Но суть в том, что я не могла жить без своей дочери. Мне нужно было видеть ее каждый божий день, и, если Логан увезет ее в Нью-Йорк, тогда мне тоже придется переехать.
Я бы вернулась к жизни от зарплаты до зарплаты, надеясь, что моих чаевых за субботний вечер будет достаточно, чтобы компенсировать то, чего не доставало моей почасовой зарплате. Чарли пришлось бы ходить в школу, названную в честь кого-нибудь — p.s. неважно кого, абсолютно неважно — вместо нашей любимой школы в Ларк Коув. И я бы жила в городе, где жизнь была не такой уж хорошей.
Мои воспоминания о Нью-Йорке были наполнены одиночеством, неуверенностью и бессилием. Когда я уехала, то обрела смелость, уверенность и контроль, чтобы построить жизнь, которую хотела. Жизнь, которой гордилась. Вернуться в город было бы все равно, что стереть ластиком половину моих достижений. У меня итак их было немного в списке.
Опираясь руками на стол в мастерской, я дышала сквозь волны, перекатывающиеся в моем животе.
Пожалуйста, Логан. Пожалуйста, не заставляй меня возвращаться туда.
Я бы сделала это, если бы пришлось. В отличие от моей собственной матери, я бы пожертвовала всем, чтобы быть со своим ребенком.
—Перестань,— ругала я себя. Не было смысла делать поспешные выводы, пока у меня не будет возможности поговорить с Логаном.
Я сосредоточилась на своей работе, осматривая беспорядок на столе. Я использовала горелку, чтобы нагреть ложку, чтобы согнуть ее, но я была так рассеяна, что она стала слишком горячей и сломалась пополам. Повернувшись к задней стене мастерской, я порылась в беспорядке на одной из полок.
С новой ложкой в руке я проверила свой телефон в пятидесятый раз за час.
—Давай,— прошептала я.— Звони.
Я подождала несколько секунд, но Нью-Йоркский номер не высвечивался на экране. Лицо Чарли на моей заставке смотрело на меня с улыбкой.
Я фыркнула и отложила телефон. Затем отнесла ложку обратно к паяльной лампе. Обжигающе горячая, отчего я немного обожгла руку, я вставляю ложку в плоскогубцы.
—Ладно, ложка. Работай со мной.
Рукоятка только начала размягчаться под лампой, когда кто-то постучал в открытую дверь сарая позади меня.
—Одну секунду!— крикнула я, не потрудившись обернуться.
Хейзел давным-давно научилась стучать, прежде чем что-то сказать. Однажды она вошла, бормоча о чем-то, и напугала меня до смерти. В тот день я не держала в руках паяльную лампу, но в итоге я покрыла значительную часть пола желтой краской.
Я еще несколько раз поводила пламенем взад-вперед по металлу, пока он не стал идеально податливым. Быстро отложила горелку в сторону и схватила другую пару плоскогубцев, затем осторожно согнула металл, чтобы он имел правильный изгиб.
—Получилось,— торжествующе сказала я себе, прежде чем окунуть ложку в ведро с холодной водой, чтобы дуга застыла. Я выключила лампу и сдернула перчатку, повернувшись к Хейзел.— Что случилось?
Но это была не Хейзел, прислонившаяся к дверному косяку.
Это был Логан.
—О,— ахнула я.— Привет.
—Привет,— поздоровался он.
Капля пота скатилась по моему боку. Несмотря на то, что я хотела поговорить с Логаном, в то же время я боялась этого.
—Пожалуйста, заходи.— Я жестом пригласила его внутрь и пошла к бутылке с водой, чтобы попить.
Он оттолкнулся от двери и шагнул внутрь.
—Извини, что прерываю.
—Все нормально.— Я сделала огромный глоток, затем поставила воду.
Зайдя внутрь, Логан осмотрел мастерскую. Его глаза пробежались по множеству крючков и инструментов, висящих на стенах, избегая зрительного контакта со мной. И хотя его руки небрежно покоились в карманах, его фигура была жесткой и напряженной.
С каждой секундой, когда он смотрел куда угодно, только не на меня, мое сердце билось быстрее. Это была агония. Он все еще злился? Он был здесь, чтобы сказать мне, что не хочет иметь ничего общего с Чарли? Или он был здесь, чтобы воспроизвести мой худший кошмар?
—Пожалуйста, не забирай ее у меня,— выпалила я.
Логана резко повернул голову в мою сторону, и его глаза встретились с моими. Его прямая осанка расслабилась, и холодный фасад, который он носил, исчез.
—Я бы никогда так с тобой не поступил. Ради нее.
—Спасибо,— прошептала я, прислоняясь к столу. Если бы это было все, что он сказал за остаток ночи, этого было бы достаточно.
Логан возобновил осмотр моей мастерской, не торопясь, изучая небольшое пространство.
Моя мастерская была моим особым, хотя и беспорядочным, местом. Это был простой старый садовый сарай, который отец Хейзел построил десятилетия назад. Стены были кривыми. Окна были крошечными и мало защищали от непогоды. И пол был даже не полом, а землей, которая за годы превратилась в утрамбованную поверхность с бугорками.
Но это было мое место. Здесь я могла повозиться, не опасаясь сжечь дом или пролить краску на ковер.
На стенах было несколько старых полок, которые я до отказа забила материалами, просто ожидая, когда придет время и вдохновение. Как и мои ложки. Это были отбросы из школьной столовой, поэтому я забрала их два года назад, прежде чем их можно было выбросить.
На прошлой неделе у меня, наконец, появилась идея, как их использовать.
—Значит, ты художница?— спросил он.
—Нет, я бармен. А все это просто хобби.
Он кивнул, подходя ближе к столу в центре сарая.
—Что ты делаешь?
—Это будет птичье гнездо, сделанное из ложек.— Я уже сварила основание гнезда, но в данный момент оно выглядело как мешанина из сломанных ложек. Когда это будет сделано, это будет классная вещь для хранения украшений или других маленьких безделушек.
—Я с нетерпением буду ждать, когда увижу это, после того, как ты закончишь.
Я улыбнулась.
—Спасибо.
Логан был вежлив, но, тем не менее, мне это понравилось. В мире было гораздо меньше вежливых людей, чем можно было бы надеяться.
—Нолан,— мой деловой партнер, дал мне твой адрес. Надеюсь, ты не против, что я зашел.
—Вовсе нет. Я рада, что ты здесь. Нам есть о чем поговорить.
Он вздохнул и провел рукой по волосам.
—Прости, что убежал раньше. Мне просто нужно было…
—Все в порядке. Тебе не нужно извиняться. Я понимаю.
—Я должен был выпить ту рюмку.
Я рассмеялась.
—Возможно.
Он ухмыльнулся и отошел от стола, прислонившись спиной к ряду шкафов на одной из стен.
—У меня есть ребенок.
Я кивнула.
