–Прошу,– молит он,– пойдём.
–Иди к чёрту!– выплёвываю я.– Никуда я с тобой не пойду!
Я кидаюсь обратно на кровать, укрывшись одеялом, надеясь, что хоть так он уйдёт и оставит меня в покое. Но я чувствую его пронзительный взгляд своей спиной. Чувствую, как он подходит. А затем Гай вдруг резко залезает на кровать, оказавшись сверху. Он поворачивает меня лицом к себе и хватает руки за запястья по бокам от моего растерянного лица.
Тогда в похожий момент я испытала блаженство, а сейчас к горлу подкатил немыслимый страх.
Он прямо надо мной, смотрит на меня, а я, прижатая спиной к кровати, не нахожу сил сопротивляться. Или у меня нет желания сопротивляться.
–Ты должна мне верить,– шепчет он.
Я перевожу взгляд на его губы, желая вновь к ним прильнуть. Но в ужасе стираю эти глупые мысли.
–Такой ошибки я больше не совершу.– На этот раз говорю тише и хрипло.
–Если ты останешься здесь,– холодно продолжает он,– тебя убьют.
Сказанное им заставляет меня нахмурить брови и напрочь позабыть о той шипящей ненависти, разъедающей мне кожу. Гай говорит искренне, спокойно, тихо, хотя, как я могу знать, какие из его слов могут быть лживы, а какие правдивы, когда всё это время глупо доверяла ему. Сейчас его глаза смотрят в мои пристально. Темнота не скрывает ни одного отблеска, показавшегося в них.
–Ч‐что?– У меня дрожит голос.
–Всё так,– шепчет он.– Если ты сейчас же не встанешь, я насильно вынесу тебя отсюда, даже если для этого придётся убить каждого в этом доме.
Нет смысла не доверять угрозам Кровавого принца. Впервые мне становится страшно за собственную семью. Ведь когда преступник говорит, что убьёт кого-то, эти слова игнорировать нельзя.
Я осторожно киваю. Делаю вид, что повелась. Он встаёт с кровати и протягивает мне руку, которую я принимаю, поднимаясь вслед за ним.
–Осталось совсем мало времени. Нам нужно спешить.
–Почему я должна тебе верить?– произношу я одними губами.– Разве ты не показал мне в тот день, что этого делать не стоит?
–Каталина,– шепчет он в ответ, растягивая моё имя сладким баритоном.– Всему этому есть объяснение. Ты получишь его, но только когда мы уедем отсюда на достаточное расстояние.
–Почему мы должны уезжать отсюда? Кто собирается меня убить?
Всё ещё стою, полностью растерянная от его слов. Гай оставляет меня без ответа. Подходит к окну и открывает его, приняв готовую к выходу наружу позу. Затем он протягивает мне руку и твёрдо говорит:
–Просто верь мне. В последний раз прошу тебя мне поверить.
И почему-то я верю.
* * *
Когда мы, спустившись из окна моей комнаты, преодолеваем двор и высокий забор, прошмыгнув мимо охраны, Гай нервничает ещё сильнее. Я вижу его сжатую челюсть, бегающий во все стороны взгляд и играющие на скулах желваки, которые обычно показывались только тогда, когда он по-настоящему напряжён.
Каждую секунду по дороге до своего мотоцикла, припаркованного возле соседнего дома, он оглядывается по сторонам, словно ищет кого-то или, наоборот, удостоверяется, что рядом нет никого. А потом заряжает пистолет, вернув обойму и щелкнув затвором.
–Что происходит?– спрашиваю я, растерянная его поведением.
Но он молчит. Упорно молчит.
–Я имею право знать, Гай!– грубо бросаю я.– Что ты собираешься делать?! Что происходит?!
–Садись!– скалится он.– Сядь и молчи!
Я не двигаюсь с места. Мои глаза смотрят на дом, а сердце ругает за столь глупое и отчаянное поведение. Разум молит меня повернуть назад, крикнуть что-нибудь нашей охране. Они защитят меня, схватят Гая. Родители будут в ярости, и эту ярость обрушат на виновника моих нескончаемых страданий.
Но я продолжаю молчать, желая понять, что происходит.
–Скажи мне правду,– умоляю я.– Хотя бы сейчас не ври мне и будь честен. Прошу тебя! Скажи, что я не спятила.
Гай гневно бьёт рукой собственной мотоцикл, и удар такой сильный, что байк едва не падает на землю. Потом Гай хватает меня за плечи, почти дёргает, когда наши взгляды встречаются в ужасающем страхе, как с его стороны, так и с моей.
–Ты понятия не имеешь, на какие жертвы я иду ради тебя,– злобно цедит Гай.– Представить себе не можешь, на что я сейчас иду ради тебя!
Я пытаюсь разглядеть в нём ту самую светлую частичку, к которой так тянулась ещё с тех времён, когда мы впервые познакомились. Но мне не удаётся найти ничего подобного. Только злобу, застывшую на его лице.
–Расскажи мне,– говорю я тихо.– Так расскажи, чтобы я знала, на что ты идёшь.
Метнув в меня короткий взгляд, он отворачивается и отпускает мои плечи, потом устремляет взгляд на пустую дорогу.
–Хочешь услышать, что мне нужно было от тебя?– Он сверкает глазами, как настоящий хищник, готовый наброситься на несчастную жертву.– Твоя смерть. Вот чего я желал всё это время. Я должен был убить тебя, поизмываться над телом, а труп бросить у ног твоей проклятой семьи. Когда-то я сказал, что долг каждого мужчины оберегать своих женщин… Так вот, мой долг заключался в том, чтобы заставить страдать своего врага – твоего отца. И единственный действенный способ – отнять самое дорогое, что у него есть.– Он бросает на меня взгляд и добавляет:– Тебя, Каталина. Я должен был убить тебя, но оказался слишком слаб, чтобы исполнить свой долг.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.
