В груди возникает глубокая боль, подобной которой я прежде не чувствовала. Я почти вижу, как Элис сидит в лаборатории, заставляя пальцы двигаться, пока в них остаются еще хоть крохи силы. У нее непроизвольно дрожат руки, и в конце концов она уже не может держать перо. Одинокая, она тоскует по брату и семейному уюту, мечтая еще хоть раз вдохнуть соленый воздух Кэптона.
Я представляю, как через девяносто лет увядаю в этом стылом замке и дни мои наполнены лишь муками трона из секвойи. Холодная и мрачная мысль. Попытавшись ее прогнать, я закрываю дневник.
Я начинаю читать записи других королев, правивших до Элис. С ними у меня нет никакой личной связи, и написанные перед самой кончиной страницы листать намного легче. После третьего дневника, того самого, содержащего любовные заметки о розах, мне вполне удается справиться с эмоциями.
Та королева убивалась от горя при одной лишь мысли оставить короля одного, даже после смерти.
Услышав стук в дверь, я отвожу взгляд от страницы и чуть потираю глаза. Крюк снова свернулся в изножье моей кровати. Он давно перестал даже пытаться положить морду на страницы дневника или как-то привлечь мое внимание.
–Вы не спите?– через дверь спрашивает Ринни.
–Не сплю.– Вытянув руки над головой, я слышу, как хрустит позвоночник.
Ринни входит в комнату.
–Я пришла предупредить, что у Эльдаса возникло срочное дело.
–Да?
–Кажется, прошлой ночью прибыла делегация от короля фейри,– сообщает она.
–Я думала, у фейри нет короля, лишь горстка враждующих кланов.
–Время от времени они приходят к подобию согласия и объявляют кого-нибудь королем. Тогда они клянутся всему миру, что у них есть представитель. Нынешний пока продержался дольше всех, но посмотрим, сможет ли он остаться на плаву. Ни один король не правил достаточно долго, чтобы попасть в Совет королей.– Ринни пожимает плечами.– В общем, Эльдас просил передать, что ваша утренняя встреча сегодня отменяется.
–Ладно.– Я спрыгиваю с кровати.– А ты чем сегодня занимаешься?
–Чем я… занимаюсь?
–Ты занята?– иначе задаю я вопрос.
Крюк потягивается, чуть поскуливая при этом, потом встряхивается.
–В обычных обстоятельствах я бы помогала Эльдасу с делегацией, но сегодня он приставил меня к вам.
–Даже не знаю, расстроилась ты или нет,– ухмыляюсь я.
Ринни вспыхивает.
–Я…– Она прочищает горло.– Ваше величество, для меня честь вас охранять.
–Правда?– Вскинув брови, я направляюсь в гардеробную. Дверь оставляю открытой, чтобы разговаривать с эльфийкой, пока одеваюсь.– Я до сих пор не могу понять, нравлюсь тебе или нет.
–Мое дело – служить вам, а вовсе не любить.
–Да, но…– Я высовываю голову, и Ринни искоса бросает взгляд на мои обнаженные плечи.– Я бы предпочла тебе нравиться. Если нет, мы наверняка сможем подыскать другого охранника.
Фыркнув, Ринни поджимает губы.
–Кажется, я вам уже говорила. Вы мне очень нравитесь.
–Прекрасно. Я тебя точно не задерживаю? Кажется, ты здесь важная птица.
–Я правая рука короля.– При этих словах я вспоминаю, как Ринни касалась его щеки. И не могу не задаться вопросом, нет ли в этом чего-то большего. Харроу упоминал, что король эльфов заводит любовниц…– Именно поэтому он поручил мне вас охранять. Больше он никому не доверит вашу безопасность.
Я с трудом удерживаюсь от вопроса, не может ли она что-либо сделать с Харроу.
–Что ж, тогда сегодня я хотела бы обставить свою комнату. Ты сказала, королева сама должна этим заняться.
Я выхожу из гардеробной. Ринни наклоняет голову, странным образом повторяя позу Крюка. Мне едва удается не рассмеяться над ними обоими.
–Да, но обычно королевы принимаются за обстановку после коронации, когда смогут выходить в город.
–Значит, я три месяца должна обходиться без мебели?
Ринни поджимает губы.
–У меня есть идея. Полагаю, мебель предыдущих королев хранится где-то в замке. Может, на первое время начать с нее?
–Хорошо, показывай дорогу.
Мы шагаем по безжизненному замку в заднюю комнату. Она явно служит кладовой, хотя по размеру походит на небольшой бальный зал. Единственные танцоры здесь – напоминающие призраков полотнища ткани, что скрывают под собой предметы мебели.
–Все это… принадлежало предыдущим королевам?
–Насколько я понимаю.
Комната походит на кладбище. С нездоровым любопытством я приподнимаю первую простыню. Под ней кресло, обтянутое мягкой коричневой кожей.
«Всего лишь предмет мебели»,– пытаюсь убедить себя. Но я вижу очертания места, где сидела королева.
Вздрогнув, я отпускаю ткань. В комнате внезапно становится в десять раз холоднее.
–Пожалуй, я выберу что-то свое.
–Но…
Я оборачиваюсь.
–А разве нет способа улизнуть? Я прикрою голову, заколю волосы и…
–Ваши глаза,– прерывает меня Ринни.
–Что?
–Вас выдают глаза. У эльфов они синие.
Я тихо чертыхаюсь.
–Но я не могу пользоваться этой мебелью…– Я качаю головой.– Спасибо, что пыталась помочь, но нет… Это было бы странно. Словно я живу с призраками.– Ринни сочувственно вздыхает. Кажется, она понимает, почему ее предложение не пришлось мне по душе.– Ты уверена, что мне никак не попасть в город за собственной мебелью?– Она отчего-то медлит, то сжимая пальцы вокруг рукояти меча, то вновь ее отпуская.– Ринни?
–Возможно, способ есть. Но нам придется быть крайне осторожными.– Ринни отводит взгляд, как будто сама не уверена, что именно она это предложила.
–Да?– взволнованно подсказываю я.
–Я объясню вам по дороге.– Ринни жестом приглашает меня за собой, и я быстро шагаю рядом, стараясь не отстать.
Задумка довольно проста. Ринни отводит меня в свою комнату, и там я, сняв платье, надеваю кое-что из ее одежды.
У эльфийки скромное жилище. Я ожидаю увидеть полки с оружием. Но нахожу принадлежности для рисования. О своем хобби Ринни не говорит ни слова, так что я тоже о нем не упоминаю. Не знаю, стоит ли скрывать, что правая рука короля еще и художница. В любом случае, мне не хочется рисковать установившимся между нами перемирием.
Пусть меня еще никто не знает, но, по словам Ринни, не стоит идти с распущенными волосами. Их красно-оранжевый оттенок привлечет слишком много внимания. Поэтому я аккуратно заправляю локоны под шапку. Хотя несколько огненных прядей по-прежнему вьется вокруг ушей.
Последним штрихом моего наряда становятся очки с зелеными стеклами. Видимо, кто-то из эльфов решил, что, поскольку цвет глаз у всех одинаковый, стекла разных оттенков станут пользоваться спросом. У меня такое чувство, будто мне на лицо нацепили один из витражей из храма Хранителей. Но если так мне удастся без помех выбраться из замка, что ж, я не возражаю.
