Поднявшись на невысокую горку, мы оказались возле первого крупного шатра. Чем дальше, тем больше становилось расстояние между шатрами, а рядом осталось всего несколько человек, которые о чем-то беседовали, и мальчиков, бегающих по поручениям.
–Эй, ты что здесь делаешь?
Сурово сдвинув брови, к нам направлялся военный, разодетый богаче, чем остальные.
–Просто предлагаю свой товар, господин.– Я приосанилась, кокетливо глядя на него.– Интересуетесь?
Мужчина презрительно усмехнулся.
–Держись солдатской части лагеря. Здесь тобой никто не заинтересуется.
Меня обожгло унижение. Только перехватившая контроль Кайса помешала мне дать этому человеку пощечину.
–Кое-кто посоветовал мне попытать счастья с доминусом Виллиусом,– сказала я.– Говорят, он предпочитает женщин… постарше.
–Твой кое-кто тебя одурачил,– расхохотался он, оглядываясь на шикарный шатер с белой занавесью у входа.– Доминус Виллиус – человек Бога, его не интересуют земные… потребности.– Солдат махнул рукой, прогоняя меня.– Давай, катись отсюда.
Кайса поблагодарила его и завершила беседу куда изящнее, чем могла бы я. Вот так же и Хана всегда выручала меня своей надменной самоуверенностью, подумала я, опять ощутив, как мне ее не хватает. Не ожидала такого, особенно в отношении изгнанной императрицы.
–Ты с ней ладила лишь потому, что просто физически не могла оттолкнуть, как всех остальных,– проворчала Кайса, ведя нас обратно по лагерю, чтобы подобраться к центральным шатрам с другой стороны.
«Насчет прямолинейности,– сказала я.– Думаю, нам нужны некоторые ограничения. А то это уже как-то слишком».
–Чересчур много правды? Хотя я ничего неверного не сказала.
«С нетерпением жду того дня, когда буду понимать тебя достаточно хорошо – настолько, что вылью тебе на голову такую же приятную правду».
–А почему ты решила, что мне катастрофически не хватает самопознания?
«Да потому, что ты даже не знаешь, кто такая, ведь тебе всю жизнь приходилось быть мной. Вот видишь, я тоже так могу. О Господи, как приятно».
Наше лицо нахмурилось.
–Ну ладно, значит, ограничения. «И кстати,– беззвучно продолжила она.– Что бы тот человек ни думал, большинство солдат глазеют на нас так, что мне даже неловко».
«В самом деле, это ты должна разговаривать с Яконо,– ответила я.– Вы с ним оба полностью отвергаете секс».
«А вы с ним оба получаете удовольствие, убивая людей. Может быть, тебе стоит прекратить его отталкивать и посмотреть, что из этого выйдет?»
«Я его не…»
«Брось, Касс, ты забыла, что не можешь мне врать? Хотя Яконо не станет нас больше любить, если мы доберемся до Лео раньше, чем он».
Радуясь сгущающейся темноте, я нашла окольный путь в круг центральных шатров и миновала множество флагов, торчавших на высоких шестах. Мы прошли большой открытый навес, оборудованный как место собраний, со столом, разномастными стульями и винными кубками разной степени опустошения. Но нигде не было ни следа Лео, потому я не спеша направилась к его шатру, мимо прочих, освещенных более ярко и слишком крупных для одного обитателя, которому к тому же не требовалось больше места, чтобы подчеркнуть свою значимость. Шатер Лео с белым пологом размещался посередине, а по бокам от входа стояли два стражника.
Я шла прямиком туда, но чей-то шепот заставил меня перевести взгляд на шатер поменьше, вроде тех, что ставят для слуг, которых нужно держать поблизости, поместившийся между двумя большими шатрами.
–Кассандра!– снова донеслось до меня.
На миг захотелось сделать вид, что не слышу, и двигаться дальше, но тогда Яконо пойдет вслед за мной. Так что, изо всех сил стараясь выглядеть естественно, я беззаботно приблизилась и нырнула внутрь. Яконо сидел на корточках, в тусклом свете, проникающем через вход, и его черты укрывала тень.
–Подходить ближе к его шатру – чересчур большой риск,– с легкой укоризной произнес он.– Он тебя сейчас же узнает.
–Знаю,– огрызнулась я.– Я сама знаю, что делаю.
Вот подходящий момент раскрыть мой план, рассказать Яконо всю правду. Но слова так и остались у меня за зубами.
–Что ты выяснила?
–Думаю, мне следует войти первой,– игнорируя вопрос, произнесла я.– Чтобы сбить его с толку. Отвлечь внимание.
Яконо поморщился, тени у него на лбу стали глубже.
–Мне это не кажется хорошей идеей. Он же может читать мысли, помнишь? Он поймет, что это для отвлечения.
Он был прав. Если цель – убийство, идея не лучшая.
–Нужно быть осторожными,– продолжил Яконо.– У нас будет единственная попытка, а сейчас Лео там один, и у входа пара охранников. Всякая попытка проникнуть сзади или пробиться мимо охраны обречена, потому что он услышит, как мы приближаемся. Мне начинает казаться, что единственный способ достать его – напасть посреди толпы, где так много шума мыслей, что мы сможем остаться незамеченными. Если подождать, когда он выйдет и пойдет через лагерь, у нас, возможно, появится такой шанс, но вокруг него столько солдат, что это может оказаться опасно.
–Думаю, даже слишком опасно. Слушай, у нас с ним давние счеты. Если я скажу, что хочу заключить с ним сделку или что у меня сообщение для него, он позволит мне войти, и я прикончу его, как только он потеряет бдительность.
–Это еще более опасный план, особенно для тебя.
–При такой работе всегда есть риск,– ответила я.
–Если хочешь действовать безрассудно, давай просто вместе прорвемся внутрь и заколем его, и плевать на последствия.
Это было сказано не всерьез, но вероятность, что Яконо убьет Лео до того, как я передам ему сообщение от Мико, вызвала у меня панику.
–Нет!
Лицо Яконо омрачило подозрение.
–Что происходит, Кассандра?
Он всегда так ласково, с ноткой заботы, произносил мое имя.
«Просто скажи ему правду»,– предложила Кайса.
Но ведь правда требовала объяснения того, что значила для меня Мико. Разговора о Хане. И о том, кто я. Кто мы.
–Ничего,– солгала я.
Страх сдавливал мне грудь. Я должна была найти способ оказаться здесь раньше него, придумать правдоподобное оправдание или хоть получше справляться с работой, но мне это не удалось, и уже не осталось времени. Не в силах выдержать взгляд Яконо, я отвернулась, прошлась в тесном пространстве – всего три шага до отвесной брезентовой стенки – и вернулась обратно. Я схватилась за шест посередине шатра и взглянула на Яконо. К счастью, он наблюдал за прохожими, а не смотрел на меня.
Нужно было выбираться отсюда. Строить планы времени не осталось. И раздумывать тоже некогда, пора действовать. Шаг. Еще один. Я рванулась вперед и сомкнула руки на горле Яконо, как сотни раз делала с теми, кто оказывался между мной и моей целью и при этом не заслуживал смерти – например, с обижавшими меня детьми из приюта или с мужчинами, которые распускали руки и не платили. Но мне никогда не случалось проделывать это с тем, чья жизнь мне небезразлична. И когда он судорожно хватал воздух в бесполезных попытках освободиться, вывернуться из моих рук, все крепче сжимающих выступ на его горле, я не могла скрыть своей тревоги, а обрывочные слова, которые он произносил, уже теряя сознание, глубоко ранили сердце.
