—Еще раз спасибо.— Пайпер помахала, когда доктор вышла из кабинета. Как только дверь за ней закрылась, Пайпер откинулась на стол, бумага захрустела у неё за спиной.— Всё хорошо.
Всё было чертовски нехорошо. Сколько бы раз доктор не сказала, что все в порядке, я все еще не чувствую, что всё хорошо. Образ Пайпер, стоящей сегодня утром в туалете, вертелся у меня в голове.
Её лицо было таким бледным, когда она смотрела вниз на воду, окрашенную в красный цвет от крови.
Ужас в её глазах, её нетвердые руки, когда мы спешили её одеть.
Звук её испуганного голоса по телефону, когда она разговаривала с доктором.
Пайпер говорила с приёмной врача, пока я одевался и даже когда я сажал ее в машину. Медсестра заверила нас, что, скорее всего, все в порядке, но нужно зайти на всякий случай. В тот момент я уже мчался по шоссе.
Тридцатиминутная поездка до Калиспелла заняла всего двадцать минут. Если бы не лёд, из-за которого я замедлился, она заняла бы пятнадцать.
Медсестра ждала у двери, когда мы вошли в клинику. Она отвела нас в комнату для осмотра, где Пайпер в исступлении сорвала с себя одежду, надев уродливый выцветший халат. Когда она забралась на стол, я высунул голову из двери и крикнул, что мы готовы.
Доктор вошла с улыбкой. Это не помогло унять мои трясущиеся руки. Ни хороших результатов обследования, ни звука сердцебиения младенцев на мониторе не было. Моя нога не переставала подпрыгивать на пятнистом линолеуме, а комок в горле не переставал душить меня.
Дела определенно были не в порядке.
Врач подозревала, что кровь была нормальным побочным эффектом секса. У Пайпер, вероятно, образовался своего рода полип, который лопнул, когда мы были вместе. Это было нормально. Все было нормально. Доктор сто раз сказала «нормально».
Вот только это было чертовски ненормально. Я не мог дышать. Я встал с жесткого стула и пошел к двери.
—Ты уходишь?— Пайпер подняла голову.
—Одевайся,— приказал я, прежде чем покинуть комнату.
Медсестра прошла мимо меня в коридоре, широко улыбаясь. Большинство будущих отцов, вероятно, улыбнулись бы в ответ. Но ей пришлось довольствоваться коротким кивком, пока я сканировал стены в поисках знака выхода.
Я нашел стрелку, указывающую налево, и последовал за ней к другой, возвращаясь в зал ожидания. Я вышел из клиники и побежал по коридору, который привел меня к парковке. Кабинет врача Пайпер был пристроен к больнице, а за стеклянными дверями проехала машина скорой помощи.
В тот момент, когда я вышел на улицу, холодный воздух ударил мне в лицо. Он заморозил волосы в ноздрях и охладил кровь в ушах. Давление в груди было сокрушительным, и разряженный воздух не наполнял мои легкие. Я заметил на тротуаре скамейку и, спотыкаясь, побрел к ней, рухнув на обледеневшие доски.
Затем я уронил голову на руки и попытался вдохнуть.
Тьма возвращалась. Солнце вставало, освещая новый день, но чернота подкрадывалась ко мне. Я мог снова все потерять. Только на этот раз это была не чья-то вина. Не было никакой аварии. Я был бы ответственным за это.
Я мог потерять своих мальчиков. Я мог потерять Пайпер. И почему? Потому что хотел заняться с ней сексом.
Единственная причина, по которой мы были здесь — почему я был здесь, возле другой больницы, в панике и в одиночестве,— заключалась в том, что я не мог держать свой член в штанах.
—Сэр?— голос парил надо мной.— Сэр? Вы в порядке?
Передо мной появлялось что-то ярко-розовое и терялось в фокусе. Медсестра положила руку мне на плечо, повторяя свой вопрос.
Мир вращался слишком быстро, и воздух не хотел задерживаться в моей груди. Скамья подо мной качалась, как корабль, спасающийся от океанского шторма. Я схватился за край, держась изо всех сил, чтобы не утонуть.
—Я думаю, у него паническая атака.
—Боже мой,— голос Пайпер прорвался сквозь статический гул в моих ушах.— Кейн? Кейн, сделай вдох.
Я кивнул, пытаясь дышать, пока она сидела рядом со мной. Но мои легкие, они просто не работали должным образом.
—Вдох.— Её рука провела вверх и вниз по моей спине.— Выдох. И снова вдох.
Ярко-розовый халат медсестры исчез с моей периферии, но я не обернулся. Мои глаза были прикованы к расплывчатому тротуару под моими ногами.
Я вдохнул, но кислорода не хватило. Мое сердце бешено колотилось, и я был в нескольких секундах от того, чтобы потерять сознание, когда передо мной снова появился розовый халат медсестры.
Она встряхнула коричневый бумажный пакет и протянула его Пайпер, которая поднесла его к моему лицу.
Мои руки накрыли её, мои глаза зажмурились, когда я судорожно вздохнул. Мешок хрустел и трещал, сжимаясь при вдохе и расширяясь при выдохе. Еще семь вдохов в бумажный пакет, и в моей крови наконец появилось достаточно кислорода, чтобы открыть глаза.
Медсестра больше не была одна. Еще трое из больницы собрались на тротуаре, тесня нас с Пайпер на скамейке.
Я уклонился от их внимания, сосредоточившись на Пайпер и оттянув бумажный пакет от своего лица.
—Ты в порядке?— Она не надела пальто, спеша за мной на улицу.
Я нахмурился, отталкиваясь от скамьи. Мои ноги были неустойчивыми, но не настолько, чтобы я не мог стоять или ходить.
Пайпер тоже встала, и я вырвал пальто у неё из рук. Затем я стянул сумочку с её плеча и держал её, пока передавал ей пальто.
—Надень его.
—Сэр, вы…
Я бросил взгляд на медсестру, прежде чем протиснуться мимо неё и остальных. Было достаточно плохо, что Пайпер пришлось увидеть меня таким. Мне не нужна была чертова аудитория, когда моя жизнь вышла из-под контроля.
Пайпер бросилась догонять меня, одновременно натягивая пальто, неся сумочку и благодаря медсестру. Но я не замедлился.
Убраться подальше от больницы было приоритетом номер один.
Мы подошли к машине, и я открыл пассажирскую дверь для Пайпер, как обычно. Я позволил ей залезть внутрь, а сам запрыгнул на водительское место, завел двигатель и мы поехали.
Весть путь мы проехали в тишине. Но мой разум кружился быстрее, чем шины на асфальте.
Одна или две.
Если бы мы потеряем мальчиков, мне придётся снова решать. Придётся закопать их в землю.
Одна. Мы похороним их вместе. Братья должны быть вместе. По крайней мере, мы с Пайпер выбрали имена. Их надгробия не останутся без опознавательных знаков.
—Кейн!— крикнула Пайпер.— Я сказала помедленнее.
Я моргнул, взглянув на спидометр между побелевшими костяшками пальцев. Тогда я сбросил газ.
—Извини.
Было бы иронично, если бы я разбил эту машину по нескольким причинам. Выход из дома был искушением судьбы. Но оставаться дома тоже было небезопасно.
