Задействуя всю свою волю, поднимаюсь на ноги, разворачиваюсь в сторону холма, с которого уже показались первые Жнецы, направляющие на меня оружие. Даже несмотря на то, что стремительно теряю кровь, чувствую, как сила переполняет меня изнутри. Если бы у Жнецов была способность извлекать свою силу, концентрировать ее и выталкивать из тела, то все враги уже были бы повержены молнией. Но ничего такого я не умею, поэтому стою между Жнецами и вертолетом.
Не знаю, что буду делать, у меня даже оружия нет, но мимо меня никто не пройдет. Один из них вдруг срывается с места и бежит ко мне. В голове возникают мысли: «Идиот, у тебя же автомат в руках. Надо было стрелять. А так, ты уже труп».
Не двигаюсь с места, просто жду. Когда он подбегает, маленькие молнии уже потрескивают на моих ладонях. Хватаю его за голову, крича от боли в раненой руке, разряд проникает сквозь маску. Этот не настолько силен, как Бишоп. Ему хватает одного удара током.
Жнец валится на землю, а я выхватываю автомат из ослабевших рук. Больше никто не приближается, оружие направлено на меня, но они не стреляют. Бросаю взгляд за спину противника, истеричная улыбка расплывается на губах. Умирать? Не сегодня. Стреляю короткой очередью в ближайшего Жнеца, наблюдая, как агенты оппозиции, зашедшие к ним со спины из-за холма, делают то же самое. Кто-то начинает стрелять из вертолета. Жнецы открывают огонь, несколько пуль пролетают в опасной близости от меня, но все уже кончено. Нас больше. За считанные секунды расправляемся с Жнецами. Убиваем всех до единого. Ко мне подбегает девушка-Жнец из наших.
–Ты Ева, верно?– Согласно киваю.– Надень, пожалуйста, браслет-подавитель. Я перевяжу твою руку. Садитесь в вертолет! Пора убираться отсюда,– кричит она своим людям.
Надеваю браслет и плетусь в вертолет, люди оппозиции обгоняют меня и занимают места. Вижу Кейна и Роба, стоящих на подножке с автоматами в руках.
–Где Ной?– спрашиваю бесцветным голосом.
–Пришлось его вырубить.
Кейн виновато пожимает плечами.
Качаю головой и захожу внутрь. Жду, когда девушка-Жнец остановит кровь и забинтует место ранения. Когда вертолет набирает высоту, опускаюсь на пол рядом с телами Стиана и Трея, опускаю голову на грудь второго и даю волю слезам, совершенно не стесняясь зрителей.
21. Чрезвычайно опасна
Резко сажусь на кровати, прищуривая глаза от яркого света. Судя по всему, я в медицинском крыле. Я что, отключилась? Такое вообще возможно? Я ведь под стимулятором.
Осматриваюсь, замечая, что я не одна. На стуле рядом с кроватью сидит девушка, та самая, которая забинтовала мою руку в вертолете, перед тем как мы улетели из Лабораторий. Рука сейчас надежно зафиксирована, но я все равно ощущаю болезненную пульсацию в том месте, куда угодила пуля. Не хочу думать об этом, о всех событиях, но воспоминания сами лезут в голову.
Трей… его больше нет.
Он никогда больше не улыбнется мне, не будет лезть с наставлениями, не покачает головой, сдерживая улыбку, когда я совершу очередную глупость. Ничего этого не будет…
Спускаю ноги на пол. Мне срочно нужно увидеть Ноя. Вместе мы справимся с этим. Обязаны справиться.
Девушка внимательно следит за моими действиями.
–Я бы на твоем месте осталась в постели. В вертолете тебе пришлось вколоть лошадиную дозу успокоительного. Его действие вряд ли полностью закончилось.
Успокоительное? Даже не заметила, как и когда они это сделали. Меня действительно слегка покачивает, решаю последовать ее совету и сажусь обратно на кровать. Девушка с любопытством смотрит на меня.
–Меня зовут Блю. Я побуду твоей нянькой, если ты не против.
Представляться в ответ не вижу смысла, она и без того знает, кто я такая.
–А где Франсин?– зачем-то спрашиваю я. А когда она удивленно приподнимает брови, поясняю.– Нет, ты не подумай, я не имею ничего против тебя. Но обычно в подобных ситуациях первым делом вижу именно Франсин.
–Она обычный человек. Ей было опасно находиться рядом с тобой.
Блю пожимает плечами.
–Я никогда бы не причинила ей вреда.
–Специально не причинишь, а вот неосознанно… – Недоуменно смотрю на собеседницу, и она поясняет:– Когда мы принесли тебя сюда, твое тело светилось и испускало слабые электрические импульсы. Для таких, как мы, они безвредны, чего не скажешь о людях.
–Ладно.– Больше не знаю, что сказать. Я даже не подозревала, что мое тело может светиться само по себе. Замечаю, что Блю не отводит от меня внимательного взгляда, и спрашиваю:– Что?
–Просто хотела спросить, откуда ты знала, что Жнецы не будут в тебя стрелять?– склонив голову к левому плечу спрашивает она.
О чем она? Конечно, я заметила, что в меня не выпустили ни одной пули на поражение, но чтобы это делали специально… зачем им это?
–Что ты имеешь в виду?– спрашиваю слегка нахмурившись.
–Ты стояла прямо между вертолетом и Жнецами, но они не стреляли в тебя.
–Это я и сама поняла. А есть какая-то причина?
Хмурюсь все сильнее.
–Я… думала, ты видела.
Она выглядит так, будто сболтнула лишнего.
–Видела что?– на полтона повышаю голос.
Немного поколебавшись, Блю достает из кармана сложенный вчетверо белый листок и протягивает мне.
–Вот.
Принимаю лист, вздыхаю, не зная, что могу там увидеть. Готовясь к худшему, разворачиваю. Смотрю на… себя. Это определенно я. Только нарисованная, причем весьма точно.
Рисунок в полный рост, на мне форма Жнеца, вокруг тела изображены какие-то штрихи, возможно, художник так изобразил сияние, исходящее от меня. Внизу листа довольно крупно написано: «РАЗЫСКИВАЕТСЯ! Ева Трент, так же известная, как 8437. Чрезвычайно опасна! Взять живой!».
Пару минут просто пялюсь на листок, а потом поднимаю взгляд на Блю, которая сосредоточенно наблюдает за мной.
–Что это? Кому я могла понадобиться?– искренне не понимаю, зачем кому-то меня искать, и для какой цели, да еще и с подобной формулировкой.
–Пару дней назад эти листовки разослали по всем провинциям. Сайлас и Канцлер хотят видеть тебя живой.
Складываю лист и убираю в карман.
–Зачем?
Блю просто пожимает плечами. Действительно, откуда ей это знать?
–Послушай, Ева,– нерешительно произносит она.– Мне очень жаль твоего друга. Трей был отличным парнем. Мы проходили Испытание в один год, а потом вместе тренировались.
Она замолкает, а я киваю в ответ, ощущая, как слезы снова подступают к глазам. Надо выбираться отсюда, искать Ноя. В физическом плане чувствую себя намного лучше, поэтому поднимаюсь на ноги.
–Где Ной? Он тоже где-то здесь?– уточняю я, имея в виду медицинское крыло.
