— Опять недоверие? — ахнул он. — А почему? Я
тебе отвечу, потому что ночью ты прохалтурила и союз мы не скрепили. И вот результат.
Тебе были даны точные инструкции, а ты сунула голову под пиджак и сразу спать.
Нет в тебе никакой старательности, и ответственности за порученное дело тоже
нет.
— Заткнись, а? — тяжело вздохнула я. — В
конце концов, мог бы и разбудить.
— Не мог, ты выглядела очень жалостливо, пробудив во
мне давно угасшие отцовские чувства. Я страдал в кресле, оберегая твой сон.
— Ты придурок, и я тебя ненавижу, — ответила
я. — Мента видел?
— А как же. Мы сегодня с ним здорово побегали.
По-моему, он тебя ищет. Выглядит несчастным, тоскует, наверное. А мент ничего…
бабам такие обычно нравятся. Ну-ка, скажи мне, тебе такие нравятся?
— Он убийца, я сама видела, а мне не нравятся убийцы.
— А до обнаружения родимого пятна в районе
тазобедренного сустава он тебе нравился?
— Я промывала его раны, и он снял футболку. И никаких
тазобедренных суставов…
— А чего ты завелась? — насторожился Пашка. —
Я же просто так спросил. Мент — красивый мужик, и я задал вопрос без нажима,
просто поинтересовался твоим мнением. А ты краснеешь, глаза бегают, и начинаешь
орать. Выходит, я попал в самую точку: с ментом у вас что-то было.
— Ты за ним следил, чтобы это выяснить? — ласково
спросила я.
— Нет, — вздохнул Пашка. — Вот доля
незавидная у мужиков: копать начнешь одно, а раскопаешь такое, что прямо с ходу
удавиться… — Он потосковал, глядя на потолок, я терпеливо ждала, когда ему
надоест валять дурака. Пашка покосился на меня и заявил: — По одному адресочку
он бегал. Сдается мне, там кто-то прячется. Мент туда жратву возил. Закупил в
магазине всякой снеди преогромную сумку, в том числе три бутылки водки. Вывод:
там скорее всего дружки, которые с ним на лесной полянке братца пришили.
— А кто ж тогда в был «Тойоте»? — вытаращила я
глаза. — Ты же сам говорил, мент хитрый, заставил их за мной следить,
выждал удобный момент и укокошил…
— Это только одно из предположений, —
наставительно заметил Пашка. — Возможно, дружки и в самом деле зарыты в
сырой земле, но кого-то он в той квартире явно прячет. А может, к встрече с
тобой готовится? Водку ты уважаешь…
— Пожалуй, мне в самом деле стоит переключиться на
мента, — проронила я. — Он хоть и убийца, но одним хорошим качеством,
безусловно, обладает: на нервы не действует.
— Вот она, благодарность… — вздохнул Пашка. — Тут,
понимаешь, жизнью рискуешь, и что в ответ: я ей действую на нервы… С этой
квартирой надо разобраться. Я к соседям заглянул, так они сказали, квартиру
больше года назад прежние хозяева продали, и никто в ней до сих пор не живет.
— А как ты ее проверишь? — спросила я.
— Отправлюсь осмотреть дымоходы, а также газовые плиты
и колонки. Старый «дипломат», листок бумаги, авторучка — и с песней вперед!
— Так, если они прячутся, дверь не откроют.
— Я слышал, как хитро звонил мент. Если повезет, то
откроют, а не повезет… будем думать.
— Слушай, а зачем нам за ним следить? Давай я позвоню
Мальчику и расскажу про мента.
— Не годится. Мент у нас герой, и так сразу в его
подлость не поверят. Родного брата убить — это, знаешь ли, круто… Но мысль интересная,
и Мальчику пора узнать про мента.
— Он знает, я же рассказывала. И Мальчик еще усмотрел в
его расследовании пользу, сказал, если мы убийц не найдем, так, может, менту
повезет больше.
— Да? Смотри, какой умный… очень хорошо, значит, ребята
Мальчика скорее всего тоже за ментом присматривают, и квартирка их
заинтересует. К тому же вчера, при нашем тесном контакте, я успел поведать
ребятам о менте-убийце и его родимом пятне. Думаю, кто-нибудь из троих
оставшихся в живых сумеет донести эту ценную информацию до хозяина.
— Слушай, может, тебе не ходить туда? А ну как с ними
столкнешься? Ты так по-дурацки влез во все это, и они вполне могут решить, что
ты имеешь какое-то отношение к убийству и алмазам. Вдруг они выпускали
подсадную утку, и ты как раз клюнул.
— К моему глубочайшему сожалению, в твоих словах скрыта
истина, не в том смысле, что я клюнул, а в том, что Мальчик может так решить.
Надо его разубедить.
— Это возможно? — обрадовалась я.
— Теоретически да, а практически — как получится. И вот
еще что: об убитых парнях, найденных в «Тойоте», кое-что удалось узнать. Оба
только что вышли из тюрьмы, здесь были проездом. Зато в воскресенье, накануне
убийства, их видели в казино у Бути. Отгадай, с кем?
— Неужели с ментом? — ахнула я.
— Нет. С Серегой.
— Ничего не понимаю. Выходит, они следили за мной,
чтобы узнать о его участи? А каким образом они попали в «Тойоту»? Ведь на
«Тойоте» были убийцы, или те их нашли, убили и оставили у моего подъезда? Черт
знает что получается.
— Точно. Поэтому так и хочется узнать, кто в той
квартире прячется.
— Убийцы, — убежденно сказала я. — Мент
прячет сообщников. Сережа что-то заподозрил, встретил в казино парней,
показавшихся ему подходящими, и попросил его подстраховать. Но что-то
случилось, и они помочь не смогли, но мент на всякий случай их убил, может, не
сам, а дружкам велел.
Я посмотрела на Пашку и заявила:
— Не ходи туда. Я совершенно не хочу, чтобы ты туда
шел. Есть милиция, и у нас уже достаточно всяких улик, чтобы за мента взялись
всерьез.
— Не улик, а фантазий. Забываешь ты, что мент у них —
герой. Квартирку мы посетим, авось и обнаружим что-нибудь интересное. Сейчас за
ментом мои ребята присматривают и за квартирой тоже. А я вполне заслуженно могу
отдохнуть. — Пашка плюхнулся на диван и потянул меня за руку. — Тебе
надо срочно повысить мой боевой дух…
— Идиот несчастный, — разозлилась я, стаскивая
колготки. — У тебя одно на уме… просто патология какая-то…
Пашка засмеялся, а я только тут сообразила, что делаю, и
покраснела.
— Это ты на меня дурно влияешь. Раньше я не болталась
по баням и чужим машинам. И вообще у меня были принципы. Правду говорят, с кем
поведешься, от того и наберешься…
— Ты медленно набираешься, — проворчал
Пашка. — Я с тобой уже намучился. Что у тебя за мужики были, а? Подлюга
мент не в счет, я о других спрашиваю.
