— Надеюсь, память у нее не отшибло, и ты наконец
сможешь сказать мне, куда, черт возьми, делись мои алмазы.
— Сейчас узнаем, если, конечно, это письмо не чья-то
глупая шутка. А память мы ей мигом вернем…
— Только без этих твоих штучек, — недовольно
проворчал первый.
Кто-то вновь склонился к моему лицу и больно ударил по щеке,
я вскрикнула: пора было приходить в себя, хотя делать это по-прежнему не
хотелось.
Я открыла глаза, придав им совершенно непонимающее
выражение. Комната тонула в полумраке, где-то сзади горела лампа, я лежала на
диване, а рядом пристроился тип лет двадцати семи, на вид вполне симпатичный. Я
вытаращила глаза, промычала что-то и попробовала приподняться. Вышло неважно:
голова кружилась, меня тошнило, и я бессильно опустила голову на кожаный
подлокотник дивана.
— Ну, вот, — проронил сидящий рядом со мной
парень. — Девочка открыла глазки.
— Кто вы? — проблеяла я.
— Злой дядя, — сообщил он. — А тут рядышком
еще один, очень злой. И в коридоре двое дожидаются: с теми вообще лучше не
знакомиться.
— Я вас не знаю, — со всей возможной твердостью
заявила я.
— Ничего, наплюй на церемонии.
— Мы ведь не в моей квартире? — Диван я не купила,
только подумала, значит, точно не в моей.
— Ага, — кивнул парень. — Ты приехала к нам в
гости.
— Сама? — удивилась я и добавила: — Я не помню.
Вечером легла спать, и мне что-то страшное снилось. Но вы меня сейчас ударили,
и было больно, а во сне больно не бывает, значит, я не сплю.
— Умница, — обрадовался он.
— Но если не сплю, тогда вовсе чепуха получается. Ведь
это все не взаправду?
— Что?
— Все, — испуганно пожала я плечами и попробовала
приподняться.
— Не оборачивайся, — предупредил парень, а я
замерла и перешла на шепот:
— Правда, кто вы?
— Я тебе потом расскажу, — хмыкнул он. — А
пока ты нам кое-что рассказать должна. Я тебе уже говорил, что я злой?
— Говорили…
— Так вот, будешь врать или прикидываться дурой,
нарвешься на неприятности. — Он взял мою ладонь, с заметным интересом
поглядел на нее и добавил: — Для начала сломаю пальчик. Один. За каждое слово
вранья — один пальчик. Договорились?
Я сглотнула, слабо пошевелилась и попыталась вытянуть ладонь
из его цепких лап. Не вышло.
— А если я ни разу не совру, вы ничего ломать не
будете?
— Нет, конечно. Зачем?
— Я и в детстве-то никогда не врала, — торопливо
заверила я. — У меня просто не получается. Продавщица как-то сунула мне
сотню вместо десятки и не заметила, а я уже дома увидела и вернулась в магазин.
Честно.
— Умница, — похвалил он.
Я малость приободрилась и попросила:
— Можно, я сяду?
— Зачем? — удивился он и стал меня разглядывать, а
я попробовала натянуть футболку на колени, заведомо зная, что дело это зряшное.
Заметив мои усилия, парень хмыкнул и положил руку мне на бедро, я слабо
дернулась и затихла, вытаращив глаза. Тут подал голос ранее молчавший тип:
— Отстань от нее.
Парень вроде бы обиделся.
— Ты хотел что-то узнать? — хмыкнул он.
— Хотел. Она и так все скажет. Правда, детка?
— Правда, — обалдев от неожиданного
заступничества, торопливо заверила я. — Вы только не сердитесь, ради бога.
Я ничего не понимаю и поэтому могу выглядеть бестолковой, но, если вы
объясните, в чем дело, я расскажу все, что пожелаете. И ломать ничего не надо.
И руку уберите, пожалуйста, потому что мне очень страшно.
— Убери, — приказал тип за моей спиной.
Парень рядом еще раз хмыкнул, убрал руку с моего бедра и
ухватился за коленку. Черти бы побрали эту футболку, останусь жива, куплю
ночную рубашку до пят, нет, длиннее, чтоб ходить и спотыкаться.
На пару минут в комнате воцарилась тишина, парень рядом,
погладив мое колено, с озорством подмигнул и сказал:
— Ну что?
— Что? — зябко поежилась я.
— Да мы и сами не знаем, — вдруг развеселился
он. — Дружок у нас пропал, ценный. С ног сбились искамши, а тут письмецо
пришло, хочешь взглянуть?
— Если вы считаете, что надо… — демонстрируя готовность
к сотрудничеству, кивнула я.
Он извлек из кармана листок бумаги и сунул его мне.
Приподняв голову и руку, чтобы на письмо падал свет, я прочитала: «Хотите
узнать, где Серега, поспрашивайте девку». Далее значился мой адрес, а также
фамилия и имя. Я задумалась, с усердием разглядывая потолок, потом сказала:
— У меня несколько знакомых по имени Сережа. С одним
встретилась совсем недавно, в ту среду. Он ехал на черном «Опеле», сказал — из
Нижнего Новгорода. Вас интересует он?
— Точно, — хмыкнул парень рядом.
Я вздохнула и осторожно спросила:
— Он ваш друг?
— Лучший и любимый, — кивнул он, а я помялась и
сказала, стараясь, чтобы новость не лишила чувств столь нежное создание:
— Мне очень жаль сообщать вам такое… только этот
Сережа… умер.
— Сердце? — удивился парень.
— Нет, — игнорируя издевку, закручинилась
я. — Его застрелили. На моих глазах… — В этом месте я шмыгнула носом и
заревела. Зареветь было с чего, эти типы могли не поверить и начать ломать мне
пальцы. Этого по понятным причинам мне очень не хотелось, поэтому рыдания мои
были вполне искренними.
— Интересно, — высказался хриплый, а тип за спиной
приказал:
— Рассказывай.
Я стала рассказывать, для вящей убедительности начала с
Алькиного визита во вторник, а закончила появлением брата-милиционера.
— У него правда брат мент? — вроде бы удивился тип
за спиной.
Хриплый кивнул:
— Правда.
— Интересно. И как же они уживались?
— А он ничего не знал. Этого Мишку я пару раз видел,
интересовался им, думал, может, пригодится.
— И что?
