Я, мать твою, все время напоминаю себе о терпении, и необходимости быть нежным и правильным. Не пугающим ее, приятным в общении. Желание оказаться с ней в одной койке, само собой, второстепенно.
В первую очередь, как бы примитивно это ни звучало, я хочу завоевать ее сердце! Ее мозги. Я хочу ее всю.
За неимением других идей того, как вывести Тошу на диалог, я топлю газ до полика. Машина набирает скорость, она пугается.
—Не лети так, Зимин, офонарел?!— выдыхает, наконец. Ухмыляюсь.
Только теперь уже молчу я, спецом накаляя атмосферу посильнее. Она беспокойно ерзает на сиденьях, а я трудом сглатываю, стараясь не въехать в кого-нибудь по дороге.
—Ты мне задолжала кое-что, помнишь?!— спрашиваю как бы шутя. Впитываю и анализирую любую ее последующую реакцию. Даже молчание — это информация для меня!
Старательно прячу от Тони свои переживания за улыбками. Делаю вид, что мне весело, хотя это нихера не так.
Снова сжимаю руль, следя за дорогой, пытаясь переключить самого себя на машинные приборы. Бесцельно «подкручиваю» климат-контроль в салоне. Наблюдаю за ней, как воришка, исподтишка. Она молчит.
Неужели вправду решила, что я все забыл?!
Глава 9
Поиск тактик и стратегий
Антонина
—Я не боюсь тебя, Данил, ясно?— улыбаюсь ему в ответ.
На самом деле, это не так, и сейчас меня даже потряхивает от ужаса. Ведь он гонит больше ста и, пусть очень теоретически, но может сотворить со мной все, что угодно.
Зимин маньяк!
—Рад слышать. Потому что у меня, вообще-то, другие цели,— он чуть-чуть сбрасывает скорость, поглядывая,— если ты еще не догадалась.
—Пожалуйста, следи за дорогой,— нервничаю.
Напряжение не отпускает. Я до сих пор не могу поверить, что он вот так запросто взял и закинул меня в свою машину, как мешок с картошкой.
—Меня твои цели не интересуют! Я никуда с тобой не поеду,— фыркаю.
—Ты уже едешь.
Только почему, когда Зимин улыбается, он выглядит таким чертовски обаятельным? Это нечестно.
Что ж. Придется, видимо, играть по его правилам.
—Ладно, Зимин. Я должна извиниться, да?!— интересуюсь у него со вздохом,— тогда извини. Пожалуйста. За прошлое. Так достаточно? Или мне упасть на колени?
Ответом мне служит хитрая улыбка Зимина, и в глазах его пляшут «бесенята».
—Я давно простил.
Что, неужели все так просто?
—Вот спасибо,— расслабляюсь,— я, правда, рада, что мы пришли к согласию по поводу прошлого. Можешь не верить, но это было важно для меня! Хочешь, обсудим, что тогда случилось?
—Хочу, но не сейчас,— коротко отвечает.
Он ведет машину, теперь почти не отрывая взгляда от дороги и, видимо, думая о чем-то своем. Приятный женский голос из навигатора ведет нас пустынными питерскими улочками и закоулками.
—Мне тоже не очень хочется!— признаюсь честно.
Оба мы замолкаем, и какое-то время просто едем дальше в тишине. Я тайком разглядываю Зимина. По моему телу изредка, словно в предвкушении, проносится приятная дрожь. О чем же мы будем говорить с ним?
—Знаешь, Дань,— поддаюсь я внезапному порыву, и начинаю болтать,— а ты стал по-настоящему классным! Добился всего, чего хотел. Ты реально крутой. А еще, стал таким привлекательным, просто с ума сойти.
Делаю паузу, но мне хочется говорить еще.
—Да ты красавчик, Зимин!
Мои слова, вместо ожидаемой улыбки, производят с Зиминым «метаморфозу». Из смешливого и отвязного он вдруг делается серьезным, даже собранным. Напрягается.
Неужели так падок на комплименты? Надеюсь, я доставила ему удовольствие комплиментом. Я больше не «подливаю масло в огонь», но с удовлетворением подмечаю, что он взволнован.
Неожиданно сворачивает в глухой переулок, и тормозит у где-то у обочины. Мои ладошки потеют от адреналина, даже сердце начинает биться в два раза учащеннее. Что он задумал?!
Зимин недолго гипнотизирует взглядом свой руль, а потом, улыбаясь, оборачивается ко мне. Смотрит прямо в глаза. Пытается отгадать, о чем я сейчас думаю?
—Что с тобой?— тихо интересуюсь.
—Тош, спасибо,— отвечает застенчиво, что совсем не вяжется с его брутальным видом,— ты говоришь такие приятные вещи! Ты меня невероятно волнуешь этим.
—Так уж невероятно?!— пытаюсь перевести все в шутку.
—Хочешь конфетку?— вдруг спрашивает.
Я слегка теряюсь от смены темы, но все же отвечаю:
—Эмм… ну давай.
—Сейчас принесу,— Зимин стремительно выходит из машины и пересаживается ко мне на задние сиденья. Застыв в неподвижности, я слышу щелчок блокируемых дверей. Смотрю на него во все глаза.
—Это чтоб никто не залез в машину,— поясняет.
Протягивает мне пачку каких-то мятных леденцов, и тут только до меня доходит. Однако, не желая казаться дурочкой, я молча сыплю себе на ладонь один из них, затем отправляю в рот.
Смотрю, как он берет губами себе парочку из узкой пачки, не отрывая от меня хищного взгляда. Инстинктивно отодвигаюсь от него. У этих леденцов приятный ментоловый вкус.
Все мысли из моей головы вдруг разом куда-то испаряются. В ней остается одна только неудержимая, хмельная легкость, как после бокала шампанского, выпитого залпом.
Но Зимин — не шампанское, это чистый спирт. Да такой, чтоб выпить и свалиться!
—Что, обязательно было останавливаться?— не удерживаюсь от глуповатого вопроса.
—Обязательно,— шепчет низко и хрипловато.
—Мог бы просто протянуть леденцы.
—Леденцы ни при чем, мне захотелось к тебе поближе. Можно?
Он нагло двигается ко мне, не оставляя никаких сомнений в своих намерениях.
—Вкусно?— смотрит на меня как на леденец. На мои губы. Я даже вижу, как он глотает те леденцы, что у него во рту.
И… я веду себя как трусиха.
—Дань, что-то мне нехорошо,— отворачиваюсь к окну, панически дергая ручку закрытой двери,— открой!
Шквал переживаний не дает мне даже дышать нормально, а дурацкий страх непонятно чего сбивает с толку. Но Зимин не торопится открывать.
—Меня сейчас стошнит, Дань,— не глядя на него, шепчу.
Зимин мрачнеет и почти что силой отлепляет меня от двери, в которую вжимаюсь. Дергает на себя, заставляя посмотреть ему в глаза.
—Не ври,— сухо бросает,— от меня тебя тошнит, что ли?!
Мимо нас по дороге проезжают машины, на секунду ослепляя салон ярким светом фар. А здесь темно и тепло, и приятно пахнет кожей. Очень тихо. Я слышу только бешеный перестук наших сердец, и чувствую жар тела напротив. Зима очень теплый. Всегда таким был.
