Через несколько мгновений в дверь тихонько постучались. Проворчав что-то себе под нос, Кристин спешно надела блузку на голое тело, а сверху накинула красивый узорчатый шлафор, привезенный с юга. Крепко удерживая рукой края парадного халата, она, наконец, выглянула за дверь, где стояла продрогшая служанка, побелевшими от холода пальцами державшая ведерко с колотым льдом. Кристин забрала ведерко и окинула девушку оценивающим взглядом.
—Что-то случилось?
Служанка вздрогнула под пронзительным взглядом колдуньи.
—Ничего страшного, госпожа,— покачала она головой.— Мы вчера слегка повздорили с кладовщиком из холодной. Он был не особо рад видеть меня сегодня,— к концу реплики голос девушки совсем затих.
—Кладовщик, значит?— хмыкнула Кристин.— У этого колдуна всегда был дрянной характер. Ладно, позови ко мне Фенса и можешь отдыхать до конца дня, а то простудишься еще…
—Благодарю, госпожа!— с резко проснувшимся энтузиазмом кивнула служанка.— Я уже позвала доктора. Он сказал, что скоро подойдет к вам!
—Ясно,— болезненно поморщилась Кристин.— Можешь быть свободна.
Откланявшись, служанка быстро исчезла из виду, скрывшись за металлической дверью, ведущей в комнаты низшей прислуги. Кристин же вновь закрыла дверь и, не озаботившись подходящей емкостью, просто приложила жгуче холодный кусок льда к лицу. Талая вода, смешиваясь с подсохшей кровью и пудрой, стекала по шее, пачкая белоснежный воротник блузки и шелковистую ткань шлафора, но женщину это мало волновало. Впереди еще добрая половина дня, избежать встреч с Аврилом не получится, а сообщать ему о появившемся в подчинении стража, пока тот не даст окончательное согласие, не стоит.
В последнее время «простой террский министр образования» стал больно нервным и подозрительным, и Кристин это не обошло стороной. Аврил разорвал связи со многими семьями чародеев, лишив колдунью возможности открыто вести манипулятивные переписки от его имени. А вместе с этими связями в лету кануло и множество договоров, что в голове Кристин вообще никак не укладывалось. Чтобы Венделия добровольно отказывался от источника прибыли? Чушь! И это наводило на мысль о том, что Аврил не расторг договоры в принципе, а попросту переоформил их на других членов семьи. Фактически, нетронутым остались лишь самые свежие договоры, переоформление которых вызвало бы массу вопросов у Казначейства, среди которых и договор о поставках «несертифицированных медикаментов для дальнейших исследований», заключенный с Асамунами.
На самом деле, если бы не прекращение контактов с большинством аристократических семей, Криситин и не обратила бы внимания на подобные манипуляции с документами. Но сейчас создавалось впечатление, что министр узнал нечто щекотливое и активно отгораживается от мира, обрезая ведущие к нему ниточки одну за другой и сужая круг поисков. Либо же дед окончательно рехнулся, зациклившись на своем эксперименте, что тоже отрицать нельзя.
Кристин придирчиво осмотрела свое лицо. Припухлость, хоть и уменьшилась, никуда не делась, но теперь ее, по крайней мере, можно замаскировать косметикой, чего не скажешь о разбитой губе. Она отбросила лед обратно в ведро и потерла замерзшую руку. За дверью уже слышались грузные шаги Фенса, все еще пребывающего в нервозном состоянии после прецедента с Аврелией. Даже небольшой отпуск, предоставленный ему в качестве компенсации за ложное обвинение, не помог ему вернуться в колею. Но просто отказаться от работы здесь он тоже не мог, так что всеми силами старался ни во что не ввязываться и все медицинские действия над шестой проводить только при свидетелях.
—Не заперто!— крикнула Кристин, когда шаги притихли у ее комнаты.
Фенс вошел внутрь и удивленно остановился у самого порога.
—Что с вашим лицом?— тихо спросил он, бросая встревоженные взгляды то на Кристин, но на ведро со льдом.
—Не только с лицом,— поморщилась Кристин, приподнимая блузку, под которой расплывалось лиловое пятно.— Будем считать, что я оступилась на лестнице. Думаю, ты тоже согласишься, что это лучший вариант.
Фенс сглотнул, прекрасно понимая: под простенькой легендой скрывается нечто, что ему знать не положено. Он молча кивнул и, заперев дверь, начал подготавливаться к осмотру пациентки.
На все про все ушло около часа и, возможно, ушло бы еще больше, если б в дверь в очередной раз не постучались, сообщая о необходимости явиться в кабинет Аврила. Распрощавшись с Фенсом, Кристин быстро переоделась в весьма скромное коричневое платье, подобное которым обычно носили служанки, дабы лишний раз не тревожить изувеченное тело. Плотный слой пудры и помада перекрыли повреждения на лице, а легкий декоративный шарф любезно спрятал под собой синяки на шее. Чем меньше вопросов возникнет у Аврила, тем лучше. Парой шпилек поправив растрепавшуюся прическу, она в очередной раз критично осмотрела свое отражение в зеркале и, убедившись, что беглый взгляд не различит изъянов, пошла наверх. На уровне первого этажа, когда Кристин вывернула к вестибюлю, из-за угла пулей вылетел молодой мужчина с собранными вещами. Заметив ее, он на мгновение испуганно замер, но после припустил пуще прежнего, едва не сшибив Кристин с ног.
—Ха?..— она проводила взглядом фигуру, стремительно скрывшуюся за парадной дверью.
Кажется, это был парень, который приносит ей почту. Кристин быстро одернула себя и ускорила шаг. Она и без того потратила немало времени на приведение себя в приличный вид. Аврил, конечно, терпелив безгранично, но в столь напряженной обстановке не стоит этим злоупотреблять.
Она поднялась на второй этаж, оказавшись в светлой просторной гостиной, куда больше похожей на часть жилого дома, чем большинство помещений первого этажа, напоминавших, скорее, холл какого-нибудь правительственного здания. Большие окна с узорчатыми тюлями и тяжелыми золотистыми шторами, пол укрыт мягкими коврами. Вдоль стен выстроились шкафы с художественной литературой и приятными мелочами и сувенирами. Полукругом рядом с низким, но длинным столиком выставлена мягкая мебель. Весь второй этаж был совершенно личным, чего нельзя было сказать ни об официальных залах первого этажа, ни об «общежитии» в цоколе.
Посреди всего этого великолепия, вальяжно развалившись в одном из кресел, потягивал вино Аврил. Спокойный, непринужденный, абсолютно неприлично довольный. При взгляде на него сложно было поверить, что совсем недавно он ругался с общественниками, а сейчас собирается говорить о чем-то серьезном. О нет! Рубашка навыпуск, начищенные туфли сменили домашние тапочки, поверх накинут богато украшенный шлафор, а темные волосы, обычно собранные в низкий хвост, небрежно лежат на плечах. В таком виде не говорят о серьезных вещах. Так обычно хозяин дома встречает близких друзей.
И все же его показная расслабленность заставила Кристин еще больше напрячься. Едва ее ноги ступили на ковровый ворс, Аврил слегка повернул голову и жестом пригласил ее занять место на софе рядом. С едва заметной подозрительностью во взгляде Кристин элегантно опустилась на софу, внутренне сжавшись, как пружина, готова сорваться в любую секунду.
