Всю дорогу мы проделали в полнейшем молчании, и теперь меня одолевало желание поговорить. Собеседник такой себе, но другого все равно нет.
—Буду.
—А может…
—Не может.
—И все-таки…
—Нет.
Чудо, а не парень. Просто именины сердца. Как пообщаюсь с ним, так глаз дергается.
Еще немного прошли молча. Потом дорога бодро нырнула на первую городскую улицу и стало не так скучно.
Хайс по-прежнему восхищал меня своей роскошью, шириной и размерами. Ухоженные дома, живые изгороди зеленые несмотря на приближающуюся зиму, эр-мобили снующие по гладким улицам наравне с неспешными каретами. И люди… Совсем не такие как в Муравейнике. Их богатые одежды шуршали парчой и кринолином, меховые накидки небрежно развивались в такт размеренному шагу. На лицах не было тревоги о будущем.
Я тоже такой буду. Вот только учебу закончу, открою свой салон рун и заживу. Главное все сбережения на ручки с карандашами не спустить…
Правда в лавку писаря попасть оказалось не так-то просто, ибо Лекс решил, что его дела важнее и повел совсем в другую сторону. А поскольку он был больше и сильнее, мне пришлось подчиниться.
И вот поперлись мы по каким-то переулкам совсем не в ту часть города, где было чисто и красиво, а туда, где дома попроще жались друг к другу, и на витринах не было шелков с жемчугами.
—Что у тебя за страсть по подворотням всяким бродить?— ворчала я, буравя взглядом широкую спину, обтянутую учебной формой,— то по закуткам, то по Муравейнику бродишь. Кстати, а что ты делал в Муравейнике?
—Не твое дело, Найтли.
Гад.
Я не удержалась и показала ему язык.
—Я все вижу,— не оборачиваясь кивнул на окно, в котором мы отражались.
—А мне плевать.
Он затормозил так резко, что я ткнулась носом ему в спину. Обернулся, глядя сверху вниз. Глазищи темные, сердитые, брови нагло вскинуты, мол: кто-то что-то вякнул?
—Все. Молчу.
—Правильное решение, Найтли.
Гадский гад.
Как я вообще умудрилась подобрать его артефакт на отборе? Почему не взяла какое-нибудь колечко, бусики, что-нибудь еще? Зачем надо было хватать ту дурацкую щепку с пола?
Мы отправились дальше.
В отличие от меня Верано не кутался в теплую куртку, но выглядел так, будто ему совсем не холодно. Даже нос не покраснел. Я же только успевала на руки дышать, и мысли все больше занимал горячий шоколад из Сладких Грез.
—Я замерзла.
—Могу пойти быстрее,— сказал Лекс и прибавил скорость, и мне пришлось чуть ли не бежать за ним.
Один его шаг — три моих. Но да, теплее стало. И когда мы вошли в лавку, где торговали артефактами, я уже взмокла.
—Адепт Верано,— седенький мужчина за прилавком растекся в приветливой улыбке,— давно вас не было видно.
—Много учебы.
—Понимаю. Чем могу помочь на этот раз?
—Вот это нужно для факультета,— Лекс вытащил из-за пазухи два листа,— а вот это лично мне.
—А девушке?
—Книжек с картинками.
Я метнула в него грозный взгляд, обещая кровавую расправу, но Верано даже бровью не повел. Как можно быть таким противным?
Я обиженно надулась и отошла. Пока они с хозяином лавки обсуждали товары, я бродила вдоль длинных низких стеллажей, выставленных рядами.
Каких тут только штуковин не было. И странные щупальца в мутных банках, и непонятные механизмы, состоящие из проводов и шестеренок, и какие-то порошки. Камни, кольца, подвески, зеркала, бусы, маленькие серебряные серпы и ритуальные клинки. Даже связка крысиных хвостов и сушеная голова мартышки висели в углу, привнося легкий оттенок жути во весь этот бедлам.
—Гадость какая,— я передернула плечами и на всякий случай отошла подальше.
В следующем закутке мне понравились яркие помпоны их кроличьего меха. Рука так сама и потянулась, чтобы погладить задорно топорщащиеся ворсинки, но в последний момент ее сжала жесткая лапища Верано.
—Эй!— возмутилась я. А он только стиснул сильнее, отвел мою руку в сторону и строго поинтересовался:
—Что ты делаешь?
—Хотела помпон посмотреть поближе.
—Тебя разве не учили, что в лавке артефактора нельзя ничего хватать?— потряс моей рукой, потом небрежно отпихнул,— здесь каждая деталь открыта и готова к применению. Чуть магией заденешь и замкнется на тебя.
—Ничего не замкнется,— проворчала я, но руки на всякий случай за спину спрятала. Мало ли.
—Ладно если что-нибудь безобидное прихватишь, а если нет? Вот этот помпон, как ты соизволила выразиться, применяется для отпугивания нечисти. Если на тебя замкнется, то ты не в один дом зайти не сможешь Тебя просто через порог не пустит. А вот это,— Верано указал на другую полку, где лежала неприметная жестяная коробочка,— артефакт, который открывает переходы. Куда именно — никто не знает, потому что для каждого открывается свой проход. Схватишь и перенесешься куда-нибудь в глушь, в болота, или в вечную зиму.
Я попятилась, а Лекс продолжал рассказывать страшилки:
—Если вот это возьмешь, то будешь есть без остановки. А вот это — местные псы решат, что ты их завтрак.
Все окружающие меня, такие безобидные на первый взгляд штуки внезапно стали чертовски пугающими.
—А здесь есть что-нибудь приятное и доброе?
—Да.— сказал он и зловеще улыбнулся.— Я.
—Да ну тебя,— отпихнув мерзавца, я устремилась к дверям,— подожду тебя снаружи.
—Смотри, нос не отморозь.
Можно мне другого сопровождающего? Пожалуйста! С этим мы точно когда-нибудь подеремся.
Глава 8
Такое ощущение, что перед сессией время стало лететь быстрее. Мне катастрофически не хватало часов в сутках, чтобы выучить новое, повторить старое, и хоть немного поспать. Вся жизнь свелась к круговороту занятий, книг и тренировок, лишний раз некогда было сбегать в столовую, а уж о том, что такое «просто погулять» я вообще забыла. Из развлечений — только зачарованное окно, сквозь которое мы с Кайлой регулярно проверяли корпус напротив, на предмет всяких черных соплей и странностей. С того злополучного вечера они больше не появлялись, но мы все равно были начеку. Мало ли.
—Тебе письмо,— Кайла бросила на мою кровать серый конверт,— комендантша передала. Опять, наверное, от Хеммери.
У меня привычно екнуло под коленями.
Уже шестое. Они приходили и интервалом в несколько дней и неизменно сопровождались новыми спазмами за грудиной. Зачем он меня мучает? Зачем пишет все это?
Я приготовилась к очередным извинениям, красивым словам о том, как он сожалеет, как ему меня не хватает и все таком же духе, но в этот раз меня ждало что-то новенькое. Пришлось трижды пробежаться взглядом по скупым строчкам, прежде чем до меня дошла суть написанного.
