В конце концов, все гениальное просто.
Если в ближайшее время мне не придет в голову ничего толкового, я могу просто записать на видео то, как эти двое собачатся между собой. А они не стесняются в выражениях, так что видосик обещает быть скандальным.
И всё, никакого криминала. Как я и обещал парням.
Тогда можно будет отпустить мамашу, и вернуться по-тихому домой. До тех пор, пока она не укатит обратно в свои Европы, Павлуша просто заляжет «на дно».
Тимур, само собой, очень скоро наберет меня с очередной своей тупой предъявой. Только на этот раз я смогу пообщаться с ним на его языке. Послать, то есть.
Разъясню ему доступно, что именно обнародуется мной, или другими надежными людьми в случае малейшей угрозы для меня, если он, наконец, не отвалит.
В случае, если Тимур решится на эту войну, выжидать я не стану. Пусть вся страна узнает, какие они с Катей убогие приматы.
Многие ли потом захотят работать с такими, или слушать их песенки?!
Урусовы не смогут даже подать на журналистов в суд, потому что это видео будет не монтаж и не подделка.
Эх, только бы не сорвалось!
Сильно сомневаюсь, что им захочется рисковать своей репутацией в обществе. Одним словом, план мне нравится.
Скукожившись от холода в своем полуголом платье, Катя крепко спит. Убедившись в этом, я набрасываю на нее нечто вроде толстой скатерти, которую нахожу здесь же, в кубрике. За одеялко вполне сойдет.
Закрываю дверь в кубрик поплотнее и перемещаюсь в соседнюю каюту, чтобы позвонить оттуда нашему альфонсу Паше.
—Привет, это Данил. Как мадам?
—Привет, норм, но с каждым днём мне всё невыносимее,— жалуется он с тяжким вздохом,— первые сутки мы только и делали, что жрали, спали да трахались! Но когда она начала дергаться на выход, я сделал вид, что приревновал ее к тому типу, который остался в отеле. Сказал, не отпущу, пока он не свалит.
—Все верно. Как отреагировала, и где она сейчас?
—Ей было приятно! Сейчас спит. Мы не выходим из дома, телефоны я попрятал. Закрылись так, что без ключа отсюда выбраться нереально.
—Как мадам ведет себя?
—По-разному. То радуется, то бесится. Больная, короче, на всю голову!
—Потерпи, Паш! Ты молодец. Есть у меня для тебя еще одна задачка на пять косарей сверху зелёными.
—Эм… а что нужно сделать?
—Выйди щас из дома по-тихому. Сделай один звоночек, но не с мобильного, а из любого местного телефона-автомата. Есть у вас такие?
—Не уверен. Но да, вроде.
—Придумай что-нибудь. Из забегаловки какой-то набери, неважно! Номер я тебе скину. И звони, пока не снимут трубку.
—Понял. Что сказать?
—Шпрэхай по-английски. Запоминай! Скажешь: хэлло, звонят из морга. Нашли в океане труп женщины, похожей по описанию на вашу мисс Малену Урусову. Приезжайте на опознание. Девушка, которая снимет трубку, разговорный английский знает. Но ты все равно говори медленно и разборчиво! Отвечай на уточняющие вопросы, только без фанатизма. Ну, типа, ваш номер нам дали в полиции. Всё. Быстренько сворачиваешь разговор, и гуднайт. Плюс пять тыщ придут на карту.
—Я понял, Данил! Все сделаю в лучшем виде!
—Давай, Паш, в течение часа! Пока.
Глава 46
Полоса везения
Антонина
Утром, едва проснувшись и выпив чашку своего любимого, натурального несладкого кофе с обезжиренным молоком, я с нетерпением дожидаюсь «часа икс», после которого прилично позвонить человеку.
Набираю Ёлку. Страшно волнуюсь, пока слушаю гудки, ведь она — мой единственный шанс.
Но удобно ли, нормально, вот так, надолго исчезнув, вдруг объявляться с просьбами?! Ой, не уверена.
Впрочем, к счастью, мои страхи совершенно не оправдываются.
Татьяна почти по-родственному ругает меня за то, что я пропала, а после сама заговаривает о той самой вакансии в столичной газете.
Умнейшая женщина! Я искренне каюсь, и рассказываю ей немножко о своих делах. Без интимных подробностей, разумеется.
Поколебавшись, спрашиваю и об Алексее. Слава Богу, у него всё хорошо.
—Танюш, поверь, сейчас я как никогда готова посвятить всю себя работе! Тебе не придется за меня краснеть. Просто сориентируй, куда бежать и что делать.
Она объясняет. Скидывает контакты главреда, у которой мне вскоре предстоит пройти собеседование.
Конечно, это больше формальность, подчеркивает Таня. Потому что мне уже обещана всяческая поддержка редакции данной газеты под названием «Вечерняя столица» в лице заместителя главреда Ирины Лавровой.
Ирина Владимировна Лаврова и есть та самая влиятельная Танина подруга, к которой я смогу обращаться впоследствии. Радуюсь.
Всё-таки судьба благоволит ко мне! И пусть не везёт в любви, но на хороших людей мне везёт точно.
—Тань, я даже не знаю, как благодарить тебя!— признаюсь, чувствуя, как горло сдавливает спазмом.
Сейчас возьму и расплачусь еще, чего доброго, от счастья и умиления. В то время как мне, напротив, необходимо оставаться спокойной и сосредоточенной!
Все-таки очередное расставание с Зиминым не прошло для меня даром. Похоже, я становлюсь неврастеничкой.
А ведь впереди новая интересная работа, которая потребует от меня полной отдачи. Очень хорошо оплачиваемая, кстати говоря.
Поэтому я беру себя в руки и успокаиваюсь.
—Перестань!— отвечает Таня вполне в своём духе. Как будто речь идет о чем-то незначительном,— не говори гоп, пока не перепрыгнешь. Просто произведи хорошее впечатление на Кобру Валерьевну, и дело на мази.
—На кого?! Звучит обнадеживающе,— смеюсь.
Вообще-то главреда «Вечерней столицы» зовут Кора Валерьевна. Но такое чудное греческое имя едва ли было переименовано моими будущими коллегами без причин.
—Да не боись ты, Ирэн заверила, что тётка она серьезная, но добрячка в глубине души!
—Типа, где-то очень глубоко?
—Ну, типа да, работа у неё такая! Нужно выглядеть сурово и неприступно. Чтобы все уважали и хорошо работали.
—Ясненько,— говорю в ответ,— значит, приложу все усилия. Если сложится, с первой же зарплаты вышлю тебе бутылку «Дом Периньон». Чтобы и дальше все шло как по маслу!
—Ага, вот как раз всю зарплату на одну бутылку и спустишь,— веселится Танюха,— так я тебе и дала свой адрес. Никаких Периньонов.
—Ой, я как-то загуглила, они очень разные бывают по стоимости,— настаиваю,— небольшая бутылочка мне вполне по карману. А адрес твой узнать несложно, так что не обсуждается.
