От отчаяния хотелось зарыться в землю или броситься в огонь, чтобы он сжёг дотла такое уязвимое человеческое тело, которое ощущает боль.
— Я думал, мы уже прошли это, — зарычал Зайд. — Ох_енно! Раз не хочешь меня слышать, иди на_уй к своей девчонке!
— Так и сделаю.
Гай едва сдержал порыв убить всё ещё напуганного и нервного Уэйна на месте и развернулся, зашагав к выходу. Лэнс бросил в Зайда сердитый взгляд, Нейт с Моникой беспомощно переглянулись. Когда Гай вышел из клуба и направился уверенно к машине, Нейт вдруг выбежал из клуба и окликнул его:
— Куда ты идёшь, чувак?
— Не волнуйся, — презрительно ответил парень. — Я не собираюсь прикладывать дуло к виску. Так и передай Лэнсу. Это ведь он тебя послал.
Нейт не стал показывать этого, но он выдохнул от облегчения, хотя верить прямым словам не стоило бы.
— Куда же тогда ты собираешься ехать? — спросил он, почесав затылок со светлыми волосами.
— Я знаю, что она не сбегала, — злобно процедил Гай. — Я видел переменившуюся физиономию Уэйна, когда я застал его врасплох. Он всё врёт. И когда я найду её, я выбью из него всё дерьмо. Он пожалеет о том, что родился.
Нейт согласно кивнул: он и сам не верил в побег Лины и был бы не прочь и сам выбить из Уэйна всё дерьмо. Поэтому уверенно, ни секунды не мешкаясь, он шагнул вперёд и выдал:
— Я поеду с тобой.
Гай согласился, вспоминая о чипе, запрятанном в платье Каталины. Если он всё ещё работает, узнать, где она, будет вдвое легче.
* * *
Сирена полиции вырывает меня из раздумий, и я, вскочив с места, бегу к окну, выглядывая наружу. Машина с гулом доезжает до здания, и из него выходит мужчина в полицейской форме. У меня сжимается от волнения сердце. А ещё от разочарования: я ожидала увидеть больше одного копа. Что один человек может сделать с несколькими вооружёнными преступниками?
Надеясь ничего не пропустить, я осторожно подхожу к почему-то незапертой двери и толкаю её. Видно, Хью так уверен в моём будущем подчинении, что даже решил оставить мне ложную надежду на спасение. Или просто полностью положился на работу таблетки, которую мне запихали. Я осторожно выхожу из своей тюрьмы, пробираясь в узкий коридор. Здесь сыро, пахнет плесенью, темно из-за отсутствия окон.
— Кто-то вызвал полицию, — слышится мужской голос.
Я почти дохожу до входа и выглядываю из-за стены, пытаясь даже не дышать.
Хью разговаривает с приехавшим полицейским, тянется к карману за телефоном, но обнаружив, что его нет на месте, приходит в настоящее бешенство. У меня от страха ноет всё тело. Я уже собираюсь выбежать под ноги полицейскому, сказать, что я племянница Джозефа Норвуда, что ему нужно сообщить дяде о том, что со мной происходит, спросить, разве он ещё не знает об этом, ведь я звонила, называя своё имя. Хочу всё это совершить, но слышу вдруг смешок.
И издаёт его именно коп.
— Вам повезло, что у трубки оказался я, — говорит он. — Что было бы, если б кто-то другой поведал о звонке девчонки Джозефу?
— Ничего бы не было, — отвечает Хью. — У нас достаточно бабок, чтобы заставить его заткнуться и вернуться к своим делам.
Полицейский вновь издаёт смешок, но на этот раз куда более насмешливый:
— Вряд ли её родной дядя стал бы брать деньги, оставив свою племянницу на растерзание. В лучшем случае, вам пришлось бы просто убить его.
Колени поджимаются, а тело в миг охватывает противная судорога. Я в ужасе отхожу от стены, делая шаг назад, пока внутри всё скрючивается и болит так, словно меня выворачивают наизнанку.
Тот маленький огонёк надежды, который у меня ещё оставался, угасает. Теперь нет ничего. Пустота.
Я делаю ещё один шаг назад и замираю, чувствуя, как сердце выпрыгивает из груди.
Я упёрлась в кого-то спиной.
— Далеко собралась? — спрашивает кто-то позади меня наигранно.
Я узнаю этот голос практически сразу.
Оборачиваюсь к Джасперу очень медленно, будто бы таким образом заставлю его просто испариться. Почему-то именно от него я жду чего-то действительно чудовищного, по сравнению с чем удары Хью показались бы мне пустяком.
— Тебя проводить обратно в твою комнатку или сама дойдёшь? — Ухмылка по-хозяйски устраивается на его губах.
На нём белая рубашка с подтяжками, а на руках — всё те же чёрные перчатки. Сверху на широкие плечи накинуто бежевое пальто.
Мне хочется ничком упасть на пол перед ним и умолять. Унижаться, умоляя его отпустить меня. Что я не хочу умирать, что я не хочу больше чувствовать эту боль.
— Да брось, дорогая. — Он словно читает мои мысли.
Джаспер хватает меня за локоть и ведёт к выходу из здания.
Я теряюсь от его странного поступка, поэтому беспомощно плетусь туда, куда он меня тащит, не прилагая никаких усилий для сопротивления. Его хватка не сильная, он словно нарочно не надавливает на мои ссадины. Мне кажется, если бы он хотел сделать мне больно, он бы это сделал. Когда мы доходим до Хью и полицейского, Джаспер вытягивает меня вперёд, демонстрируя мужчинам.
— Хью, такой вопрос, мой дорогой друг... — Его голос абсолютно спокоен и даже слегка весел. — Почему она гуляет по коридору, словно находится у себя дома? Когда я говорил будь ласков с ней, я имел ввиду не это.
В ответ Хью зло смотрит на меня, из-за чего у меня внутри всё сжимается. От дикого страха. От ужаса предстоящих мне ещё пыток.
— Каким образом она вызвала полицию? Почему она не в отключке? Ты не дал ей таблеток? — продолжает тем временем Джаспер. — Ты знаешь, что от тебя ничего не останется, узнай об этом всём Вистан? Повезло, что я решил заглянуть к вам. А если бы она сбежала?
— Эта дрянь утащила мой телефон и...
— Не хочу ничего слышать. Такой кабан, как ты, не может усмирить девочку, уму непостижимо... Думаю, пора подключить к этому кого-то более подходящего.
Всё это он говорит прямо перед полицейским, ничуть не смущаясь его присутствию. Будто бы этим он хочет показать мне, что деваться некуда. Что нет больше никакой надежды на спасение. Он словно давит на меня морально, психологически, манипулирует, вертит как куклу в руках.
А коп, лишь мимолётно глянув на меня, безразлично отворачивается и идёт обратно на улицу, напевая какую-то песенку.
[1] Этимологическое клише, обозначающее районы города, в котором процветает проституция и другие виды секс-услуг.
Глава 58
Часы проходят мучительно долго.
Я даже перестала следить за сменой ночи и дня, поэтому, если бы меня спросили, сколько времени мне пришлось провести в этом месте, я бы просто не смогла дать ответа. Может, часы, может недели, может месяцы и годы...
