. Мы будем в разных комнатах, и я закроюсь. Вздыхаю. Обогнув его, решительно иду к дому, он за мной.
Внутри дома все изысканно и строго, но, несмотря на подчеркнутую аскетичность, подмечаю, что роскошь присутствует в мелких деталях. Алекс показывает мне мою комнату и где можно помыть руки, а сам идёт разжигать камин.
Мне нравится этот дом, он не может не нравиться! Небольшой, но функциональный, декорированный изнутри в светлых тонах, с ультрасовременной техникой по типу «умного дома».
Вдыхаю его тонкие ароматы. Это и мебель из натуральной древесины, и приятные запахи лимонного дерева в горшке на окне, мраморная крошка камина, какой-то еле уловимый шлейф то ли мужского парфюма, то ли ароматических свеч… стою, погружённая в атмосферу дома. Очаровываюсь ею, забыв про Алекса.
Он весело интересуется, не против ли я классического английского ужина «фиш энд чипс». То есть, рыбы и картофеля. Вообще, я неприхотлива в еде, да и ситуация как-то не располагает к капризам, поэтому согласилась бы и на горбушку хлеба с чаем. Словом, соглашаюсь.
—Или можем заказать что-нибудь?— уточняет.
С улыбкой, я отрицательно качаю головой.
Иду за ним на кухню из чистого любопытства. Да и, пожалуй, решив не обременять себя напускной скромностью. Зачем? Веду себя естественно. Мне даже отчего-то легко с ним.
Свою помощь Алексу не предлагаю, потому что знаю по опыту — на своей кухне самому сподручнее организовать еду на двоих, это куда быстрее и легче, чем кому-то рассказывать и показывать, где что лежит и чем заняться. Во всяком случае, для меня так.
Он действительно очень быстро управляется с двумя огромными кусками белой и розовой рыбы, по-видимому морской, помыв и засунув их с солью и специями в какую-то сверхсовременную штуковину по типу аэрогриля. Затем, как заправская хозяюшка, чистит и красиво нарезает картошку, отправляя ее в духовку в интересной посудине.
Ужинаем мы на стульчиках с мягкими спинками в комнате, которую уместно было бы назвать столовой. Я смотрю на вазу с цветами посередине нашего стола, на изысканную посуду, слушаю, как потрескивают всего в нескольких метрах от нас дрова в камине, наслаждаюсь вкусной пищей и — думаю о своей однушке в Киеве. Вернее, о Гришиной.
Впечатление такое, что я здесь случайно и не к месту.
Впрочем, так оно и есть. Как будто бы сейчас выскочит откуда-то из-за тяжёлой портьеры кинооператор, и скажет нам: «Стоп, снято». Захватывающе-остросюжетный фильм о Джеймсе Бонде! И я, девушка Бонда. Ну, или там, личный секретарь.
Вдруг вспоминаю о Кате. Смешные мысли исчезают, уступив место нечаянной радости. Если он поможет мне, вернее нам, я буду век благодарна Алексу. Всегда. Сколько буду жить, столько буду помнить…
Его телефон звонит. Алекс смотрит на меня, видимо, колеблясь, брать ли при мне трубку. Откладывает вилку, прикасается к губам тканевой салфеткой. Я отвожу взгляд в сторону, и он говорит:
