От мыслей об этом Дана отвлекло начало выступления парней из ММ. Они единственные здесь явно тяготеют к хип-хоп стилю. У них перевес в рэперах, что не редкость для к-поп групп последних лет. Выступать они действительно решили с хип-хоп треком и выступили совсем даже неплохо. Даже смогли изменить трек, добавив момент для демонстрации вокала.
— Так, я не знаю, как вас зовут, — обратился к ним Минхо. — Тот, кто брал ту высокую ноту: можешь представиться?
Парень только что не посерел от волнения, но имя свое назвал.
— Очень хорошие природные данные, тут однозначно есть с чем работать… но нужно работать.
— Соглашусь, — кивнула Боа. — Твое исполнение не слишком профессиональное, ты берешь врожденными данными, но это настоящее сокровище для любого учителя вокала. Я прощу прощения за бестактность, но учителя из первого эшелона у вас не было, я так понимаю?
Парень поспешно кивнул. Первым эшелоном называют небольшой круг частных преподавателей, которые работают преимущественно с крупными агентствами, а иногда и исключительно лично. Учитель, к которому ходит Дан и Джинхо — один из таких, например. В Корее их вроде четырнадцать человек, почти все преподают вокал в крупных музыкальных академиях, причем не только эстрадный вокал. Значит ли это, что за исключением этих четырнадцати нет хороших преподавателей вокала? Гипотетически — нет, наверняка в стране есть и другие специалисты. На практике сложно найти действительно хорошего учителя. Не просто сильного вокалиста, а именно человека, который научит петь в разных жанрах и поможет выбрать свой собственный, комфортный стиль пения. Да даже среди этих четырнадцати не все справляются со сложными случаями. В Корее распространен особый тип пения — немного в нос, что подходит не всем. Дан в своей прошлой жизни обошел восемь преподавателей, прежде чем у него что-то начало получаться… а в этой жизни джазовая певица с Манхэттена на своей кухне дала ему больше, чем все эти преподаватели в прошлом. Но в Корее очень любят всякие списки топовых специалистов, поэтому лучшие учителя могут не только брать хорошие деньги за образование, но еще и не всякого ученика соглашаться учить.
— У тебя хорошая база, хорошие врожденные данные, но с этим нужно работать, — подытожила Боа.
— Могу дать один урок, — внезапно сказал Минхо. — Только один, зато бесплатно.
Восторг на лице парня был настолько велик, что это вызвало смех у Дана и парней рядом… да и у судей.
— Потом подойдешь к моим, так проще будет. Они возьмут твой номер и я назначу один урок. Думаю, с такими начальными данными должно хватить пары консультаций, потом главное — практика, — подытожил Минхо. — В отношении номера… мне тут сложно оценивать, немного не моя стезя. Но звучало неплохо, фальши я не почувствовал. Сказал бы — весьма неплохо.
Хэвон рядом с Даном хихикнул:
— Читеры. Зачитали всю песню и вывели из строя главного критика.
Дан тоже засмеялся: Минхо не дали покритиковать. Правда, смеялись недолго. S-Tale подышал одним воздухом с Минхо и тоже умудрился за одно прослушивание найти там ошибок на три минуты обсуждения. Анджон тоже рэпер, поэтому он подключился к обсуждению и в итоге судьи и без въедливости Минхо порядком прошлись по качеству исполнения.
Подобное повторилось и с парнями из Ssag. Разница для Дана была лишь в том, что они к этому времени уже не могли слышать, за что там тех критиковали — они снова разогревались, готовясь к собственному номеру.
«Pray» считается сложной песней именно с точки зрения исполнения. В оригинале она достаточно высокая, там много проблемных для вокалистов моментов, плюс обилие рэпа — в том числе быстрого. Но вот оригинальная хореография не особо сложна. Песню частично понизили, все же у Дана и Джинхо низкие голоса, незачем отказываться от выигрышного звучания ради оригинальной тональности. Плюс он немного исправил части с рэпом, попросту переделав одну часть под вокал. Юджин, конечно, достаточно хорош в читке, он прекрасно справился бы с этой частью, но почему бы не сделать песню более в их стиле? Хореографию тоже значительно изменили, потому что там было много моментов, где все просто стоят. Сону назвал их номер сумасшествием и что такое просто неприлично показывать на первом выступлении. Дан до этого дня был абсолютно уверен в успехе этой затеи… пока не увидел наполнение зала. Парни волнуются, а номер сложный.
— Постарайтесь не думать о толпе, — сказал Дан, когда перед выходом все собрались в круг. — Просто сделайте все так же хорошо, как на репетициях, не думайте о том, сколько людей смотрят. Мы прогоняли номер чисто несколько десятков раз, все могут сделать все без ошибок. Хорошо?
Парни кивнули. Они собрали руки вместе, Минсок отчитал:
— Три, два… Вместе!
И все. Сцена.
На самом деле, отвлечься от толпы сложно. Их ждали. Наверняка для многих фанатов Анджона, что набились в этот зал для поддержки любимца, Дан и Минсок вообще являются единственными, кто им более-менее известен. Плюс даже сквозь толпу и ушные мониторы, которые вообще-то должны отсекать звук толпы, Дан отчетливо слышал зычный голос свой командирши-бабули. Он уже не смотрел в зал, но понимал, что сейчас наверняка все пялятся на маленькую старушку, что грозно проорала на весь зал:
— Порви их всех!!!
Минсок рядом тоже хихикал. Кажется, бабуля справилась с воодушевлением лучше, чем слова Дана. Стартовая поза — все на коленях, достаточно близко друг к другу, и даже через наушники Дан услышал голос Инсона:
— Слышали? Пленных не брать, отсюда все уйдут нашими фанатами.
— Тихо, ты мешаешь мне настроиться на страдания, — недовольно ответил Юджин, напоминая, что песня вообще-то ни разу не смешная.
Сказал он это как раз вовремя — в наушниках начался отсчет готовности включения микрофонов, метроном, а затем и музыка. Настроиться вроде удалось всем. Они так часто репетировали этот номер, что сложно было исполнять его с полной самоотдачей, а не просто следовать за мышечной памятью. Всего-то четыре минуты выступления. Номер сложный, но уже привычный. И даже в плане вокала — это не их максимум. Сложно, без сомнения, но относительно безопасно.
И все же после выступления, парни тяжело дышали. Дан вытащил наушник из уха — звук зала был просто оглушительным. Судьям пришлось немного подождать, пока зал успокоится.
— Если ты сейчас и их раскритикуешь, я плюну тебе в воду, — Боа пригрозила Минхо.
Судьи начали хохотать, как и зал. Они четвертые, к этому моменту атмосфера у судей была не сказать, что дружеская… но что-то около. Зрители в зале тоже успели раскусить, что судьи веселые, поэтому слушали их с предвкушением.
— Если я их не раскритикую, мне скажут, что я пожалел своих, — резонно ответил Минхо. — К тому же, я же их знаю уже, как облупленных. Это было хорошо… но мне стало понятно, почему меня не пригласили на студийную запись… Вы все изменили! Тональность понизили, Минсока с Хэвоном в финальную гармонию не включили, Инсон вообще не пел… что, решили не рисковать?
