Когда среди персонала есть хотя бы один человек, который горит идеей, работать сразу становится веселее. Ты уже словно не просто работаешь, а участвуешь в чем-то важном. А сегодня таких людей на площадке было немало, потому что это трейлер для группы, дебют которой все так усиленно готовят. Работа шла быстро.
На площадку заходили по мере готовности. Костюмы для картинки постапокалипсиса были сшиты точно по их меркам, все из одних материалов и с перекликающимся дизайном. Минсок явно будет сниматься последним — у него поверх прозрачной водолазки что-то вроде редкой кольчуги из кучи цепочек. И эта штука сделана не только для съемки в анфас, сзади она тоже очень сложная и застегнуть ее парой движений не получится.
Как правило, костюмы, в которых они снимаются в клипах, позже надевают еще один раз — для какого-нибудь выступления. Эти темные костюмы с кучей металлических элементов планируют использовать для дебютного выступления. Это потому что Studia Choom еще не открылась: впоследствии все самые сложные и яркие костюмы использовали для этих съемок. Но, в целом, большая часть аутфитов группы используются один-два раза, даже если они были сшиты на заказ по индивидуальным дизайнам.
Дан по сценарию должен был задумчиво передвигаться по спальне. Это была «коробочка» — комната без одной стены. часть пространства затянута зеленым полотном, чтобы потом на этом месте компьютер пририсовал нужные элементы. Внутри его площадки — кровать, стол и книжный шкаф, но часть стены у окна затянута зеленым полотном, изображая последствия обрушения стены, на полу пыль, камни и разбросанные вещи. Кадров несколько — общий вид, его задумчивое перемещение по комнате, крупный план у книжной полки, а после его еще снимали просто на зеленом фоне, поставив перед ним кусок декорации в виде стены и окна — типа он через разбитое стекло смотрит на разрушенный город.
Для экономии времени каждый раз после окончания видеосъемки тут же снимали фото. Это выглядело даже забавно. Режиссер и операторы уходят в сторону, а их место занимает фотограф и его осветитель. В это время режисер уже консультирует для съемки следующего мембера.
Так как у Дана две сцены сегодня, то общие кадры снимали не в самом конце, а как только всех одели — чтобы потом не ждали, пока Дана переоденут. Для общих кадров нужно было взобраться по сваленным в кучу обломкам. Сначала эти кадры планировали делать на локации, а потом просто заменить небо на разрушенный город, но в итоге решили собрать эту гору мусора на студии — в июле-июне вообще-то сезон дождей и с погодой могло не повезти. Камни на локацию съемки, разумеется, никто не возил. Это была сколоченная из досок платформа, ее фасад «украсили» декорациями из пенопласта и ближайшей свалки — колесо от автомобиля явно было настоящим. Песок на поверхности платформы тоже был настоящим. Для этого постелили плотную ткань и сверху ее посыпали песочком, чтобы скрыть платформу.
— Пожалуйста, осторожнее! — предупреждал стафф. — Сама платформа крепкая, вы не упадете, но песок сыпется и вы можете скатиться.
Минсок осторожно наступил первым. Дан за ним. Подниматься на верхушку этой горы нужно пафосно и это оказалось сложнее, чем казалось. Песок съезжал под ногами, под слоями ткани и песка не слишком-то различишь набитые для удобства подъема рейки. Саму картинку поднятия на эту платформу снимали трижды, каждый раз стафф подсыпал немного песка, прикрывая проплешины. Сняв видео, они еще какое-то время группой позировали у подножья этой горы. Инсон радостно уселся на то самое колесо.
Когда с общими кадрами закончили и Дан поспешил переодеваться, Юджин поплелся за ним.
— Я и не думал, что съемки короткого трейлера будут такими утомительными, — выдохнул он, запрыгивая на столик визажиста.
Сора бросила на него недовольный взгляд, но говорить ничего не стала. Просто начала ватным диском снимать с Дана макияж.
— А на что ты надеялся? — хмыкнул Дан. — Что всё снимут за час, накормят нас закусками и отвезут домой?
Юджина он уже не видел, только Сору, которая методично оттирала макияж с его лица. Разумеется, удобнее было бы умыться. Но есть два препятствия. Первое — здесь нет горячей воды, в туалете только ледяная. Вторая — он может намочить волосы и тем самым испортит прическу. Поэтому вся смена макияжа на съемках проходит с помощью специальных средств. Они оставляют на коже неприятное ощущение и Дан уже мечтал поскорее вернуться в общагу и умыться.
— Типа того, — ответил Юджин. — Пусть не час, а около двух… но мы здесь уже сколько? Часа три? А готова только половина сцен.
Дан молчал — говорить стало проблематично, потому что Сора оттирала его глаза.
— И все это просто ради трехминутного ролика, — продолжил Юджин. — Мне сложно поверить, что это правда.
— Мне сложно поверить, что у нас такой размах, — продолжил подошедший Инсон. — У многих ли групп было столько вложено в дебютные съемки?
— PinkVenom, — подсказал Дан.
Сора как раз выбросила один ватный диск и мочила следующий.
— Но это UQ, у них все клипы дорогие.
— То есть ты считаешь, что у Person на такое денег нет? — немного обиженно спросил Юджин.
— Нет, просто… Как-то… тревожно, если честно.
— Это потому что вы уже популярны, — внезапно сказала Сора. — Ваша группа имеет рекламные предложения еще до дебюта и это не считая того, что вы заработали во время шоу. Не напрямую, разумеется, а косвенно — через ту же скрытую рекламу…
Дан согласно угукнул. UQ тоже не всем группам делает дорогие клипы. Просто девушки из Pink Venom прославились до дебюта: одна снималась в шоу, вторая приняла участие в записи трека своего сонбэ, третья прежде работала моделью. Агентство было уверенно, что эти девчонки отработают вложения.
— Не тревожься, — раздался голос Сону.
Дан выглянул из-за плеча Соры. Их продюсер подошел к ним и расслышал как минимум часть разговора. За сегодняшний день он впервые отошел от режиссера и переводчика. Это забавно, но английский Сону был хуже, чем у Минхо-сонбэнима. Сону нормально понимал, но говорил очень костно. На площадке был переводчик и Сону говорил с режиссером в основном через него. В то время как в группе проблемы с пониманием режиссера были только у Минсока и Хэвона, и то незначительные — они лишь уточняли что-то у переводчика, а не полностью полагались на его присутствие.
— Не тревожься, — говорил Сону, — Технически, вложения в ваш дебют оправдала та прибыль, что Person получили с последнего альбома Flower.
— Слабое утешение, — буркнул Инсон. — То, что Даниэль — гений в музыкальном продюсировании, это неоспоримый факт, но мне бы хотелось, чтобы вложения в группу мы оправдывали без учета его гениальности.
Дан смутился. Про то, что он гениален в написании музыки говорили все чаще. И его это смущало. Он не просто не чувствовал себя гением. Он вообще расценивал себя скорее как ремесленника: он хорошо делает то, чему его научили. Но еще он понимал, что называть его гением выгодно для продвижения. Так что придется смириться.
