–Что?– Он убирает ладони с моих плеч. Возможно, этого ответа вполне достаточно.
–Что ты чувствуешь ко мне?– повторяю я, громче и более уверенно.
–Когда ты говоришь…
–Ты меня любишь?
Он выглядит так, словно мои слова, обретя физическую форму, ударили его между ребер. Эльдас несколько раз открывает и закрывает рот. Возможно, он тоже просчитывал числа в нашем уравнении и пришел к тому же выводу, что и я. Лучше не думать, что за чувства зародились между нами на самом деле. Для нас обоих безопаснее не спрашивать и не знать.
Он безмолвно смотрит на меня, и мне хочется завернуться в плотный ночной воздух. Исчезнуть отсюда и прямо сейчас пронестись через Грань. Я не в силах больше ждать его ответа.
Если Эльдас скажет, что не любит, это разобьет мне сердце. А признавшись в любви, лишь отсрочит неизбежное. Если – когда – я уйду, сердцу все равно будет больно. Оставшись же… я непременно начну задаваться вопросом, не вызваны ли его чувства, как и мои, магией или стечением обстоятельств. Существуют ли они на самом деле, либо сердце просто запуталось. Я буду вечно во всем сомневаться, и нам не удастся стать счастливыми.
–Не отвечай.– Я качаю головой.– Лучше…
–Луэлла, я…
Мы не успеваем закончить. В комнату вбегает Дрэстин. Он тяжело дышит, словно бы бежал уже какое-то время. Он скользит взглядом по мне, потом переводит его на Эльдаса.
–Харроу,– выдыхает Дрэстин.– На него напали.
Тридцать три
–Напали?– потрясенно повторяет Эльдас. Мне тоже не по себе от внезапной смены темы разговора.
–Перед тем как сесть ужинать, я отправил гонцов. Я беспокоился. Карету мамы они встретили уже на подъезде к Западному Стражу. Но Харроу с ней не было. Она сказала, что перед приездом сюда он хотел заглянуть в Кэррон. Само собой, милому Харроу она не смогла отказать. И отпустила его. Лошадь и охранника брата нашли мертвыми неподалеку от Кэррона. Но следов Харроу не обнаружили.
–Кэррон? Зачем ему…
–Ария,– перебиваю я Эльдаса.– Он поехал посмотреть выступление Арии. Она упоминала, что в составе «Труппы масок» дает несколько представлений перед коронацией. И первое из них в Кэрроне.– Я перевожу взгляд с одного мужчины на другого.– Как далеко отсюда Кэррон?
–Он возле самой стены, примерно в часе езды от Западного Стража,– поясняет Дрэстин.
–Пошли.
–Ты останешься здесь,– твердо говорит Эльдас.
–Я пойду,– настойчиво повторяю я, почти слыша, как от стен отражается эхо.– Я вам понадоблюсь.
Дрэстин, удивленно приподняв брови, переводит взгляд с Эльдаса на меня. Может, Ринни и привыкла, как «мягко» мы общаемся с Эльдасом. Но Дрэстин, кажется, нет.
–Ваше величество…
Не обращая внимания на его удивление, я отмахиваюсь от всяких возражений.
–В Кэрроне есть врата, ведущие в земли фейри?
–Нет,– отвечает Эльдас.
–Там нельзя перебраться через стену?– настаиваю я.
–Нет,– повторяет Эльдас.
–Ну…– начинает Дрэстин, и Эльдас вопросительно выгибает бровь.– Поступали кое-какие донесения, что в некоторых местах стена ослабла. Ходят слухи, что, по словам фермеров, через нее проникают фейри. Но я еще не подтвердил…
Я быстро работаю руками, а в голове лихорадочно крутятся мысли. Пока мужчины разговаривают, я заканчиваю начатое зелье и выливаю его в банку. Сняв с крючка возле ведущей в сад двери кожаную сумку, я убираю в нее результаты своих трудов. На пару минут я выхожу в сад, чтоб отыскать свежую зелень, которая может мне понадобиться для магии или неотложного лечения.
К сожалению, здесь я не нахожу сердцекорня. Кажется, слова Уиллоу о редкости этого растения весьма правдивы.
–Луэлла, оставайся…– начинает Эльдас, когда я возвращаюсь в лабораторию.
–Я ведь уже сказала, что пойду.– Я пристально смотрю в лазурные эльфийские глаза, одним своим уверенным видом пытаясь дать понять, что это не обсуждается.– У меня есть сведения, которые могут вам понадобиться.
–О чем вообще речь?– спрашивает Дрэстин.
–Просто поверь, мы попусту теряем время.– Я бросаю взгляд на Эльдаса.– Пожалуйста.
Он чуть кивает и протягивает руку.
–К Кэррону.
Я сжимаю ладонь Эльдаса. Вместе мы ступаем в темную дымку, что клубится под ногами эльфа. Мы скользим в Грани на грязную дорогу в нескольких минутах ходьбы от городка, по размеру походящего на Кэптон. Из сгустка тумана рядом с нами появляется Дрэстин. В воздухе кружат темные вихри, миг спустя рассеиваясь под порывами ветра, и на дороге остается мужчина.
Кэррон жмется к стене, как и сказал Дрэстин. Подобно Западному Стражу, здесь тоже есть мост, пересекающий более узкий участок реки. Если бы я была фейри, желающей незаметно проскользнуть в земли эльфов, несомненно, именно здесь я бы и попыталась.
В полях, справа от города, установлены палатки. Они светятся изнутри, во влажной ночной тьме, опустившейся после прошедшего дождя, походя на яркие леденцы. На ветру развеваются флаги, с такого расстояния кажущиеся совсем маленькими. Даже здесь мы слышим долетающие с той стороны радостные возгласы.
–Иди проверь «Труппу масок»,– велит Эльдас брату.– Ищи там любые признаки насилия.
–А ты?
–Я отправляюсь туда, где нашли тела.
Эльдас даже не ждет ответа Дрэстина. Мы с королем вновь скользим в Грани.
Мы оказываемся немного дальше на той же дороге, рядом с местом бойни. С одной лошади содрали кожу, и внутренности вывалились наружу. Всадника, охранника в доспехах стражи Квиннара, чье лицо мне незнакомо, разорвали почти пополам.
–Волки?– спрашиваю я, замечая следы когтей.
–Это не волк,– мрачно говорит Эльдас.– Когти фейри.
Я вздрагиваю, вспомнив рогатое существо в переулке. Значит, у фейри могут быть крылья, рога и когти. Именно эти существа стали для меня сущим кошмаром, а вовсе не эльфы.
Эльдас садится на корточки, ища любые знаки, способные указать, кто мог это сделать или что случилось с Харроу. Я же продолжаю рассматривать мертвого эльфа. Глаза его широко раскрыты, в грязи собралась лужа крови. Я отворачиваюсь и обвожу взглядом окружающие дорогу равнины, мысленно пытаясь представить, что же тут произошло.
Спрятаться здесь негде, а значит, Харроу с охранником должны были увидеть нападавших заранее. Чары фейри? Я бросаю взгляд на дорогу. Нет.
–Эльдас, здесь что-то не так.
–Да,– рычит он.– Мой брат может быть мертв!– Теперь Эльдас почти кричит.– Что-то весьма не так. Нужно обыскать этот район. Они не могли уйти далеко.
Он злится и выходит из себя, я же сохраняю спокойствие. Мне доводилось общаться с семьями, которые из-за болезни родных изливали на меня свою скорбь. Тревога полностью меняет людские сердца. Но рано или поздно здравый смысл все равно берет верх.
