Крот схватил ее и дернул вперед. Валла споткнулась и закричала, мгновенно возненавидев себя за это. Она ненавидела их и ненавидела свое предательское тело за то, что оно чувствует причиняемую ими боль. Его рука вонзилась ей в плечо, и она почувствовала, как по спине потекла капля. Другой подобрал кандалы и связал ей руки и ноги. Последние звенья ее рассудка оборвались, и это было похоже на хриплый смех.
- Как будто я могу бежать.- Она безумно улыбнулась Эгмуну.
Этот внезапный эмоциональный контраст, казалось, почти поколебал его совершенное самообладание. Он поправил свою мантию и ничего не сказал, прежде чем двинуться дальше по коридору. Крыса и Крот практически несли ее, поддерживая обеими руками.
Эгмун покинул их только после короткого лестничного марша наверх. Остаток пути они прошли в молчании. Оцепеневший холодок пополз от ее конечностей внутрь. Сарим был мертв. Кровь, капавшая с его черепа, напомнила Валле его разбитое лицо. Да и Роана, скорее всего, тоже. Принц каким-то образом выжил, но Валла ожидала, что он будет справедливо обвинять ее во всем, чего ему не следовало терпеть. Маятник ее эмоций качнулся далеко в сторону чувства вины. Это была ее вина. Во всем этом была ее вина. Она вдруг снова рассмеялась.
Ну почему так смешно было потерять всю свою жизнь ?
- Заткнись, - прошипел Крыс, ударив ее по лицу.
Безумие покинуло ее, и она безвольно повисла. Кровь капала с ее подбородка, добавляя к следу, который она оставила на лестнице, по которой они поднимались. Они открыли дверь и бросили ее в ярко освещенную комнату. Она упала на пол с неприятным звоном цепей, ожидая, пока ее глаза привыкнут к свету.
Ее бросили в квадратную клетку, приваренную к стене позади нее со всех сторон. Крыса и Крот встали на стражу слева и справа от двери. Другого видимого входа в эту часть комнаты, ее временную тюрьму, не было.
Слева от нее была другая дверь и пустые места. Справа стояли тринадцать человек, в центре - Эгмун. Сенаторы были аккуратно выстроены в два ряда. Перед ними на полу в центре комнаты стояло возвышение, сделанное из золотого солнца. Напротив была приподнятая площадка с тремя сиденьями—нет, не сиденьями: тронами.
На самом маленьком троне слева от императора сидел принц Болдэйр; она впервые видела его без улыбки. В середине с непроницаемым выражением лица сидел император. Справа от него было лицо, которое она хорошо знала. Валла подавила рыдание облегчения, увидев Алдрика живым. Она закрыла глаза прежде, чем смогла увидеть, что было написано на его лице. Она не хотела, чтобы он был здесь, не хотела, чтобы он видел ее такой. Она, убившая своих друзей и поставившая под угрозу его жизнь, не заслуживала его взгляда, даже если в нем был оправданный гнев.
Император поднял большой посох и трижды опустил его на пол. Стук металла о камень эхом разнесся по безмолвному залу.
- Я, Император Солярис, от имени матери призываю к порядку это особое испытание. Избранный Глава Сената?”
Эгмун встал, и Валла едва удержалась, чтобы не выкрикнуть самые страшные ругательства, какие только могла вообразить.
- Валла Ярл, мы, сенаторы, обвинили вас в безрассудстве, угрозе жизни ваших сограждан, публичном уничтожении, подражании знати, ереси, убийстве и предательстве при покушении на жизнь наследного принца Алдрика.”
Валла слабо открыла глаза и осмелилась найти человека, которого, как говорили, она пыталась убить. Алдрик сидел неподвижно, словно высеченный из камня.
- Как ты не плачешь?”
Мир Валлы замедлился, пока она ждала, что принц сделает движение. Она хотела, чтобы он встал, улыбнулся, сказал Эгмуну, что он ошибается. Но Алдрик ничего не сделал.
Валла подумала о том, чтобы признать себя виновной. Они убьют ее, и все это закончится. Вся боль, в которую были погружены ее тело и разум, уйдет. Больше не будет ни выбора, ни принцев, ни сенаторов. Если ей повезет, они сделают эту временную тюрьму ее могилой, ударив ее прежде, чем она вернется в камеру с Крысой и кротом. Валла со вздохом закрыла глаза и прерывисто вздохнула.
- Вхалла Ярл, как ты не плачешь?- Повторил Эгмун.
Нет, Валла сидела прямо, расправив плечи, несмотря на боль от кандалов на запястьях. Если ей суждено быть судимой, то пусть ее судят те, кому она причинила зло. Глаза Алдрика сверкнули едва сдерживаемым адом. Она будет терпеть его суд, и римляне, и когда-нибудь, кажется. Может быть, Валла и была защищенной библиотечной девочкой, а может быть, еще не осознавшим себя колдуном, но она не позволит Эгмуну—или кому—то еще-превратить ее в трусиху.
- Не виновна.- Ее голос был хриплым. Валла повернулась к Эгмуну, и его рот скривился от досады. - Сенаторы, я не признаю себя виновной.”
Глава 26
Остаток первого дня судебного процесса прошел в подробном описании ее преступлений и объяснении того, как будет вынесен приговор. На следующий день должны были начаться слушания по делу: люди, выступающие от ее имени, свидетели и показания со стороны Сената. Валле было интересно, будет ли Алдрик говорить за нее; он был единственным настоящим свидетелем, которого она могла придумать. На третий день Валла отвечала на их вопросы и говорила сама. Затем, в последний день, она не будет присутствовать, пока они не вынесут свой вердикт.
- Валла Ярл, было решено, что ты проснулась как колдун несколько месяцев назад, - начал Эгмун. Валла почувствовала, как у нее отвисла челюсть. - За это время ты не явилась в башню чародеев для обучения и ограничения. И ты не была уничтожена, позволив своим силам разгуливать дикими и опасными.
- При этом эти силы продвинулись настолько далеко, что они уничтожили государственную собственность и, вероятно, способствовали гибели нескольких граждан.”
Холодок пробежал по ее спине. Гибель множества граждан? Она кого-то убила? Кровь стекала по ее шее с головы и сочилась из раны на плече, пока она пыталась найти хоть какое-то воспоминание, которое сделало бы слова сенатора правдой.
- Некоторые также считают твои способности формой ереси против матери, - продолжал Эгмун.
- Есть причина, по которой мы убили их всех!- крикнул западный сенатор. - Они извращенные, злые. Отдайте ее рыцарям Джадара, они будут знать, что делать!- Он вскочил на ноги и набросился на Валлу.
Она тупо смотрела на него.
- Молчать!- Голос императора эхом разнесся по комнате. - Избранный глава, пожалуйста, продолжайте.”
- Это почти ничто по сравнению с покушением на жизнь будущего императора Соляриса, покушением на убийство нашего кронпринца Алдрика.- Эгмун слегка поклонился в сторону принца.
Выражение лица Алдрика не изменилось. Боль и ярость горели в ауре вокруг него, но в те короткие мгновения, когда он позволял себе взглянуть на нее, его глаза сохраняли сдержанную холодность. Какова бы ни была правда, он не думал, что она действительно пыталась причинить ему вред.
