Отвечаю Кате бодрым и позитивным письмом с призывом держаться, и отмечая, что у меня все в полном порядке. Есть ещё пара писем от коллег, незначительных. Так, рабочие вопросы. Торопливо отвечаю одной по поводу каталога студенческих работ на конкурс, и другому по вопросу планирования методичек на этот год.
Ещё читаю письмо от Наташи Орловой, той самой моей коллеги и близкой приятельницы, которую я когда-то попросила письмом наведаться в Фонд «One more life» с вопросами. Вижу по дате, что она добросовестно отнеслась к моей просьбе, и коротко отписалась обо всем, что мне уже сегодня неактуально. Отвечаю ей несколькими строчками с благодарностью.
Выдохнув, решительно набираю номер отца. Он поднимает трубку почти сразу:
—Слушаю?
—Привет, пап. Это Женя.
—О! Женюсик.
—Да, это теперь мой номер, на всякий случай запиши! Как у вас дела, как Катя?
—Все хорошо! Там Гриша в панике..
—Это ничего,— обрываю его фразу, мучительно соображая, как бы мне соврать половчее, и вдруг папа сам даёт удобную площадку для манёвра:
—А чего ты там застряла вообще, тебе хоть заплатят за содействие?
—Ну конечно,— произношу вполне уверенно,— и даже более того! Мне предложили работу, краткосрочный контракт на услуги переводчика,— кошусь в сторону Алекса, подмечая, что он смотрит исключительно на дорогу,— платят хорошо. Я задержусь ещё на несколько дней.
—А как же твоя работа?
—У меня ещё отпуск, успею.
—Ну, добро,— слышу, как он вздыхает,— молодец. Но тут Гриша нам житья не даёт, перезвони ему сейчас. Не звонила ещё, или уже?
—Папа,— говорю твёрдо, и отворачиваюсь поближе к окну. Понижаю голос,— эта информация только для тебя. Чтобы ты мне не делал каждый раз дырку в голове этим Гришей… Послушай. Я развожусь с ним. Сразу, как только приеду!
—Ээ… да как же это?!
—Да вот так!
—Это из-за поездки, что ли..
—Нет, папа. Это случилось давно, мы с ним чужие люди..
—Это я во всем виноват!— перебивает он меня с горечью в голосе.
—Папа, ты здесь не причем. Расскажи лучше, как Катя! Ей на диализ скоро, держи на контроле, пожалуйста.
—Ой, ладно,— отец крякает и снова тяжко вздыхает,— как же так получилось-то? Ну, ты с ума сошла. Чьё это решение?
—Пап, мы не слышим друг друга. Мое! Я разберусь сама,— решаю побыть жесткой,— извини. Ты проследи, чтобы Катя не забывала о диализе, а то она всегда затягивает с этим до последнего — процедура-то ведь не из приятных, а потом ей плохо. Договорились?
—Что ты меня, как маленького, учишь,— начинает он заводиться, включая «авторитетного» отца семейства. Видимо, очень недоволен моим нежеланием сделать подробный доклад на тему развода. Но его это действительно не касается,— делаете из меня монстра какого-то, то ты, то Гриша! Я что, мало Катей занимаюсь? Ты это хочешь сказать?
Теперь уже вздыхаю я. Иногда он становился просто невменяемым. И в этом случае самое лучшее — просто закончить разговор, не вызывая излишней агрессии.
—Просто напомнила,— отвечаю почти кротко. Ну не перевоспитывать же этого тяжелого, странного человека?! Тем более, что мне не по плечу эта задача,— пора вернуться к работе. Всего хорошего, привет Катюше и Элеоноре Юрьевне!
Кладу трубку. Меня всю трясёт. Как обычно, после подобных диалогов с ним.
Пытаясь переключиться, перевожу взгляд сперва на серую ленту дороги с желтой разметкой, а затем на тощую зеленую растительность вдоль неё. Какие-то сплошные длинные кусты.
