«Где ты?» — очень вовремя прилетел вопрос от Ами.
Дэнвер просиял. Она беспокоилась!
«Сижу, отдыхаю в машине. Скоро буду», — пояснил Вард.
Взгляд дракона упал на вывеску здания неподалеку, и оказалось, что это рабочая столовая. Адвокат никогда не брезговал обедать в таких заведениях. Если приемлемо готовят, чего воротить нос.
Дэнвер решил зайти ненадолго и перекусить. Требовалось подумать о произошедшем и как сейчас поступить. А за едой и время быстро пролетит. Он уже собирался выйти из машины и взялся за ручку, когда заметил на другой стороне дороги знакомый силуэт. Бывшая помощница Тиа сияла заезжему адвокату, пару раз приходившему по делу. Короткая юбка девицы выглядела вызывающе, а улыбки, которыми они одаривали друг друга, — говорящими.
Раньше бы дракон провел беседу с сотрудницей о недопустимости подобного внешнего вида и личных отношений с клиентами, а теперь Дэнверу было все равно. Хочет девица коротких романов — кто ей указ? Он даже был рад, что уволил Тиа. Слишком много за последнее время отравителей развелось. К слову, офицер прихватил с собой бумаги из сейфа лавочника. Стоит поинтересоваться, не продавал ли зельевар тот самый приворот, из-за которого мутировал фикус.
Шкатулка снова оповестила о сообщении. Оказалось, что оно от Ами. На душе потеплело, и дракон понял, что ни в какую столовую не пойдет. Кофейня и ресторация тоже не вариант сегодня. Дракон очень соскучился по своей ведьмочке, упорно лелеющей мечту, что вызывало безграничное уважение у Говарда. Уж он-то знал, как порой бывает непросто двигаться к намеченной цели.
«Завтра я дам объявление в газету об открытии аптеки, а послезавтра все случится!» — написала Амалия.
Она сообщила то, что могла спокойно рассказать при встрече. Соскучилась!
«Люблю тебя, моя целительница», — не удержался дракон.
«И я тебя», — прилетело в ответ.
Дэнвер едва не подпрыгнул. Короткие слова не просто намекали на чувства Ами, но и вопили о них!
И прежде чем появиться у любимой, дракон решил заскочить домой, для того чтобы переодеться и узнать, все ли в порядке со слугами. Зная матушку, Вард подозревал, что она может что-нибудь учудить.
Глава 27. Горькая правда для дракона
Говард Дэнвер
— Госпожа Инесса уехала? — с ходу поинтересовался дракон, едва очутился в собственном доме.
В особняке царила непривычная тишина и в свете последних дней это настораживало. Может, матушка разгромила комнату или действительно съехала?
— Здесь, — отозвался слуга и поклонился.
Говарду показалось, что лакей усмехнулся и это насторожило еще больше. Что-то странное начало происходить в доме с появлением родительницы.
— Что случилось? — потребовал разъяснения Говард. — У нас кто-то был?
— Была госпожа ведьма. Самая сильная в городе, которая умерла, а потом ожила.
— Фанни Лоранс? — удивился Говард.
Неужели ведьма заподозрила матушку в отравлении Амалии или произошло что-то еще?
— Она! А после, как госпожа Лоранс уехала, ваша матушка от себя не выходила.
Дракон кивнул и направился к родительнице, не ожидая от него ничего хорошего. Привычка, что поделать.
Свою мать Говард застал сидящей на краешке стула. Инесса Дэнвер выглядела насупленной. Она уставилась на разожженный камин, который посреди лета смотрелся крайне неуместно. Перед каминной решеткой дракон заметил корзинку, из которой выглядывала мерзкая пучеглазая жаба.
— Ты завела питомца? — поинтересовался дракон.
— Нет, ее мне завела Фанни Лоранс. Сын мой, я прошу тебя, умоляю на коленях, брось свою ведьму. Только посмотри, что ее тетка сделала с Флоранс.
Говард вытаращил глаза и подошел к камину. Жаба действительно чем-то напоминала подругу детства, и дракон только сейчас обратил внимание на столь странное обстоятельство. Животные часто похожи на людей, особенно на своих хозяев, а тутперед ним полное совпадение внутреннего мира и временной оболочки.
— Почему у жабы мое серебро из столовой? — Драконья сущность Дэнвера недовольно зашевелилась, предлагая сунуть воровку прямо в камин. — К слову, матушка, ты решила избавиться от Фло и зажарить ее?
— Говард, я просто не знаю, верить ли словам ведьмы. Она сказала, что девочка обернется в человека за пределами вашего проклятого Зареченска.
— Матушка, вместо того, чтобы спасти протеже, ты решила продемонстрировать эту тварь мне, чтобы я испытал стыд за свою невесту и ее родню? — хмыкнул дракон.
— Да как ты смеешь?! — воскликнула драконица и подскочила. — Бездушный старший сын, такой же невозможный, как и младший! Флоранс почти при смерти, а ты?!
— То есть, сунув корзинку едва ли не в камин, ты решила причинить ей добро? Довольно упреков, собирайся! — Дракон глянул на жабу и исправился: — Собирайтесь! Сегодня же. Вас отвезут в столицу на машине или на поезде. Через час отправление и не минутой позже.
— Ах вот ты как?! — разгневанно прошипела мать. — Выгоняешь меня из дома?! Неблагодарный. Я давно пожалела, что вы родились на свет. Лучше бы это была дочь. Не драконы, а самовлюбленные ящеры! Отец вас испортил, да вы оба как он!
Мать подскочила, схватила корзинку, отчего жаба едва не вывалилась. Спасло Фло то, что она перестала прижимать к себе ложку, а уцепилась за плетеный бортик.
Больно ли было в этот момент Варду? Очень. Сердце горело огнем, обливалось кровью, а душу заполнила горечь от непонимания собственной матери. Какое счастье, что его пара настоящая, а не такая звезда, как родительница.
— Час на все сборы, — напомнил дракон и покинул комнату матери.
— Я поеду в отдельном купе! — крикнула вслед Инесса Дэнвер.
Говард остановился, потом вернулся. Вынул из кармана деньги и положил их на столик.
— Тутбольше чем нужно. Такси через час. Прощай, матушка.
— Ты даже не выйдешь меня проводить? — нахмурилась драконица.
— Нет, ты наговорила более чем достаточно. И у меня нет времени и желания выслушивать глупые истерики. И впредь, прежде чем появиться в моем доме, за неделю присылай письмо.
— Не пустишь?!
— Вполне возможно, — пожал плечами Вард и покинул комнату матери.
Он даже не обернулся. Хочет родительница ехать поездом, ее право. Лишь бы со своим мировоззрением не лезла в их с Ами жизнь.
Дракон предупредил прислугу, что госпожа Инесса через час покинет дом. Сказал, чтобы к этому времени такси уже стояло у парадного входа. Провожать и прощаться с той, которая никогда не любила собственных сыновей, было бессмысленно.
Дэнвер принял душ, после чего выпил крепкий чай с мясным пирогом. Просмотрел важные бумаги, которых за день скопилось немало. А когда услышал, как к дому подъехал автомобиль, то из окна проследил за погрузкой матери и ее протеже. Точнее сказать — питомца, ведь на обычную подопечную Флоранс уже не тянула.
