— И что потом? Что сделала Моника?
Нейт улыбается шире, мечтательно уставившись куда-то в стену. Потом говорит:
— Она сказала, что у меня красивые глаза. Вот уже в ТО-О-ОТ момент я умер уже во второй раз и заново родился в третий.
Я хохочу, утыкаясь лицом в подушку, затем поднимаю голову и подтверждаю тогдашние слова девушки:
— Но у тебя действительно красивые глаза, Нейти.
— Вау! — Он делает удивлённое лицо, раскрывая рот и глаза. — Мы уже дошли до той стадии, когда ты считаешь меня своим другом? Ты назвала меня Нейти!
— Ты и есть мой друг, Нейти, — улыбаюсь я. — Ты спасаешь мне жизнь, рискуя своей. Конечно, не ради меня, но всё же...
Он кратко смеётся, прежде чем ответить:
— Не, ну если серьёзно, на самом деле ты классная девчонка, Лина. И если в начале я реально спасал твою жизнь ради Гая, то сейчас я делаю это и ради тебя тоже. Я уже тебе об этом говорил, вообще-то.
— Очень обнадёживающе, спасибо.
— Но, пожалуйста, всё-таки пообещай мне не разбивать ему сердце.
Улыбка с моих губ сползает, словно её и не было. Я долго молчу, совершенно не скрывая собственных сомнений. А Нейт терпеливо ждёт, вглядываясь мне в лицо.
— Хорошо, — наконец киваю я. — Обещаю.
Он усмехнувшись, кратко отвечает:
— Я это запомнил.
Глава 54
Вопреки сомнениям я поднимаюсь с дивана и иду к двери, за которой слышу вдруг голос и настойчивый стук. За ними стоит красивая молодая девушка в розовом платье с шубкой на плечах. Лицо разукрашено косметикой так обильно, что невозможно понять, сколько ей примерно лет.
— Привет! — улыбается мне она.
Я хмурюсь, удивляясь странной гостье и не понимая, кто она такая. Нейт отошёл в уборную ещё пару минут назад, поэтому мне приходится пытаться разобраться в происходящем самостоятельно.
— Привет, — неуверенно выдаю я, ожидая продолжения.
— Я так понимаю, ты – Каталина? Девушка Гая?
— Эм... я... Возможно.
Выдав то, что уже поздно было бы забрать обратно, я задумываюсь: может, не стоило называть ей своё имя? Может, она каким-то образом выдаст наше присутствие не тем людям? Может, она одна из этих итальянских мафиози, которые как-то узнали о том, что на их территории сейчас находятся члены Могильных карт?
— Наконец я тебя нашла, — выдыхает она, словно поиск меня был целью её жизни. — Гай отправил меня за тобой. Он ждёт на улице. Хочет с тобой кое-что обсудить.
Я хмурюсь ещё сильнее, окончательно запутавшись.
— Почему он сам не зайдёт за мной? — спрашиваю я, незаметно для неё делая маленький шаг назад и уже начав подозревать что-то неладное.
Девушка тяжело вздыхает, улыбка уже пропадает с её лица. Она вдруг оглядывается, словно убеждаясь в том, что никого нет рядом.
— Твой отец послал меня за тобой, — тихо шепчет она.
От изумления я едва не спотыкаюсь на ровном месте. Лёгкие без моего участия делают резкий вздох.
— Что? — шепчу я в ответ, перенимая её тон.
— Твой дядя, Джозеф, выяснил, где ты сейчас можешь находиться. Мне заплатили за то, чтобы вывести тебя как можно незаметнее на улицу. Они ждут тебя снаружи, но нужно спешить, пока эти убийцы не объявились.
Я оборачиваюсь, разглядывая свою комнату, в которой я провела больше двадцати четырёх часов в компании трёх опасных парней. Только несколько часов назад я мило беседовала с одним из них, выслушивая его милую историю любви.
А сейчас я готова броситься прочь и навсегда забыть и его, и всех остальных.
Я судорожно хватаюсь за руку девушки, словно она — единственный человек на всём свете, от которого зависит моя жизнь.
— Папа тут? — спрашиваю я нервно. — Он здесь?
— Да. — Она кивает. — Снаружи. Идём, я покажу. Но нужно идти быстрее.
У меня бегает по всей груди сердце, очень громко стучась о стенки изнури. У меня пересыхает горло, будто всю воду из меня резко выкачали. Голова кружится. Но это головокружение приятное, такое же, какое бывает от приятного волнения.
Я не беру все свои новые шмотки, которые мне прикупил на время Гай, не хватаю даже телефон, который он мне подарил. Сейчас совсем не до этого.
Поправляя шубку, девушка уже идёт по коридору, а я послушно следую за ней, веря в то, что она обязательно спасёт меня. Потом только догадываюсь, что она — одна из стриптизёрш, которой, видно, действительно просто заплатили за одноразовую услугу, которая не подразумевает под собой танец обнажённой.
Я вечно оборачиваюсь назад, боясь увидеть среди толпы хорошо известные мне зелёные глаза. Если бы я вдруг их заметила, мне пришлось бы замереть на месте. Я не успела бы сделать ещё шаг.
Но всё проходит без осложнений. Мне даже не верится, когда я ступаю на улицу, совершенно никем из парней не замеченная, шагая за девушкой. Я не знаю, что скажу папе при нашей первой встрече, не знаю, как поведёт себя он, но стараюсь думать только о том, что теперь я снова буду рядом с семьёй, что больше не буду пленницей.
Чёрный роллс-ройс приоткрывает нам двери. Я не думая хватаюсь за ручку, входя в салон в предвкушении увидеть отца, Дилана, дядю или даже маму.
Но вместо этого дверь захлопывается и автоматически запирается: я слышу характерный звук, а рядом со мной сидит незнакомый мужчина с чёрной картой в нагрудном кармане.
У меня перехватывает дыхание. Я в ужасе оборачиваюсь, но той девушки уже и след простыл. Двигаться уже поздно.
— Ну и заставила же ты нас всех напрячься, — произносит мужчина.
Я вжимаюсь в дверцу, словно смогу пройти сквозь неё и снова оказаться где-нибудь на улице. Я беспомощно бросаю взгляд на клуб, на охранника клуба, будто он может мне как-то помочь.
Какая же я идиотка!
— Не волнуйся, — продолжает мужчина и с издевательским смехом добавляет: — Теперь ты в безопасности. Правда, не в том значении этого слова, какое прилетает на ум в первую очередь… Шайло, двигай!
Безмолвный водитель послушно заводит двигатель, и машина медленно выезжает с бордюра на трассу, отдаляя от нас клуб, в котором всего несколько минут назад я была под защитой. Я не желаю вновь возвращаться в свою комнату, но жалею о том, что оказалась так наивна и глупа, чтобы не раскусить лживую стриптизёршу, решившую меня сдать. Хотя, кто знает, может быть она и не в курсе была, что всё так серьёзно.
— Ты ничего не скажешь? — ухмыляется мужчина, оглядывая меня с ног до головы. — Даже не начнёшь плакать и просить отпустить?
Я сжимаю кулаки и отвечаю:
— Не дождёшься.
— Ах, нам нравятся такие. В Могильных картах нет места женщинам, кроме малышки Хизер, но и её мы используем часто лишь в природном её предназначении… Это ты убила Юстаса? Я даже не удивлюсь этому.
