Не знаю, почему мне больно от того, что их прилагает он.
В пятницу вечером Уилл появляется у моего дома.
–Мне как-то неловко,– бормочу я, точно недовольный подросток, забираясь на пассажирское сиденье его машины.
–Почему?– Он выгибает бровь.
–Твоя мама подумает, что я ненормальная,– отвечаю я, нервно сглатывая.
–И будет в этом не права, потому что?..– спрашивает он с ироничной улыбкой.
Я бросаю на него свой самый грозный взгляд, но, похоже, у Уилла к нему развилась устойчивость, что довольно досадно.
–Она не подумает, что ты ненормальная,– продолжает он.– Мой брат ходил во сне, когда был маленьким. Разница не такая уж большая.
–Вообще-то разница чертовски большая, но ладно,– вздыхаю я.
–Мама наверняка много времени провела сегодня на кухне, так что не обижай ее и поешь,– предупреждает он.
Мне совершенно не хочется присутствовать на ужине с Уиллом и его мамой, это будет определенно неловко. Одному богу известно, о чем мы сможем поговорить.
–Я уже ела,– отвечаю я.
–Что ты ела?
–Овсянку и яблоко. Я бы поела еще и в кампусе, но не хватило времени.
–Завтра забег,– недовольно ворчит Уилл.– Ты не можешь всерьез полагать, что этого достаточно. Вспомни, что случилось в прошлый раз.
–Прошлый раз был вроде как аномалией,– пожимаю я плечами.
–Ты ведь в курсе, что «аномалия» означает «необычное происшествие», да?– Уилл издает короткий, невеселый смешок.
–Вот почему я сказала «вроде как аномалией»,– возражаю я.
Он бросает на меня быстрый взгляд.
–И поэтому ты вроде как поужинаешь у моей мамы.
Ух… Очевидно, этот спор мне не выиграть. На самом деле я не уверена, что выигрываю с ним хоть какие-то споры… Я отворачиваюсь к окну, наблюдая за тем, как мы удаляемся от кампуса. Город удивительно быстро сменяется сельской местностью, и открывающийся вид напоминает мне о том крае, где жила моя бабушка, о бесконечных дорогах, по обе стороны от которых были лишь леса и засеянные поля.
Вскоре Уилл выезжает на ухабистую гравийную дорогу, вынуждая меня подпрыгивать на сиденье аж до потолка его пикапа. Вдалеке я замечаю небольшой домик и солидных размеров сарай.
–Так вот где ты вырос?– спрашиваю я.
–Да.– Уилл вздыхает.– Я полагаю, у тебя по этому поводу есть какой-нибудь остроумный комментарий?
У меня он был, но после этой ремарки я склонна оставить его при себе.
–Вовсе нет,– возмущенно отвечаю я.– Я собиралась сказать, что здесь мило.
–Ну, разумеется.
Остановившись перед домом, Уилл выпрыгивает из машины, и я следую его примеру. Я робко захожу в этот дом, удивляясь тому, насколько больше он кажется внутри, чем снаружи, словно какой-то трюк восприятия из «Алисы в стране чудес». Справа расположена просторная гостиная с кухней, а слева – спальни.
Мама Уилла выходит из кухни.
–Ты, должно быть, Оливия,– говорит она, обнимая меня с таким энтузиазмом, что не остается сомнений: Уилл рассказал ей обо мне далеко не все.– Меня зовут Дороти.
Я отстраняюсь со смущенной улыбкой.
–До ужина еще далеко,– продолжает она.– Уилл, почему бы тебе не пригласить Оливию на небольшую конную прогулку?
Его губы тут же кривятся от ее предложения:
–Нет уж, спасибо.
Я раздраженно фыркаю. Это он заставляет меня оставаться здесь. Необязательно вести себя так, будто я какая-то противная прилипчивая девчонка, от которой он не может избавиться.
–Я действительно настолько ужасна?– возмущаюсь я.– Ты ведешь себя так, как будто тебя только что попросили отдать мне обе почки.
–Завтра забег. А ты можешь себе что-нибудь натереть.
–Я все лето ездила верхом,– возражаю я.– Ничего со мной не случится.
–Хорошо, Оливия,– говорит он с легкой язвительностью в голосе.– Не хочешь прокатиться верхом?
–Я покатаюсь одна. Мне не нужна нянька.– Я выхожу через парадную дверь, но Уилл тут же меня догоняет.
–Куда, черт возьми, ты собралась?– требует он.– Ты вообще умеешь седлать лошадь?
У меня вырывается раздраженный стон.
–Ты действительно думаешь, что я просто запрыгну на лошадь как есть, без седла, и поеду?
–Точно, как глупо с моей стороны,– отвечает он.– У тебя ведь репутация такой сдержанной и здравомыслящей девушки.
Я сердито направляюсь к конюшням, стараясь не обращать на него внимания. Мне мгновенно ударяет в нос резкий запах. Пахнет определенно неприятно – сеном, навозом и травой, запеченными на солнце, кроме того, ощущается слабый запах кожаной сбруи,– однако все это навевает хорошие воспоминания. В детстве я провела не одно лето, убирая конюшни неподалеку от дома бабушки. Когда я заканчивала, то могла покататься на лошадях, и это радовало меня гораздо больше, чем та дерьмовая зарплата, которую я получала.
Уилл подводит меня к Трикси – настолько спокойной кобыле, что я даже не уверена, не заснет ли она по дороге. Как только лошадь оседлана, я забираюсь на нее, однако Уилл меня останавливает, хватаясь за луку седла.
–Даже не думай о том, чтобы ехать быстрее трусцы,– предупреждает он.
–Сомневаюсь, что эта лошадь способна бежать трусцой.– Я закатываю глаза.
Я подмечаю, что себе он подготовил лошадь намного лучше. Он также садится в седло, и мы выдвигаемся, держась подле друг друга. Тем временем Уилл оценивает мою посадку. Единственный признак того, что он остался мной доволен,– вскоре он решает прибавить шагу и ехать впереди.
Хоть мне и не нравится его общество, однако я вынуждена признать, что мне нравится, как он смотрится в седле. Уилл действительно здорово ездит верхом. Сегодня он одет в джинсы, которые на нем чертовски хорошо сидят, и даже на расстоянии в шесть метров я могу оценить очертания его рук. Я представляю, как подкрадываюсь к нему сзади и прижимаюсь носом к его шее, чуть ниже того места, где заканчиваются коротко остриженные волосы… От этой мысли по моим рукам пробегает легкая дрожь.
Нет, я не хочу его.
Не хочу.
Мне не нужны его властность и вечное дурное настроение, я не хочу постоянно наблюдать, как кривятся его губы, когда он злится на меня. В половине случаев я бы просто давала ему по яйцам, вместо того чтобы заняться сексом. Мне необходимо сосредоточиться на той Финн, которая жаждет его страданий, потому что в данный момент… похоже, во мне побеждает другая.
Мы поднимаемся на вершину холма, и перед нами открывается вид на озеро.
