Но мы уже не слушаем его. Когда садимся в видавший виды пикап, он вдруг уговаривает меня заехать на один блошиный рынок «как раз по пути, чтобы купить одни маленькие часики одному хорошему человечку на подарок».
Глава 41
—Знаешь, я б с удовольствием покаталась и по экзотическим странам, и куда-нибудь к морю,— вздыхаю, глядя на свои наручные часы. Я еще очень даже успеваю в консульство!— Но, к сожалению, у меня нет для этого ни времени, ни возможностей! К примеру, на работу мне пятнадцатого, то есть уже меньше чем через неделю. А я планирую приехать и хотя бы день адаптироваться, понимаешь?
Он останавливает машину у какой-то обочины, и поворачивается ко мне.
—Нет, извини, это слишком важно. Итак, куда едем?
—В консульство?— робко предлагаю,— а потом, конечно, где-нибудь поболтаем.
—Где твои вещи?— терпеливо уточняет Алекс. Отрицательно качаю головой.
—А что за страна?— спрашиваю, просто чтобы немного переключить его.
—Эфиопия.
Закатываю глаза:
—Оригинально!
—Весьма. Так что?
Он ждет. Ерзаю, все ещё пытаясь побороть наручники. Одна моя рука уже на свободе!
—Алекс, ты ненормальный. Несмотря на то, что сотрудник спецслужб! Кстати, а не поддельный ли у тебя документец? А ну-ка, покажи удостоверение поближе.
—Я не обязан показывать его гражданским,— смеётся.
—Как ты меня нашёл?— строго продолжаю свой допрос.
—Очень легко, дал на тебя ориентировку в посольство. Они спустили на консульства, и те сами мне перезвонили из Бристоля. Я знал, что ты не уедешь никуда из страны без разрешения. Кстати, как тебе Англия?
—Так себе,— отвечаю вполне искренне,— дай сюда документ.
Он протягивает мне удостоверение.
Беру освободившейся рукой, долго вчитываюсь в текст. Всматриваюсь в печати на нем, недоверчиво кручу на свету вставки с водяными знаками и муаровой полосой (спецзащита для бумаги — прим. автора).
Алекс внимательно наблюдает за этим, и улыбка не сходит с его лица.
—Ну как?— интересуется он,— все в порядке?
В какой-то момент мне не остаётся ничего другого, кроме как вернуть ему удостоверение. Пожимаю плечами.
—Как-будто бы ты поняла без спецсредств, поддельный ли он,— веселится.
Мрачнею. И все ещё борюсь со вторым браслетом, но не прошу у Алекса помощи принципиально.
—Так как?— спокойно спрашивает он снова,— где ты остановилась?
—В хостеле,— покорно называю адрес, понимая, что он не отстанет.
Но надо срочно что-то придумать! Я не хочу в Эфиопию.
—В хостеле?!
—Да. По твоей милости.
—По своей!— он вновь становится серьёзным,— ты очень разочаровала меня своим побегом..
—Я это как-нибудь переживу!— перебиваю.
—Хорошо,— вижу на секунду напрягшиеся желваки на его скулах, и то, как сильно он сжимает руль.
—Но, Алекс, повторяю — у меня работа!— все еще не верю, что он вот так просто может меня взять и забрать с собой в какую-то далекую Эфиопию.
—Мне все-равно,— просто отвечает он,— и повторяю,— копирует мое словечко,— я уже сказал, это важно! Для меня.
—Ты меня этим не купишь,— возражаю запальчиво,— пусть ты кто угодно, Алекс, даже если сотрудник, да хоть директор МИ-6 или принц Уэльский! Это не дает тебе никакого права похищать человека и принуждать ездить с тобой, куда тебе вздумается. Приди в себя. Я могу в любой момент обратиться в полицию. Не забывай!
—А чем тебя купишь?— мне кажется, он еще больше мрачнеет. И добавляет,— хотя у меня есть, что тебе предложить. Давай заключим сделку, Женя?!
В пылу ссоры я и не замечаю сразу, что навигатор в машине уже «довёл» нас до хостела. Алекс, несмотря на градус накала страстей в салоне, паркуется очень плавно. Ловит мой взгляд в зеркале заднего вида.
—Что?
Я смотрю на уютно устроившегося на скамеечке возле входа в хостел Патрика. Он пьёт кофе из бумажного стаканчика, а рядом лежит раскинувшая листья шикарная, длинная роза. Белая.
Онемев на секунду, хлопаю глазами. Решение приходит мгновенно.
—Кто это?— интересуется Алекс, проследив за моим взглядом, но я уже ловко выпрыгиваю из машины, пряча болтающиеся на одном запястье наручники в один карман, а ключ — в другой.
—А это мой муж,— сообщаю, и захлопываю дверь.
Патрик сразу же вскакивает с лавочки, когда я подхожу, хватая розу. Расплывается в улыбке.
—Какой он у тебя романтик,— слышу голос Алекса за своей спиной. Принимаю розу с ответной улыбкой, целуя немного обалдевшего Патрика в щёку, и шепчу ему:
—Подыграй мне!
—Но как?— глуповато шепчет он в ответ.
Уже в следующую секунду к нам подходит Алекс.
Я бы даже сказала, врывается в наше пространство, поскольку мы с Патриком в этот момент оказываемся слишком близко друг к другу. Напористо вклинивается, подойдя вплотную так, что мы и сами быстренько отпрыгиваем друг от друга как два олененка Бэмби, застигнутые врасплох охотником. Глядим на него с одинаковым удивлением.
И Алекс, надо сказать, меняется. В манере держать себя, смотреть и разговаривать — он начинает говорить как мент, как высокопоставленный мент. Сухо, коротко, по-деловому. Наблюдаю за ним с опаской. Таким я его еще не видела!
—Так значит, вы муж Евгении?
Пат, неуместно улыбаясь и явно не понимая до конца, что происходит, все же подтверждает это своим коротким «да».
Кусаю губы, чувствуя, что Алекс нас, скорее всего, раскрыл в ту же секунду, ведь Патрик не забывает то и дело бросать на меня вопросительные взгляды. Он оказывается слишком плохим актёром, увы.
Однако Алекс больше не улыбается. Достаёт удостоверение и коротко представляется Пату, чтобы затем спросить его имя и фамилию.
—Патрик О’Коннел,— ошарашенно отвечает тот.
—Ирландец?
—Так точно, сэр.
—Ваша жена подозревается в контрабанде дикого пушного зверя, в особо крупных размерах! Вы знаете, что из Великобритании за границу, по нелегальным каналам уходят целые партии шкур лесостепной рыжей лисицы?— спрашивает он.
Рыжий Пат теряет дар речи, а я от неловкости ситуации постепенно начинаю покрываться красными пятнами. Что за чушь?!
Но Алекс так суров, что вкупе с его удостоверением все это вовсе не кажется шуткой. Пат беспомощно округляет рот буковкой «о».
—Я провожу задержание Евгении. Мы также устанавливаем круг ее сообщников, а это и вы, не так ли?
Повисает молчание. Я понимаю, что просто обязана его прервать.
