Он хмыкает, я вижу привлекательную ухмылку на его губах, которыми он тут же прильнул к моей шее. Его руки теперь снимают бретельки с моего платья, полностью обнажая плечи, а потом и грудь. Он снимает платье полностью и отбрасывает его в сторону. Я остаюсь в одних кружевных трусиках, задыхающаяся и умирающая от желания наконец отведать то, что он мне сейчас предлагает. А его губы продолжают накрывать кожу на моей шее сладкими поцелуями, руки сжимают мою грудь, талию, а потом пальцы запускаются в волосы, оттягивая их чуть назад.
— Я сделаю всё, чтобы уберечь тебя от боли, Каталина, — шепчет он мне в губы. — Я на всё пойду, чтобы ты была счастлива. Делаю ли я тебя чуточку счастливее прямо сейчас?
— Да... — хнычу я, готовая разрыдаться от удовольствия. — Да... господи...
Гай опускает лицо, глядя куда-то вниз, убирает одну руку, опуская её к своему телу, и я чувствую, как его освободившийся член уже упирается мне между ног. Сперва он трётся им о мои гениталии несколько секунд, пока я вся изнываю от вожделения. Я чувствую, как сильно у меня всё внизу увлажнилось, чувствую, как разгорячилась его плоть. Слышу глухой рык из его горла.
А потом он всё-таки медленно входит.
Ощущения такие, будто в глазах взрываются фейерверки. Будто весь мир вдруг окрашивается в яркие разноцветные блики, застилая глаза. Будто в голове звенят колокольчики, а из горла вот-вот сорвётся отчаянная мольба продолжать это вечность. Гай входит и выходит сперва очень медленно и аккуратно, словно растягивая меня.
— Тебе больно? — спрашивает он, придерживая одной рукой меня под спину.
— Нет, Гай... — Я кладу руки на его грудь, кожа у него горячая, а мои ладони влажные от пота. — Мне очень приятно...
Он толкается в меня уже более уверенней, а я пытаюсь не завопить от того, что моё недавнее желание сбывается: я сливаюсь с ним воедино. Его пальцы держат мои волосы, с его горла вырывается глухой стон, он прижимается лбом к сиденью возле моего лица, продолжая двигаться. Вперёд-назад, вперёд-назад. Я чувствую всего его в себе, чувствую его силу, его любовь, его заботу, страсть и наслаждение. Меня одолевает удовольствие от того, что он получает удовольствие вместе со мной.
Я откидываю голову, закрывая глаза и издавая стоны всё громче и громче, пока он движется во мне, набирая темп. Я никогда не думала, что человек способен получать такие ощущения, чувствовать нечто подобное в собственном теле. Гай целует мою шею, а потом я чувствую его зубы и язык на своей коже.
— Ах... — вырывается у меня. — Гай, я люблю тебя...
Он на мгновение замирает, поднимая голову и заглядывая мне в глаза. На губах расплывается очаровательная улыбка. Такая, будто её обладатель обрёл смысл своей серой до этой самой минуты жизни.
— Повтори, — шепчет он.
За ним следует толчок в меня. Я стону и при этом выдыхаю:
— Я люблю тебя...
— Боже... скажи это ещё раз.
Снова толчок, а я почти синхронно с ним произношу:
— Я люблю тебя!
— Ещё раз.
Толчок, более сильный и мощный. Такой, что вызывает по всему телу дрожь, пробирающую до самых костей.
— Я... — Толчок, и мой голос срывается: — Люблю... — Толчок. Такой, что я стону так громко, что кажется, лёгкие вот-вот разорвутся. — ...тебя, Гай Харкнесс!
Движения становятся быстрее, я дёргаюсь взад-вперёд, натирая спину о кожаное сиденье, пытаюсь приподнять бёдра, чтобы словить ту самую точку, которая вот-вот взорвётся, но Гай крепче прижимает меня обратно, перенимая всю власть надо мной и моим телом. Я ощущаю прилив всё новых и новых сладостных мгновений. То, что сейчас происходит с моим телом, не подвластно никакому закону. Это магия. Волшебство в чистом виде. Уверенные и быстрые движения заставляют меня сгибаться, и с каждой секундой они становятся только увереннее и только быстрее. Мои стоны смешиваются с его голосом, я таю от блаженства.
И когда удовольствие достигает той самой точки, когда собирается в одном единственном месте, Гай быстро выходит из меня, и мы взрываемся по отдельности. Я кричу, пытаясь прикрыть лицо руками, чтобы хоть на немного утихомирить себя, тогда как ощущаю, как что-то тёплое брызжется мне на живот. Не приходится долго думать, что это.
Гай роняет голову, его грудь, покрытая пóтом, вздымается и разрывается от мощного дыхания, а я упиваюсь этими звуками, в наслаждении запуская пальцы в его волосы и обнимая его за шею. У меня дрожат коленки от ещё не отступившего до конца оргазма.
Гай приподнимает меня и впивается в губы, прежде чем прошептать:
— Ты – всё, что мне нужно, моя Роза. Только с тобой мне так хорошо, как никогда не было… Прошу, не лишай меня себя…
[1] Салат французской кухни.
[2] Нам столик возле окна. Поближе к тишине, мадам (фр. яз.)
[3] Следуйте за мной, месье (фр. яз.)
[4] Моя милая (фр. яз.)
Глава 71
Ночь мы с Гаем провели в его машине, тесно прижатыми друг к другу. Никто нас не тревожил. Ночное небо, блики города, уезжающие по домам машины и едва слышные голоса где-то вдалеке, а потом и вовсе могильная тишина, составляли нам компанию.
А всё утро после этой ночи я не могла поверить в случившееся. Я поднимала голову, чтобы взглянуть в безмятежное лицо спящего Гая, прикладывала щеку к его груди, слыша стук сердца, ощущая кожу на своей коже, его руку у себя на обнажённой талии, и не могла поверить в произошедшее. А оно всё чаще и чаще крутилось у меня в голове.
Получается, вчера состоялась наша первая брачная ночь.
Мы оба нехотя возвращаемся обратно домой уже наутро. Вистана всё ещё нет. Я пользуюсь тишиной, чтобы прошмыгнуть в свою комнату и принять душ. Платье приходится передать горничным, чтобы они его отмыли и повесили как новенькое. К слову, горничные, обнаружив нас вместе выходящих из машины держащихся за руку, почему-то постоянно косились в нашу сторону, моментами глупо улыбаясь. А затем, когда мы решаем прогуляться во дворе и немного поговорить, их взгляды и перешёптывания повторяются.
Я опускаю голову, смущаясь такому вниманию, и у меня возникает ощущение, будто они всё знают. Будто сами видели то, что происходило в машине.
— Что-то не так? — спрашивает Гай, с волнением глядя на меня.
— Они все на меня пялятся так, словно ты привёл в дом какую-то шлюху, — отвечаю я немного сердито.
Он нахмуривает брови, и вся мягкость на его лице быстро куда-то девается. Выпрямившись во весь свой высокий рост, он обращается к работницам:
— У вас недостаточно дел, раз вы находите время стоять здесь и тратить время на пустой трёп?
При звуке его громкого голоса несколько горничных синхронно вздрагивают.
— Мы... — начинает одна из них, но Гай её перебивает:
