Морозов кивнул и добавил:
— А на территории Ширванского ханства вероятность наличия «чёрной крови» ещё выше. Так что сам понимаешь, основная цель, найти здесь, а следующая цель, захватить Ширванское ханство и сейчас ведутся переговоры с Фетх-Али шахом о высадке ханиданского десанта со стороны моря.
— А это правда, что с вами здесь наследник Фетх-Али шаха? — задал вопрос Цициани, чуть подавшись вперёд
— Правда, Павел Дмитриевич, и он мой кровный брат, — ответил Морозов
— А? — явно собирался что-то ещё уточнить Цициани
— А это оставь дипломатам, Павел Дмитриевич, — вмешался в разговор Забела, — Но да, Али-Мирза должен возглавить ханиданцев при наступлении на Ширванское ханство.
Здесь Цициани снова покачала головой, потом оглядел стол, где остывала простая, но сытная еда:
— Ладно, господа, давайте поедим, а то наш гарнизонный повар обидится, я смотрю он решил вас побаловать лучшим своим блюдом, — Цициани явно шутил, — перловой кашей с ягнёнком.
После еды он наконец обсудили возможности охраны буровых площадок и монастыря.
Цициани сказал:
— Слышал я про монастырь. Бабы эти не пускали наших туда, я сколько раз предлагал поставить постоянный пост. «Не надо нам здесь мужчин» — вот, что я слышал от настоятельницы. Но, конечно, совсем без присмотра я их не оставлял. И в тот день весь разъезд у меня погиб, шестеро полегли, — с горечью в голосе закончи Цициани.
— Теперь она возражать не станет, — сказал Забела, — одна она осталась и там…— здесь Забела «споткнулся», — там ещё одна женщина ей помогает. А скоро появятся рабочие, те, кто начнёт монастырь восстанавливать.
Уезжали Морозов и Забела довольные. Цициани пообещал из своих имеющихся пяти тысяч отправить тысячу на постоянное пребывание на места бурения и пятьсот выделить для охраны монастыря.
* * *
Развалины монастыря Гареджа.
Ирэн и Софья подъезжали к монастырю. Вернее, к тому, что раньше было монастырём.
Глядя на обугленные развалины некогда мощного здания, Ирн думала, что за трагедия здесь случилась, и что за твари эти ширванцы. Монастырь был разрушен практически полностью.
Покрытые сажей камни, чёрными валунами разбросанные вокруг когда-то величественного здания. Ирэн подумала, что вокруг монастыря было много построек, потому что на большом расстоянии вокруг разломанного основного здания валялось много недогоревших кусков дерева.
Если бы Ирэн не слышала от Забела, что это ширванцы разрушили монастырь, то она бы подумала, что это какое-то землетрясение так разметало каменные стены здания.
Что порадовало Ирэн, так это то, что камни, из которых когда-то был построен монастырь, действительно все были разного цвета. Возможно, что настоятельница не будет против красного цвета блоков для монастыря. Ирэн зажмурилась и представила себе как красиво и величественно будет смотреться вновь построенный монастырь.
Ирэн с Софьей спешились, охрана рассредоточилась, прикрывая женщин по периметру. Никого не было видно.
Вдруг Ирэн заметила тонкую фигурку в чёрном, прижавшуюся к одной из уцелевших стен. В руках женщина держала корзинку.
Ирэн сделал знак охране, чтобы они оставались на месте, и сама пошла в направлении этой фигурки.
Ей оставалось дойти ещё несколько шагов, когда из бокового проёма вышла женщина в чёрном и встала перед ней, прикрывая ту, которая опустив голову в чёрном платке так и стояла, не двигаясь с места.
— Кто ты? Зачем приехала? — голос с лёгким кавказским акцентом звучал низко, словно бы был сорван.
Вместо ответа Ирэн спросила:
— Вы настоятельница этого монастыря?
Женщина усмехнулась:
— Где ты видишь монастырь?
Ирэн ответила:
— Я вижу, и я здесь, чтобы вскоре его увидели и остальные. Я — Ирэн Лопатина.
Краем глаза Ирэн заметила, как вздрогнула, стоявшая у стены женщина и корзинка выпала из её рук.
Настоятельница тоже заметила, что женщина у стены отреагировала на имя, которое прозвучало.
— Подожди здесь, — строго сказала она и пошла к склонившейся над упавшей корзинкой девушкой.
Помогла ей собрать с земли рассыпавшиеся грибы и увела её куда-то за сохранившуюся стену.
После чего вышла и показала Ирэн пройти с ней в другую сторону.
Ирэн махнула охране, которая явно собиралась пройти за ней и смело прошла с проём за настоятельницей.
Огляделась, там стояла собранная вручную из досок кровать, небольшая печка, над головой было… небо.
— Да, — подумала Ирэн, — перекрытия здания выгорели полностью.
Ирэн рассказала настоятельнице свою идею. Та подтвердила, что цвет не важен, что они всегда здесь строили из того, что удавалось собрать или из того, что привозили люди.
Настоятельница заметила, что Ирэн всё время оглядывается на проём и разрешила:
— Спрашивай, вижу, хочешь спросить
— Как она? — спросила Ирэн
— Пока плохо, ищет себя, но сложно найти то, чего нет. Ей надо новое построить. Вот построишь монастырь, вернуться дети и выберется. А я помогу.
Ирэн помолчала, потом спросила:
— А я могу как-то помочь?
Настоятельница отрицательно помотала головой.
Вдруг из-за стены раздались крики и удары, как будто кто-то пытался доломать оставшиеся целыми стены. Настоятельница поспешила к своей подопечной, бросив на прощание:
— Не ищи с ней встреч, не надо.
Ирэн, Софья и остальные развернулись и неспешно поехали обратно. И снова никто не заметил, что со скал за ними наблюдали.
Глава 25
Ирэн с Софьей подъехали к своему дому, уставшие и желавшие только одного, вымыться в прекрасной купальне княгини Дадиани. И пусть она была маленькая, но туда точно не придёт никто из гостей дворца или родственников Дадиани.
Но сразу воплотить в жизнь мечты не удалось, возле дома стояли лошади с эмблемой императорской курьерской службы. А в гостиной сидела бабушка Нино и расспрашивала двоих мужчин о том, как они добрались.
Писем было много. Даже из Никольского доставили и Ирэн подумала, что наверняка это Сергей постарался, чтобы вся корреспонденция до неё доходила как можно быстрее, поэтому и везли все письма императорские курьеры.
Курьеров надлежало отправить во дворец, потому что оставлять двух мужчин в небольшом домике, где поселились три женщины не представлялось возможным.
Уехать курьеры обратно в Стоглавую планировали завтра утром, поэтому все письма было необходимо написать до их отъезда.
Бабушка Нино отправила курьеров во дворец, а Ирэн с Софьей, быстро освежившись и перекусив, отправились писать письма.
