—Армянская Апостольская церковь "Сурб Саркис", в двеннадцать, в это воскреенье.
—Я буду, объязательно, если нужна помощь скажи…я всегда помогу.
—Ты моя хорошая,— выдыхает в телефон, и я понимаю, что она знает сейчас, что я чувствую, все эти месяцы она меня поодерживала, как могла, учитывая, то что у нее маленький ребенок, времени не так много, но она была со мной, сколько могла,— Нинуль, ты в порядке?
—В порядке,— душа рвется на кусочки, но я в порядке, по другому я не могу ответить, не могу портить настроение подруги. У нее праздник, такое светлое событие в их жизни, и я тут со своими соплями…
АРТЕМ
Третий день, как я вернулся.
Сразу побежал в салон красоты, где она работает. Ждал несколько часов на противополеженной стороны улицы, сидел в машине, чтобы никто не заметил, наконец дождаллся, она вышла с работы, плотнее укуталась в шарф, и пошла на остановку.
Я слышу как стучит мое сердце, дыхание участилось. Коленки нервно начали дрожать. Как же я соскучился, как же я ее люблю….хочется обнять, почувствовать тепло родного тела, вдохнуть знакомый запах. Но я стою….Не решаюсь трогатся с места.
Моя родная.
Любимая, малышка моя.
Я миллион раз представлял себе нашу первую встречу, но никогда не думал, что не осмелюсь подойти.
Выхожу из машины, делаю шаг вперед, хочу бежать, кричать, что я здесь, чтобы обернулась, вгляделась в темноту и увидела меня. Но я молчу, останавливаюсь…сажусь обратно. Она оборачивается, оглядывается, будто ищет кого- то, может почувствовала на себе взгляд, потом будто разочеровавшись — идет дальше.
Хорошо машина тонированная и не моя, не увидела меня.
Сердце не перестат бешенно колотится, кажеться сейчас выпрегнет из груди.
Смотрю в след, идет медленными шагами, никуда не торопиться, потому что до ее автобуса еще пять минут.
Выхожу из машины, когда она доходит до остановки, садиться, ждет.
Я выучил наизусть ее расписание, режим дня и ночи, находясь на расстоянии, я знаю о ней все.
Смотрю как она садится в автобус, еще раз оглядвается по сторонам.
Проважаю взглядом, пока он не исчезает из вида.
***
В церковь я прибыл один, как и ожидал никого из своих еще нет. До начала события еще пол часа, а я уже торчу здесь. Хожу сюда туда, в ожидании.
Конечно же — я жду ее.
Сегодня я посмотрю в любимые глаза. Господи!
Я осознаю, где я нахожусь, а поэтому разворачиваюсь и прохожу внутрь. Покупаю свечки, пока никого нет, подхожу к иконе Святой Богоридицы, молю про себя, чтобы она мне дала силы, встретить ее и не сломаться, как когда — то. Незнаю сколько по времени уже стою перед иконой, когда становиться шумно. Поворачиваюсь и вижу, как все вместе заваливаются в храм. Нина идет последняя. В платке на голове. Какая она красивая. Моя родная, любимая. Глаз не могу оторвать, когда встречаюсь с ней взглядом. Она остановливается, кажется не дышет, смотрит тоже не моргает. Ее одергивает Наташа. Машет рукой перед ее лицом в стороны, смеется, когда Нина отдупляется. Они подходят, Наташа здоровается, обнимает, а Нина молчит. Забирает ребенка у Наташи и отходит от нас.
—Как ты?
—В порядке,— из ступора выводит голос Наташи.
—Ты же запомнил все, что сказал батюшка, когда мы приезжали в прошлый раз договариваться?
—Запомнил,— прокашливаюсь,— а Нина…
—Она тоже все знает, всю дорогу повторяла.
—Как она?
—А сам почему не спросишь?
—Помоему она не хочет разговаривать…..не поздоровалась…
—Эх вы, мужики! Ничего вы и не понимаете!— говорит и отходит.
Всю церемонию Нина не смотерал в мою сторону, молча делала все, что надо, и говорила то что надо. Ничего лишнего.
—Ты в ней сейчас дыру прожжешь!— смеясь на ухо говорит Арсен, забирая у меня уже крестную дочь. Я стал папой, а Нина мамой. Крестными.
—Так заметно?
—Да. Поговарите, вы же оба этого хотите.
—Не уверен, что Нина хочет. Она уверенно держится, и по виду не скажешь, что желеет о том, что мы расстались.
—Ты правильно сказал- по виду, смелее Артем, все счастье прозеваешь,— с этими словами он удаляется.
—Артем,— Наташа подходит с каким то пакетом,— поехали уже, торжественная часть закончилась, нас ждет ресторан, это возбмешь с собой.
—А Нина будет?
—Все будут, поехали.
В ресторан почему то приехали все, кроме Нины. Ее нигде нет. Хватаю бокал шампанского с подноса, делаю глоток, иду в сторону Арсена, который все никак не может уложить малышку спать.
—Здесь так шумно, не думаю, что она уснет,— Арсен ложет ее в коляску. и качает.
—Давай я,— откладываю бокал,— беру коляску и иду в дальний угол зала, где через десять минут малышка уже сопит. Поворачиваюсь в сторону двери в тот момент, когда Нина в сногшибательном платье заходит в зал, со своими роидтелями и Мишой.
НИНА
Я выпила помоему пол пузырька валерианы, прежде, чем ехать в храм.
Ну ладно, не пол пузырька, всего лишь четыре таблетки, и когда увидела его там, стоящего у иконы, поняла, что все таки надо было пол пузырька выпить. Потому что никакая валерианка не спасла мое сердце, когда я увидела любимые глаза. Он смотрит, да смотрит на меня, не отрывается. Любит, не забыл? Такими глазами смотрит, как всегда смотрел, в них еще ошушаю то тепло, которое всегда излучали, когда смотерли на меня. Еле держалась, чтобы не упасть. Ноги стали ватными, я не ошушала пол под ногами. Дыхание перехватило, я забыла как вообще дышать. Стою и не моргаю.
—Глубокий вхох, потом выдох,— Наташа, подруга,— машет рукой перед лицом.
—Пр…….-, хочу извинится, что — то сказать Наташе, ответить, не могу, слова не выходят из груди, как будто я заморозилась, Наташа это понимает, поэтому молча берет за руку, мы проходим дальше. Становимся на против друг к друга с Артемом, я чувствую любимый, до боли знакомый запах, но не могу произнести ни слова, кроме тех, что надо произносить, когда очредь доходит до меня во время церемонии.
Кажется сердце не выдержит, выпрегнет из груди, или что еще хуже остановитсья.
Поэтому после храма, я решаюсь ехать домой, переодеться, потом вместе с родителями вернутся в ресторан.
Он стоит в углу, рядом с коляской Аленки, и качает ее тихо-тихо, потом когда видит нас, еще раз смотрит на малышку, оставляет и двигается в нашу сторону. Я уже трясусь, дрожу от волнения. Опять смотрю в его глаза, и шевелиться не могу.
—Добрый вечер,— произносит тихо, здороваясь с нами.
—Добрый, как ты?— первым протягивает руку маме, и не выдержав обнимает ее.
