Я остановилась возле кафе, не спеша позавтракала и
попыталась в очередной раз рассуждать здраво: «Алька забрала машину со стоянки,
это позволяет надеяться, что ничего скверного с подругой не случилось, значит,
я всецело могу сосредоточиться на своей проблеме. „Тойоту“ я вчера видела
собственными глазами, но утверждать, что это та самая, не берусь. Если у
Витеньки крыша не съехала и в его машине в самом деле кто-то копался, значит,
убийцы Сережи уже вышли на хозяйку „Ауди“, и то, что в данной ситуации Алька
вдруг исчезла и ее никто не может найти, пожалуй, хорошо и для нее, и для меня.
Они будут искать хозяйку, то есть Альку, а меня оставят в покое. А если они ее
найдут? Или того хуже: уже нашли. Нет, это маловероятно. Значит, выход один:
найти ее раньше их. Теперь надо решить, следует ли мне идти в милицию? Конечно,
следует. То, что я не сделала этого сразу, вполне можно объяснить испугом,
стрессом и бог знает чем. И пусть Алька, как хочет, так и выкручивается,
объясняя Витеньке, что я делала на фабрике… Ладно, дам ей еще один день, а
послезавтра иду в милицию». Решив так, я вроде бы успокоилась и отправилась
домой. После обеда позвонила Витьке.
— Есть новости? — спросила хмуро.
— Ты знаешь, где она, да? — недовольно буркнул он.
— Я уже говорила: не знаю. Она не звонила?
— Нет, не звонила, — и добавил нехотя: — Заезжала
домой.
— Ты ее видел?
— Нет. Оставила записку. Полная чушь. У какой-то
неведомой подруги умерла мать. Она уехала на три дня. Как тебе это нравится?
— Я рада, что она жива и здорова.
— Ага. Я тоже рад. А что за подруга, ты не знаешь? И по
сотовому она не отвечает, странно, да?
— А вдруг она его где-нибудь оставила, —
подсказала я. — Забыла в кабинете или дома?
— Может, — вздохнул Витька. — Моя машина не
нашлась. — Он вроде бы жаловался. — Езжу на такси.
— Купи другую машину, деньги у тебя есть. — Витьку
я не любила и сочувствовать ему не собиралась. Он вроде бы обиделся и повесил
трубку.
Значит, Алька, наврав мужу с три короба, крутит любовь неизвестно
с кем. На всякий случай я позвонила в банк Александру Георгиевичу. Беседовать
со мной он не пожелал, на что я не обиделась. Итак, герой-любовник трудится,
следовательно, Алька выбрала кого-то другого. Странно, что она мне ничего о нем
не рассказывала, подружка страсть как любит делиться сердечными секретами. И с
какой стати она общается с нами посредством записок? Раньше этого за ней вроде
бы не водилось. Один раз за пару дней она могла бы позвонить, тем более что
дома у нее автоответчик, а на работе секретарь. Чем больше я об этом думала,
тем меньше мне это нравилось, и тут меня озарило: Алька собиралась ехать с
любовником на дачу. Что, если она и сейчас там? Довольно безрассудно: а ну как
Витенька, гонимый беспокойством, решит туда нагрянуть? Может, стоит у него
узнать: был ли он на даче? Хотя нет, Витька вряд ли поедет, скорее — позвонит.
Позавчера я туда тоже весь день звонила, без всякого толку. А что, если
подружка не обращает внимания на звонки, чтобы не нарваться на муженька?
— Пожалуй, стоит съездить на дачу, — решила я.
Дач в семействе Гришиных было две. Одна, километрах в
пятнадцати от города, представляла собой окруженное глухим забором огромное
сооружение на высоком берегу реки. Внутреннее убранство вызывало отчаяние у
людей, выросших, как я, в стандартных квартирах со стандартной мебелью. Здесь
было все: от итальянского буфета чудовищных размеров до медвежьей шкуры у
камина. Гостей сюда звали с охотой, водили по огромному дому, а гости с
непривычки плутали и впадали в тоску.
Я эту дачу не любила, и Алька, кстати, тоже, хотя и
располагалась она действительно в красивом месте.
Вторая дача была много проще, но приятнее. Комнат только
пять, камин изяществом отделки не потрясал, зато возле него, при случае,
приятно было отдохнуть в просторном кресле, а около дома был разбит сад и
огромный цветник. Алька цветы любила и толк в них знала, поэтому клумбы
радовали глаз от ранней весны до поздней осени.
Сюда мы с подружкой ездили с большой охотой, а вот Витенька
вовсе не наведывался и много раз предлагал продать дачу за ненадобностью: надо
думать, ее убранство не соответствовало его аристократической натуре.
От города до дачи полчаса езды. Я то и дело поглядывала по
сторонам, но ничего подозрительного узреть не смогла и вскоре успокоилась.
Дачный поселок возник из-за поворота, и я свернула направо.
Алькин дом размещался на отшибе, по этой причине подружка прозвала его хутором.
Ворота были закрыты, я подъехала и на всякий случай посигналила. В доме, судя
по всему, не было ни души, по крайней мере, на крыльце никто не появился.
Я вышла из машины и направилась к калитке, просунула руку
между металлических прутьев и отодвинула засов, ожидая, когда, заливаясь
громким лаем, из-за дома выскочит немецкая овчарка по кличке Норд. Мы с ним
были давними друзьями. Однако странно, я дошла до крыльца, а пес так и не
появился. Оглядевшись, я громко позвала:
— Норд… — и, напрасно прождав несколько минут,
добавила: — Где тебя носит?
Парадная дверь была заперта, я немного подергала за ручку,
бог знает зачем, обошла дом и встала перед дверью в кухню: здесь висел замок,
но мне было хорошо известно, где хозяева прячут ключ.
Я прошла к собачьей будке, которая была пуста, и сняла ключ
с гвоздя, после чего вернулась к кухне.
Шаги гулко отдавались в доме, это почему-то пугало. Я начала
оборачиваться, точно ожидала кого-то обнаружить за спиной.
— Нервы! — сказала я громко и вздрогнула,
испугавшись собственного голоса.
Шторы везде сдвинуты, в комнатах царил полумрак. Я заглянула
во все пять комнат и вновь вернулась на кухню. Здесь был образцовый порядок, ни
забытой на столе чашки, ни ложки в мойке. Я провела рукой по полке: пару дней
назад кто-то убирался, пыли совсем немного.
Я отправилась в спальню, которую Алька называла своей.
Постель тщательно заправлена, шкаф совершенно пуст, что неудивительно: Алька
никогда не оставляла на даче личные вещи. Ну и что я должна решить после
обзорной экскурсии по дому: была здесь подружка или нет? Судя по тому, что пыли
мало, была и навела порядок, по крайней мере, в кухне и своей комнате. Что мне
это дает? Ровным счетом ничего.
Я присела на корточки, бог знает что высматривая на полу и
даже не поленилась заглянуть под кровать. Ничего, что могло бы пролить свет на
глупое Алькино поведение. Я только-только собралась обругать ее, как
заприметила кое-что любопытное.
