Пока я шла по тротуару к своему дому, мои мысли вернулись к Джексону. Будет ли меня ждать ещё одна записка, когда я вернусь домой? Мои ноги ускорились, затем я замедлилась, вспомнив который сейчас был час. Он уже был на работе.
Тея всё ещё в Нью-Йорке, и Джексону приходилось открывать бар. Вероятно, именно поэтому я получила сегодняшнюю записку так рано.
Чёрт возьми. Прошло всего несколько дней, но я уже привыкла к тому, что они появляются у моей двери, когда я возвращаюсь домой по вечерам.
Я прошла оставшуюся часть пути и обнаружила маму, сидящую на нижней ступеньке моей лестницы в садовых перчатках и ножницами в руках.
Её светлые волосы были собраны в пучок и спрятаны под козырёк. Она всегда хорошо одевалась, даже для работы в саду. Сегодня на ней были тёмно-синие льняные брюки и кремовая блузка. Единственной повседневной вещью на маме была пара коричневых садовых сабо, которые она надевала, когда работала на улице.
—Привет, милая,— поздоровалась она, срезая цветок.
—Привет. Нужна помощь?
—Конечно! Я и не подозревала, что за последние две недели они так сильно разрослись. Я была слишком сильно сосредоточена на своих попытках взять под контроль клубничную грядку на переднем дворе.
—Всё в порядке. Я просто стараюсь обходить их.
—Я думаю, нам всё же лучше обрезать их.— Она подняла жёлтую петунию, которая, вероятно, была растоптана в один из приходов Джексона.
Я рассмеялась.
—Наверное, ты права.
Я взяла лейку, которой пользовалась каждый день, чтобы поливать цветы, и подошла к крану, чтобы наполнить её. Я быстро полила, затем нашла ещё одни ножницы, чтобы помочь маме.
Нам не потребовалось много времени, чтобы проработать всю лестницу, пока мы снова не смогли увидеть саму лестницу. Когда мы добрались до верха, папа вышел из-за гаража.
На нём были его стандартные брюки цвета хаки, рубашка с короткими рукавами и мокасины. Единственное, что отличало его летнюю одежду от школьной — отсутствие галстука. Он продолжал укладывать свои светло-русые волосы так, как будто собирался на работу. И каждое утро он крахмалил и гладил свои брюки.
—Девочки, вы готовы к ужину?— спросил он.
—Почти,— сказала я ему, завязывая мешок для мусора, который мы наполнили.
По субботам я также ужинала с родителями. Мы начали этот ритуал после того, как я переехала в гараж три года назад, поэтому вместо того, чтобы ходить на свидания или встречаться с друзьями, я проводила субботние вечера с мамой и папой.
Закончив работу, мы с мамой спустились по лестнице, встретив внизу папу.
Мама сняла садовые перчатки и бросила их на ступеньку.
—Я готова.
—Ты пойдёшь в козырьке и сабо на ужин?
Она пожала плечами.
—Это просто пицца в баре.
—В баре? Я думала, мы едем в Калиспелл.— Я не была морально готова пойти в бар на ужин. И не была достаточно прилично одета для этого.
Как правило, летом я носила платья, за исключением джинсов пару раз в неделю в те дни, когда я проводила время на улице, исследуя окрестности с детьми в лагере. Я никогда не ходила на работу, не уложив волосы и не наложив немного макияжа.
Но сегодня я не прилагала никаких усилий. Моё лицо было обнажено, а волосы не были вымыты — или причесаны, если уж на то пошло. Они были просто заплетены в неряшливую косу. На мне были рваные оливково-зелёные шорты и чёрная майка, которая иногда служила пижамой. Были видны бретельки моего желтого лифчика.
—Мы не хотим садиться за руль в нетрезвом состоянии,— сказал папа.
—Я могу быть трезвым водителем.
Он покачал головой.
—Ни за что. Мы празднуем сегодня вечером! Мы так гордимся тобой за всё то, что ты сделала, чтобы найти покупателя для лагеря. Теперь, когда всё в порядке, надеюсь, ещё лет на пятьдесят, мы хотим выпить за хорошо проделанную нашей дочерью работу. Кроме того, мы сто лет не были в баре. Я хочу пиццу.
—Хорошо,— пробормотала я.— Можете дать мне десять минут, чтобы я могла переодеться?
—Ты выглядишь прекрасно.— Мама взяла меня за руку и потащила за собой по подъездной дорожке.— Пойдём. Я умираю с голоду.
—Но…
—Ох, Уилла,— сказал папа, поддерживая её.— Ты выглядишь прекрасно.
И вот так я оказался в баре субботним вечером, когда Джексон направлялся в мою сторону.
Глава 8
Уилла
—Привет, Нейт. Привет, Бетти. Давно не виделись.— Джексон пожал руки обоим моим родителям, затем подошёл и встал позади меня за столом, который мы выбрали в центре бара.
Я пододвинула свой стул ближе к столу, пытаясь увеличить расстояние между Джексоном и собой, но он не позволил.
Он положил обе руки на спинку моего стула, затем наклонился ближе.
—Привет, Уилла.
—Эм… привет.— Я вздрогнула от тепла его груди на моих обнаженных плечах.
Почему он стоял так близко? Мои родители были рядом. Наш стол был одним из четырёх высоких квадратных столов в центре комнаты, и между столами было достаточно места.
Достаточно. Д-О-С-Т-А-Т-О-Ч-Н-О.
Но использовал ли Джексон хоть каплю этого пространства?
Нет. Он продолжал прижиматься к спинке моего стула, будто позади него было лишь пару свободных сантиметров, а не целый метр.
От его близости, мою кожу начали покрывать мурашки. Я снова попыталась пододвинуться вперёд, но мой стул едва сдвинулся с места. Капли пота выступили у меня на висках, и я судорожно втянула воздух.
Древесный, насыщенный аромат Джексона был повсюду. Он пересиливал запах несвежего пива, пиццы и арахиса, и я сделала глубокий вдох, не в силах сопротивляться.
Сексуальный Горячий Лес. Так назывался его одеколон.
—Уилла, ты вся красная.
—Хм?— мой взгляд метнулся к маме, но она уже повернулась к Джексону.
—Принеси ей, пожалуйста, воды со льдом, Джексон.
—Конечно, Бетти.— Вибрация от его голоса ударила мне в шею, заставляя мои щёки разгореться ещё сильнее.
Моё лицо было красным с самой первой секунды пребывания в баре.
В тот момент, когда Джексон увидел, как я захожу в двери за своими родителями, самодовольная улыбка расплылась по его лицу. В его глазах появился этот сексуальный блеск, когда он смотрел, как мы садимся на свои места. Ну, когда он смотрел, как я сажусь на всё место. Затем он длинными, уверенными шагами обогнул бар и направился к нам, заставляя моё сердце забиться в разы быстрее.
И если этого могло быть недостаточно, чтобы наполнить меня волнением, Джексон отказался от своей стандартной клетчатой рубашки. Сегодня на нём были только выцветшие джинсы, ботинки и чёрная футболка, которая плотно облегала его грудь и бицепсы.