Начинает накрапывать мелкий дождик. В салоне машины играет негромкая музыка, одна из песен группы «Scorpions». Я вслушиваюсь, и узнаю ее. «Still loving you». В груди что-то сладко и страшно замирает, заставляя забыть обо всем, кроме строчек песни.
Строчек и слов, раздирающих сейчас мою исстрадавшуюся, так и не нашедшую своего места в жизни и своего человека, душу. Они ранят меня в сердце, скребут по нему острыми осколками воспоминаний.
И в моей памяти немедленно всплывает тот поздний вечер, в окутанном сигаретным дымом танцклубе «Тыква», Нью-йорк. Я, семнадцатилетняя, танцующая под эту самую песню в тесных объятиях Алекса.
Молча, бросаю взгляд на его напряжённый профиль. Интересно, он думает о том же?
Пятнадцать лет назад
Обнимаемся, тесно прижимаясь друг к другу. Двигаемся в такт музыки. Целуемся без остановки, все равно здесь так дымно и темно… а ещё, такие же парочки вокруг, что уже ничего не имеет значения. Вибрирую от счастья на каждое его прикосновение, теряя всякий стыд.
С нами в клубе Старк и его девушка, Бритни. Вот никогда бы не подумала, что этот громила способен на такие нежные чувства! Мы оставляем их за столиком распивать легкие алкогольные коктейли и наслаждаться друг другом, а сами снова и снова ускользаем на танцпол.
Сегодня все медляки наши, и моя голова кружится. Руки Алекса невесомо соскальзывают с моей талии на попу. Смеясь, пытаюсь вернуть их обратно и он смеётся тоже.
—Поаккуратнее с барышней,— разрывает наш зрительный контакт чей-то голос,— здесь приличное место! Доброй ночи, Эжени.
Вздрагиваем, оба. Артист!
Он подошёл к нам совсем незаметно, и теперь просто стоит истуканом рядышком, среди танцующих. Улыбается мне. Музыка сменяется, но в этот раз снова звучит медленная композиция.
—Я сам разберусь, каким мне быть со своей девушкой,— грубовато отвечает ему Алекс. Я же почему-то смущаюсь.
—Доброй ночи,— отвечаю ему.
—А, так ты собственник!— усмехается он,— жаль. Я только хотел попросить один танец у Эжени. Конечно, барышня, вы можете отказать мне, ведь едва ли такой взрослый мужчина смог бы обратить… - обращается Артист ко мне, но Алекс вновь прерывает его.
И снова очень грубо, как мне кажется, я даже с удивлением смотрю на него. Меня всегда воспитывали в уважении к старшим, а это человек старше нас вдвое как минимум. К тому же он член команды.
—Она не танцует,— отрезает Алекс, задвигая меня куда-то за свою спину,— с вами! А со мной — да.
—Искренне вам сочувствую, барышня!— отзывается тот так насмешливо, глядя мне прямо в глаза, что я вдруг краснею и говорю зачем-то, что вообще не против потанцевать с ним один танец.
Возможно, тут сказывается излишняя самоуверенность Алекса, который ведёт себя и в самом деле как собственник, а может быть, мне просто хочется как-то сгладить ситуацию.
Но — Артист мгновенно подхватывает меня, вполне вежливо, соблюдая дистанцию, и вот мы уже танцуем, а я вижу бешенство в глазах Алекса. Он резко разворачивается и уходит с танцпола.
Кручу головой, пытаясь разглядеть в толпе его спину.
—А вот это было мудро, девочка,— сладко жмурясь, наклоняясь ко мне, жарко шепчет Артист,— никогда не позволяй мужчине поработить тебя, принимать за тебя решения! Иногда только делай вид, что он главный, это полезно для отношений. Но, знаешь… эти щенки не способны оценить тебя в полной мере, ни один из них. Только такой взрослый мужчина как я знает истинную ценность твоей чистой красоты, твоей свежести..
