–Хорошо.
Темнеет все стремительнее, а ласковый ветерок превращается в беспощадный, порывами толкающий то вперед, то не дающий и шагу ступить. В воздухе пахнет грозой. Необходимо как можно скорее найти место, чтобы хоть с каким-то комфортом переждать удар стихии.
Допиваю остатки воды и иду сквозь редкие растения в том направлении, которое указал напарник, не забывая поглядывать по сторонам. Замечаю несколько высоких деревьев, но, насколько я знаю, во время грозы от них лучше держаться подальше. Может, у моего спутника будут какие-то соображения на этот счет?
Наконец, нахожу источник и несколько секунд просто смотрю, как из-под земли ключом бьет вода. Набираю полные ладони и делаю пару глотков. Превосходно. Улыбка появляется на лице, пока я набираю емкость до краев. Закручиваю крышку и смотрю по сторонам, в надежде найти пригодное для ночлега место. Стараюсь не отходить слишком далеко, чтобы Жнец сразу меня нашел.
Он появляется в поле зрения практически сразу, привычно сканируя внимательным взглядом местность. Мне настолько непривычно, что он все это время без маски, что я не нахожу, что бы ему сказать, просто молча, и позабыв обо всем на свете, наблюдаю на то, как он приближается. Жестом зовет меня следовать за ним, и мы направляемся вглубь острова. Не знаю, на что рассчитывает Жнец, но, если мы не хотим попасть под дождь, нужно как можно скорее найти укрытие. Догнав его, сообщаю ему свои мысли, в ответ получаю лишь:
–Знаю. Если ничего не найдем, то вернемся к лодке и спрячемся под ней, это не очень удобно, но раз выбирать не приходится, то придется потерпеть.
Не вижу ни одного подходящего места, конечно, нечего и надеяться на то, что организаторы доставили бы сюда маленький домик, или, на худой случай, сарай. Взглядом пробегаюсь по поваленному дереву, которое не вызывает у меня ни малейшего интереса, а вот Жнец, наоборот, меняет траекторию и быстрым шагом приближается к нему.
–Остановимся здесь. Ничего лучше уже все равно не найдем. И здесь будет больше места, чем под лодкой.– Он показывает мне на углубление на месте корней, которые теперь высоко торчат из земли.– Достань полиэтилен из рюкзака, я сейчас.
Передает мне сумку, которую до краев набил яблоками, отходит чуть в сторону и принимается ломать молодые деревья. Краем глаза продолжая наблюдать за странными действиями своего спутника, опускаюсь на колени и принимаюсь искать пленку, размышляя о том, зачем она могла ему понадобиться. Жнец тем временем идет в мою сторону и при этом легко тащит сразу несколько деревьев.
–Забирайся под корни,– командует он, бросая свою ношу и забирая у меня полиэтилен.
Темнеет столь стремительно, что я практически не различаю деревьев, растущих буквально в пяти метрах от нас. Но частые вспышки молнии освещают все вокруг, позволяя наблюдать за действиями Жнеца. Он расправляет полиэтилен, который оказывается довольно большим, набрасывает его на корни, создавая что-то наподобие навеса, а затем укладывает сверху сломанные деревца. По крайней мере теперь мы не должны промокнуть, потому что, судя по раскатам грома, гроза будет нешуточная.
Жнец успевает как раз вовремя. Как только он устраивается рядом со мной, с неба падают первые капли, а через минуту обрушивается такой ливень, что остается только радоваться, что он не застал нас на воде, иначе лодка наполнилась бы водой за считанные минуты.
О сне в подобных условиях не может быть и речи, поэтому я осторожно перевожу взгляд на своего напарника, решая, стоит ли задавать тот миллион вопросов, который у меня еще остался. Хоть он и сидит всего в шаге от меня, кроме силуэта во тьме я ничего не вижу. А когда очередной зигзаг молнии разрезает небо, замечаю, что он тоже смотрит в мою сторону.
–Спрашивай,– со вздохом разрешает он, заставляя меня улыбнуться.
И я вдруг понимаю, что хочу узнать что-то о нем, ведь в последнее время он всегда рядом. Несколько раз даже спасал от смерти.
–Расскажи о себе?– выпаливаю я, пока не успела передумать.
–О себе?– Его голос звучит чуть удивленно.– Что тебя интересует?
–Да, в общем-то, все, начиная от имени и заканчивая тем, как ты стал Жнецом.
–Я ведь уже говорил, у меня нет имени. А о процедуре изменения и превращения человека в Жнеца тебе знать ни к чему,– ровным тоном говорит он.
–Я не это имела в виду. И что это за странность с тем, что у тебя нет имени? Ведь раньше оно у тебя точно было.
–Было,– легко соглашается он.– Но вот уже два года меня тем именем никто не называл. Поэтому я не хочу его произносить. Если случится непредвиденное и нам придется разделиться, то первым делом ты начнешь звать меня по имени. А теперь представь, какую опасность ты можешь навлечь и на себя, и на меня.
Понимаю, что он абсолютно прав. Именно так бы я и поступила.
Ладно, не хочет называть имя, пусть не говорит.
–В какой провинции ты жил до того, как стал добровольцем?– задаю следующий вопрос.
–В Арене.
–В Арене?– переспрашиваю удивленно.
–Да, именно так я и сказал. А что?
–Ну, судя по тому, как мастерски за столь короткое время ты оборудовал этот шалаш, я думала, что ты жил в Лесах.
–Нет, я родился и вырос в Арене. И там же, еще до того, как мне исполнилось тринадцать, начал интересоваться разными животными, которых скрещивали между собой и получали новые виды.
–Эти твари, которые наводняют Спираль, были выведены на твоей родине?– спрашиваю задумчиво.
–Да.
–А почему о них не было ни слова в том учебном пособии, которое мы за ограниченное время изучали как ненормальные?
–Догадайся.
Молча слушаю буйство стихии, но взгляда от собеседника не отвожу, хотя и вижу его лицо только во время коротких вспышек.
–Конечно, могла бы и не спрашивать. Проклятая зрелищность!– последнее произношу со злостью. А затем меняю тон.– Как ты решил стать добровольцем?
Чувствую, как он медленно поворачивается всем телом, а во время новой вспышки молнии вижу, что он сидит лицом ко мне, а не боком.
–Я расскажу, если потом ты расскажешь о себе.
Пожимаю плечами, мне нечего скрывать.
–Хорошо.
Немного помолчав, он начинает негромко говорить, чтобы его расслышать, мне приходится наклониться чуть ближе.
–Мне было пятнадцать, когда я решил, что стану добровольцем. Старший брат ушел, и я подумал, что это очень храбрый поступок, поэтому именно в тот день решил в будущем попробовать свои силы. Следующие шесть лет вплоть до отбора, в котором мог принять участие, я тренировался каждый день. Много бегал, участвовал в нелегальных боях, развивал меткость, бросая ножи в мишень, научился стрелять из лука, занимался силовыми тренировками. А когда мне исполнился двадцать один год, и подошло время очередного отбора, я стал добровольцем. Вот и вся история.
