Илинея посмотрела ему в глаза. Наглые, ухмыляющиеся, довольные одержанной победой над «зазнавшейся малолеткой». Посмотрела и взяла перо. Правой рукой она старательно выводила слова «Прошу уволить по собственному желанию», имя, фамилия, дата и подпись — маленькая, аккуратная закорючка, которую чуть повело в сторону. Лист бумаги с парой мелких клякс лег перед Вомином.
—Самоуверенность многих довела до могилы!— четко произнесла она и, хлопнув дверью, вышла из кабинета.
Она бросила Ингрид короткое «Созвонимся!» и зашагала домой. По крайней мере, выселить до полного расчета ее не смогут. Хоть что-то радовало! Подходя к одному из жилых корпусов, она на краю сознания подумала, что в эту квартиру счастливой почти не приходит. Даже в общежитии, где все по расписанию, вредный вахтер и даже чихать лишний раз не стоит, дышалось легче. Хотя вряд ли дело было в жилье. «Стоило ли держаться за такую работу?» Илинея бросила расфокусированный взгляд на шпили старинного здания академии. Знала бы Тариони, во что превратилось ее детище!
Колдунья отвернулась. Ее жизнь стремительно менялась, и, возможно, девушке стоило даже вздохнуть с облегчением и устроить ее заново в другом месте, но злость и тоска застилали глаза. Она любила эту академию. И яростно презирала того, кто ею руководит! Врах с этим увольнением! Куда больнее и ощутимее кусали почти прямые угрозы. Угрозы, которые больше отдавали предупреждением. От этой мысли стало не по себе. Девушка не сомневалась, что Вомин способен на убийство, и, пусть прямых доказательств нет, скорее всего, именно он расправился с Чарльзом. Или, как минимум, «подергал нужные ниточки».
Илинея поднялась по лестнице на третий этаж и открыла дверь квартиры, внезапно ставшей чужой. Даже сумку она аккуратно повесила на крючок, будто пришла в гости. Она села на корточки, размышляя. Связываться с Вомином не хотелось. Его слова не были шуткой. В городе, где академия являлась главной составляющей, трудно найти кого-то более влиятельного, чем ее ректор. Особенно этот. Все инстинкты верещали, что нужно бежать, залечь на дно, сделать вид, что все в порядке. Определенность оказалась куда более пугающей, чем неизвестность.
Колдунья решительно встала и в обуви прошла к телефону. Страхи, опасения, тьфу! Пару недель назад она могла превратиться в кусок горелого мяса или гарь на корпусе дирижабля, а теперь испугалась какого-то упыря сомнительной важности? Бред! Вомин еще не знал, с кем связался. Не знал, что стоит на пути у тарана, которому сам и дал нужный, недостающий импульс!
—Рида, нужно поговорить. Подъезжай в академгородок, я тебя встречу на остановке,— трубка телефона вернулась в пазы, завершая звонок и оставляя девушку на другом конце провода в некотором недоумении.
Рида медленно, не совсем понимая, что произошло, положила трубку на место и пошла в комнату одеваться. Понять, почему разговор не может состояться по телефону, она еще могла, по крайней мере, придумать пару-тройку достойных причин проблемой не стало. Но вот, почему Илинея решила поговорить у себя на квартире, оставалось загадкой. За все время, что Рида жила и работала в Рейнхарме, она ни разу не была в гостях у подруги. Гораздо более удобным, чем крохотная квартира преподавательницы, был большой дом бабули Бренан, а скрыться от любопытных глаз и ушей позволяло ставшее родным старое кладбище неподалеку. Так что вопросов у Риды было немало, но она решила, что спокойно уточнит все на месте, и меньше чем через пятнадцать минут уже ехала в сторону академии.
Когда омнибус подъехал в район академгородка, Илинея уже топталась на остановке и нервно поглядывала на дорогу, высматривая в окнах немногочисленного транспорта знакомую фигуру. Рида, несколько обеспокоенная непривычным состоянием подруги, выпрыгнула из омнибуса чуть ли не на ходу, получив порцию возмущения от сотрудников. Девушки кивком поприветствовали друг друга и выдвинулись в сторону жилых корпусов, находящихся, в отличии от общежитий, за пределами огороженной территории. Шли они молча, торопливо, не глядя по сторонам. Лишь Рида время от времени смотрела на напряженное лицо подруги.
—Меня уволили,— наконец подала голос колдунья.
Рида недоумевающе повернулась к подруге, ожидая разъяснений. Илинея любила свою работу, своих студентов и едва ли променяла бы их на что-то другое.
—Сказал, написать по собственному или увольнение по статье,— Илинея втянула голову, став похожей на нахохлившуюся птичку.
—Какая еще статья?! У него совсем крыша потекла?— скривилась Рида.
—На меня завели дело по проступку. Меня тогда видели жители ближайших домов. Да и магию не удалось полностью скрыть. В фоне следов не остается, специалисты-ищейки не найдут, но врачи подтвердили магическое воздействие на центральную нервную систему. Полиция сложила два и два и завела дело.
Рида большим шагом выскочила вперед и тормознула подругу. Оглядев почти пустые в разгар дня улицы и дворы, колдунья остановилась и вопросительно посмотрела на нее.
—Полиция к тебе приходила? Ты видела материалы? Что там?
—Дело передали Вомину,— осторожно протянула Илинея, отстраняясь от подруги,— оно у него на столе лежало…
—Подожди, подожди!— перебила Рида, слега тряхнув колдунью за плечи, а после, заметив любопытные взгляды редких прохожих, кивнула ей, намекая продолжить путь, и продолжила говорить уже тише: — У Вомина было твое дело? Серьезно? Его хрен получишь, будучи его участником, а он просто взял его, как из личного стола?!
—Знаешь, я бы удивилась, если бы речь шла о ком-то другом!..— попыталась возразить Илинея.
—Он просто ректор в академии в заднице страны!
—Он — целеустремленная сволочь с огромными связями и расходными средствами в виде академии!
—Допустим,— выдохнула Рида, глядя, как Илинея открывает подъездную дверь.— Ты хотя бы удосужилась полистать это дело? Показания там почитать, заключения врачей и ищеек?— Илинея замерла на входе и отвела глаза.— Нет?
—У меня голова была занята несколько иными вещами,— пробурчала девушка.
—Хм, удиви меня!— Рида закатила глаза и скользнула в полумрак помещения.
—Удивлю, но когда окажемся в квартире.
Колдунья обогнала подругу и стала стремительно подниматься наверх, оставляя девушке лишь возможность следовать за собой. Они остановились перед гладкой металлической дверью. Небольшой граненый камень, бирюзового цвета коснулся выемки над замочной скважиной, раздался тихий гудящий звук, после которого колдунья вставила ключ и провернула его.
—Что ж, добро пожаловать в мои хоромы!— усмехнулась она, не поворачиваясь к Риде лицом, и вошла внутрь.— Только сильно не привыкай. Максимум через две недели мне придется идти на поклон к родителям.
—И что ты им скажешь?— с толикой любопытства оглядывая скромное пространство, спросила Рида и закрыла за собой дверь.
—Скажу, как есть. А потом побегу по судам и буду требовать признать увольнение незаконным, якобы заявление писала не я. Экспертиза это подтвердит,— колдунья скинула одежду на стул и повернулась к подруге, которая оперлась на стену и, скрестив руки на груди, всем видом демонстрировала, что ход мысли она упустила.— Я правой рукой писала заявление, хотя обычно пишу левой. Выглядит похоже, а наклон и детали другие. Меня этому отец еще научил, когда у него похожая ситуация была.
