—Я бы слушал тебя вечно,— подтверждает он мою догадку,— но уж лучше бы увидел!
—Теперь это зависит от тебя.
—Не от меня,— вздыхает,— вернее, не только. И не ревнуй к Кате, слышишь?! У неё нет шансов. Я даже постараюсь объяснить ей это.
—Хорошо бы!— радуюсь.
Данил больше не вспоминает о майоре, и вообще ни о чем постороннем. Мы говорим только о нас. Сейчас, сидя на неудобном стульчике в полутемной прихожей и слушая его, я чувствую себя абсолютно счастливой.
На экране вдруг загорается вторая линия — Елка. С той поры, как она спасла меня, мы сдружились еще больше, и как раз завтра вечером должны увидеться. Я пригласила ее к себе в гости, и даже решила испечь пирог с вишней по такому случаю.
Данька, как и большинство парней, не любит долго говорить по телефону. Поэтому, договорившись со мной о точном времени следующего «созвона», он нежно прощается.
Все во мне горит и пышет ярким пламенем из сплошь положительных эмоций. В этом пламени есть все — от страсти до любви, самой искренней и глубокой.
Это случилось совсем не быстро и, наверное, даже незаметно, зато теперь я в полной мере ощущаю ее. Любовь.
Как ни странно, но тем сильнее и страшнее мысль о близости с Данилом. Это не комплексы, скорее, что-то непонятное, необъяснимое, или возможно, просто страх нарушить нечто прекрасное и недосказанное между нами, нарушить ощущение волшебства.
Вместе с тем, я хочу перейти с ним эту грань, и как можно скорее.
Улыбаясь собственным глупейшим, лишенным всякой здравой логики мыслям, перезваниваю Елке. Здороваемся, болтаем. Она моментально, каким-то внутренним чутьем улавливает мое возвышенное и романтичное настроение, и я брякаю, не подумав:
—Танюш. А я, наверное, скоро в Москву перееду!
—Почему вдруг?— удивляется.
—Да нет у меня тут перспектив никаких. Фирма, в которой я работаю, планирует проводить сокращение. Мы же только посредники на этом рынке, нас почти полностью поглотили производители. Скоро это посредничество не будет работать совсем!
—Ясно. Но почему Москва?!
—А почему бы и не Москва?— весело парирую.
Подруга неожиданно загорается моим энтузиазмом:
—Да и правильно! Я, такая же, как ты, авантюристка! Поддерживаю. И вообще, помочь могу. У меня в Москве есть приятельница очень хорошая, работает в крупном издательстве. Если тебя так к СМИ тянет, составит протекцию! Только они, наверное, поставят тебе условием доучиться журналистике хотя бы на заочном. Сможешь?
Я с изумлением убеждаюсь, что окончание этого дня, будто в противовес его такому грустному началу, открывает для меня целую лавку чудес! Окрыленная ее предложением, горячо выражаю свою готовность доучиться чему угодно хоть дважды.
Похоже, Татьяна Ивакина в моей жизни и есть тот самый добрый ангел, которые так редко, случайно или вовсе нет, но встречаются. На долгом или недолгом жизненном пути одним людям встречаются другие люди, разные. И все они для чего-то нужны и чему-то учат.
Кто-то просто опыту, а кто-то несет в себе добро и радость, и даже, возможно, перемены. Глобальные.
Из переписок в WhatsApp
«Татьяна. Я, кажется, пропадаю…»
«Алексей. Не пугай меня с утра пораньше:). И крестись, если кажется. Что опять случилось?»
«Опять Антонина Брежнева. Но такая новизна чувств — восторг! Тем, что вообще мной не заинтересована, можешь себе такое представить?!:) Короче, получил я вчера очередной отворот-поворот:(»
«Зато разобрался, откуда восторг:) значит, ты уже на полпути к выздоровлению!»
«А тебе бы только шутки шутить! Я тут на полном серьезе голову ломаю, как мне с ней хотя бы одного свидания добиться…»
«Ок, не буду мешать:)»
«Злая ты:) а мне, между прочим, помощь нужна»
«Какого рода помощь?:)»
«Есть одна идейка, ты главное поддержи»
«Надеюсь, без криминала:) Излагай. Тоня, кстати, в Москву собирается. Насовсем. Я ей там помочь хочу немного с работой…»
«В Москву, почему?!»
«Извини, подробностей не знаю»
«Ну ты с ума сошла, ей помогать? Лучше мне помоги!»
Глава 27
Рай в песчаных дюнах
Данил
Международный аэропорт Дубай встречает нас простором, ультрасовременными интерьерами и длинными рядами пальм в кадках. Этот аэропорт — автономный кондиционированный мир с бесконечными магазинами, ресторанами, отелями, спа центрами и ещё чем угодно.
Солнце и горячий воздух нещадно палят и обжигают легкие только за его пределами, внутри же — комфортный туристический рай. Исключительный сервис. Исключительная безопасность.
Мы проходим паспортный и таможенный контроль в рекордно короткий срок. Мог ли парень вроде меня когда-нибудь даже просто помечтать о таком месте? Вряд ли. Фантазии бы не хватило.
Забираем багаж и выходим в город. На спецстоянке уже ждет авто представительского класса — в «Graffit star» обо всем позаботились.
Я знаю, что ими арендовано сразу несколько крутых локаций в Бурдж-Халифа, а также местное видеооборудование и студия звукозаписи.
Вообще, звук мы будем писать попозже, в Москве, но это уже их заморочки. Красиво жить не запретишь, да и Вирмантас привык смотреть Тимуру Урусову в рот, ни в чем тому не переча.
Смотрю на часы. Разница во времени между Питером и Дубаем один час. Мысленно прикидываю, что пока заселимся, обед, съёмки допоздна, туда-сюда… короче, послушать Тошу по радио я не успеваю!
Слушать ее ночные эфиры с некоторых пор стало моим тайным маниакальным пристрастием. Ее голос радует, и я могу слушать его бесконечно. Все равно я редко сплю в то время, когда она работает.
Еще, мне всегда мало Антонины. Поэтому «догоняюсь» как могу, компенсируя недостаток общения прослушиванием скучных питерских новостей по ночам. Музыка, которую она ставит, мне ни о чем, хотя, уверен, что эту музыку выбирает не она. А жаль.
Даю помощнику задание найти и записать для меня сегодняшний ночной эфир на «Питер плюс FM». Уточняю, что нужны только новости.
Он удивляется, но фиксирует эту информацию в своем органайзере, никак не комментируя.
Наконец, прибываем на место. Отель «Четыре сезона», равно как и наш обед, на высоте. Я чувствую себя почти как шейх Рашид. Видимо, «Graffit star» спецом задает мне соответствующее рабочее настроение. Значит, все должно быть очень круто.
После душа и перекуса едем работать. Машинально повторяю про себя текст песни, хотя сегодня в этом нет большой необходимости. Почти в каждой ее строчке про любовь, а в голове — сплошь Антонина!
