— Ничего. Нормальный мент. Честный, но не дурак. Взяток
не берет и героя из себя не корчит.
«А вот и нет, — не к месту подумала я. — Герой, да
еще какой!»
— Думаю, девка правду сказала: ребята за ней
присматривали, она действительно по Серегиным друзьям с ментом каталась и на
дачу к подруге ездила, видно, искала…
Тут кое-что пришло мне в голову, и я спросила:
— Так это вы взяли ее колготки?
— Что? — удивился парень.
— Алькины колготки. Я их под кроватью нашла и положила
в шкаф, а через полчаса они исчезли.
— Ты, деточка, дыши глубже, — посоветовал парень и
похлопал меня по коленке.
— Почему в милицию не заявила? — спросил тот, что
за спиной, немного подумав.
— Я звонила в милицию. Сразу после убийства. А потом…
Испугалась очень. Эти типы в масках были, вдруг их не найдут, а обо мне они
могут узнать… Да и Альку подводить не хотелось. А потом Миша приехал, он на
станции техобслуживания номер узнал и нашел Альку, то есть ее мы до сих пор не
нашли, в общем, он ко мне приехал, и я ему все рассказала. Решила в милицию
идти, но Миша сказал: «Сами справимся».
— Значит, он ищет убийц? — спросил хриплый.
— Конечно. Говорит, такие дела почти всегда в
нераскрытых остаются, вот и решил — сам. Мы думаем, убийство как-то связано с
Алькиным исчезновением, потому что они с Сережей были знакомы… близко.
— Интересно, — поднял брови хриплый. — Ну-ка,
расскажи…
Я с увлечением рассказала. Парень пристально смотрел мне в
глаза, но так как я говорила правду и ничего кроме правды, то вид имела
исключительно искренний.
— Дела, — проронил он то ли насмешливо, то ли
просто весело, а я решила пожаловаться на судьбу и поведала о том, как трижды
пережила покушение на свою жизнь. История в парке заинтересовала хриплого, и он
принялся выспрашивать. Жаль, сведениями я располагала весьма скудными и
порадовать его было нечем.
— Что думаешь? — закончив допрос, обратился он к
мужчине за моей спиной.
— Ничего, — проворчал тот. — Это ты должен
думать. Твоя была идея, вот теперь и ломай голову. И советую поспешить.
— Ладно, не заводись, — отмахнулся хриплый. —
Не в первый раз Серегу посылали, и всегда все было путем. Выходит, кто-то
подложил нам свинью… знать бы кто. Может, этот придурок кому проболтался, а?
Думаю, девка правду сказала, все сходится… И мент с его следствием вполне может
нам пригодиться.
— Это твои проблемы! — ответил тип за моей спиной,
возвышая голос, но неожиданно замолчал, однако хриплый, судя по всему, его
понял.
— Этих шустрячков в масках найдем, не переживай.
— А я не переживаю, — сурово одернул тот.
Я запечалилась: вот сейчас начнут ругаться, а зло сорвут на
мне. Так всегда бывает: кто не может дать сдачи, тому и достается.
— Я вам все как есть рассказала, — осторожно
напомнила я о себе. — А вы обещали, что ничего плохого мне не сделаете,
если я правду скажу. Ребята, отпустите меня, пожалуйста. Мне и так досталось. Я
больше ничего не знаю. Честно. Отпустите, ребята, — заканючила я.
— Заткнись, — рявкнул хриплый, подался вперед,
резко выбросил руку и ударил меня.
Я охнула и отключилась.
Очнулась я на скамейке. Было раннее утро, я сидела в парке,
а напротив стояли двое мужичков с маетой на лицах, лохматые, чумазые и
страдающие с перепоя. Они таращили на меня глаза и, видно, гадали, откуда меня
черт принес.
— Ты живая? — с некоторой обидой спросил один,
заметив, что я разлепила глаза.
Я что-то промычала в ответ и начала соображать: сижу в
каком-то парке, босиком, в одной футболке, а рядом два диких мужика.
— Где я? — спросила испуганно, чем повергла их в
уныние.
— Вроде в Комсомольском сквере, — подсказал один,
второй его поправил:
— В парке Гоголя, он теперь так называется, статую
видишь?
Бюст Гоголя возвышался над клумбой, классик взирал на нас с
укором.
— Где ж ты так набралась? — изумился первый,
продолжая меня разглядывать. — Думали, покойница.
— Они теперь колются, — влез другой, осуждающе
покачал головой и добавил: — Совсем обалдели.
— А который час? — продолжила я этот самый
бредовый в своей жизни разговор. Один из чумазых взглянул на небо, перевел
взгляд на свои ноги и сказал:
— Часов пять, может, поболе. Мы сами только-только
проснулись…
«Ничего себе компания», — подумала я, поднялась и
метнулась по аллее, забыв сказать новым знакомым «до свидания».
Впрочем, они не обиделись и тут же заняли скамейку, привычно
устроившись голова к голове.
Я выскочила из парка и закружилась в поисках телефона, с
намерением звонить в милицию. Парк располагался неподалеку от центра, но
телефоны здесь почему-то не водились. Свернув в переулок, я торопливо зашагала
в сторону своего дома, продолжая высматривать телефон. Таковой точно имелся на
проспекте, возле гостиницы «Заря», кварталах в четырех отсюда, но идти по
проспекту в одной футболке я не рискнула. Парковые бомжи оказались на редкость
миролюбивы, но шпаны в городе достаточно, да и в милицию чего доброго могут
забрать за бродяжничество в неприличном виде. В милицию лучше идти одетой, но и
домой возвращаться страшновато… Тут я наконец-то заметила телефон и устремилась
к нему. Услуга эта в нашем городе бесплатная, чему я в настоящий момент
порадовалась от всей души. Телефон работал, я вздохнула, посмотрев на свои
голые ноги, и решительно набрала номер Михаила.
— В чем дело? — спросил он, стало ясно: человек
спал, и звонок его не обрадовал.
— Миша, — жалобно позвала я и заревела: то ли
вспомнив пережитое, то ли от обиды. Заревев, остановиться уже не могла и
здорово его напугала.
— Таня? — всполошился он. — Что случилось?
С легким заиканием я попыталась объяснить, получилось
неважно: Миша ничего не понял, но испугался еще больше.
— Ты дома? — спросил он.
— Нет, они оставили меня в парке.
— Кто они?
— Я не знаю. Про Сережу спрашивали. Хотели мне пальцы
сломать.
Это произвело впечатление: Мишин голос дрогнул.
— Где ты? — спросил он.
