Поэтому она меня слушалась. Константин же, видя наглядно, как окупаются их«невыносимые» муки, уже потихоньку начинал вкалывать сам, без моих бодрящих пинков. Парень слегка окреп, растеряв свою детскость, движения его стали увереннее, а походка целеустремлённой. Теперь он ненапоминал милого ребенка, гуляющего по саду, а скорее злого, задроченного, деловитого ребенка, который пнет тебя в лодыжку за то, что ты стоишь у него на пути. А ужс вечно помирающей Пиатой в виде хвостика…
—Кстати…— мы сидели сАзовым после тренировки в тире на лавке недалеко от главного входа, потребляя мудрости из учебника на свежем воздухе,— Знаешь, что Тернова просила передать? Что она тебя в конце приложит одним шуточным заклинанием первой цепи, созданным для наказания детей. Дисциплинарным, она сказала.
—Заррраза,— хмуро осудил я любительницу черного, некультурно сплюнув. А ведь действительно. Очень внушительные спецэффекты для столь несерьезной магии. Краткий ожог, чумазость, жжение в глазах и страшная горечь во рту. Все довольно краткого воздействия, кроме горечи, та досих пор заставляла меня кривиться. Отличная магия, если так подумать, я быей впрошлой жизни… ай, ладно.
Но все равно слегка обидно. Могла бы ипредупредить. Впрочем, женщины — они все такие. Ты приходишь к ним с сердцем нараспашку, тебя встречают в халате и сбеляшами, а тои чебуреками. А потом, когда они приходят к тебе с тапками и зубной щеткой, ты неожиданно понимаешь, что по дому еще кто-то бегает, и это — не твой кот. Затем чебуреки начинают появляться раз в неделю, потом раз в месяц… и это, не считая других мелочей, полностью меняет ту картину мира, к которой ты стремился, выдавая разрешение на привоз тапок и зубной щетки.
—Вот не пойму я,— захотелось мне прояснить один момент,— Мы вот, Константин, с тобой в академии. Ну ладно я сосвоим новым именем, отрезанный ломоть, но ты-то сын Истинного графа. Пусть и одиннадцатый…
—Я сам сюда записался!— тут же сварливо пробубнил мой приятель, а затем задумчиво добавил,— Но многие Истинные отправляют младших детей в ревнители. И нетолько младших…
—На кой черт-то?— хмыкнул я.
—Вот ты умный-умный, а иногда деревенщина,— хмыкнул блондин, пиная наши баулы с хорошо поработавшим сегодня оружием,— Все эти отказы напоказ от семьи и отрода, все эти клятвы и обязательства ревнителей, Кейн… мы живем в тесном мире. За простолюдинами стоят монархи, которых всеми силами держат простые феодалы, которым нужна мана. Каждый человек на вес арканита, тем более солдат или воин. А ревнитель — это…
—Инструмент политика, разведка, преданный семье человек,— меланхолично перечислил я.
—Именно,— кивнул мне Азов, негромко продолжив,— Тут тоже все поделено и разграничено. Видишь тех, кто на государственных четырехцепных? Пока к ним присматриваются, а вот потом начнется отсев. Самых лучших заберут службы государя, затем оставшимся, если они будут подавать надежды, будут делать предложения. Смертность высокая на первых порах, но те, кто выжил — бедными не бывают. Они бывают либо мертвыми из-за того, что слишком часто продаются, либо обеспеченными. Хорошо обеспеченными.
—Тогда почему вы тут такие инфантилы?— скривился я,— Нет, ну серьезно, не обижайся. Вон, посмотри на этих придурков.
«Придурки», сгрудившиеся возле дерева в количестве пяти человек, упоенно играли в карты на… щелбаны. Не совсем так, тут система была сложнее, поэтому «валюта», выполненная в виде тонких листиков бумаги, имела разное ранжирование — щелбан, пинок, лещ и, самое старшее и страшное — услуги. Мелкие, средние и крупные.
Вполне себе серьезная тема среди бедных студентов, как рассказывала Пиата. За попытку подделать листочек с росписью, уже устроили «темную» троим хитрованам, причем хорошую такую, с сотрясениями и переломами.
—Это тоже часть отсева,— удивил меня взрослый тон Азова,— Мы сейчас, по сути, чем занимаемся? Учим некоторые основы владения чернокнигами, так? Тренируем собственные каналы магии. А все остальное время учим то, что нужно знать каждому достойному члену общества. Но насамом деле ревнителю многого знать не нужно. Ты, кстати, живой пример для них, можно сказать. На ровном месте столько заработал!
—Угу, и сижу теперь на этих деньгах как курица на яйцах,— пробурчал я,— Ни вздохнуть, ни пёрнуть. В смысле вложиться некуда…
—Ты себе нашел целую баронессу,— хрюкнул Азов,— И она на тебя уже посматривает не просто как на шпыняющего её хама, но икак на человека, имеющего почти полмиллиона рублей!
—Костя, её баронство в жопе Европы, а мыс тобой сейчас в одном из самых просвещенных и богатых городов мира,— с чувством проговорил я,— Но…
—…не принадлежим ни кнегоциантам, ни кпромышленникам, ни квнутреннему кругу аристократии города,— подхватил вредный блондин,— А еще… хотя стой, смотри! Видишь вон ту женщину? Вон, рядом с директором? И твоя невеста рядом с ними!
—Вижу,— процедил я безо всякой радости.
На дорожке прямо у раскрытых ворот главного входа стояла троица. Лысоватый и пузатый директор нашей шараги, бледная Кристина с высоко задранным носом и очевидно хреновым настроением, а напротив них… Сильвия Сильверхейм, тоже пребывающая в отнюдь не радужном настроении. Ногами она не топала, руками не махала, вообще вид держала гордый и независимый, но понять, что женщина раздражена, было несложно.
—Вот тебе, Кейн, живой пример,— донесся до меня голос приятеля,— Это Сильвия Сильверхейм, одна из тех самых Сильверхеймов. Думаю, что ты даже в своей дыре о них слышал. Очень богатые, очень влиятельные, у них очень много врагов. Знаешь, почему у них много врагов? Потому что они один из немногих родов Истинных, у которых есть излишек денег. Бытуют слухи, что их мир — очень неприятное место, где почти негде жить, поэтому Сильверхеймам не нужны были люди, им ненужно было вкладываться в развитие своего домена, а арканит приносит чудовищные прибыли. В результате, Кейн, они начали соваться не всвои дела. Пытаясь нарастить влияние и власть, они ссужали деньги, покупали купцов, превращали целые баронства и графства в своих марионеток…
В общем, мои родственники вполне могли прийти к успеху, но тут внезапно выявилось еще аж несколько Истинных родов, хором заявивших, что в ихмирах тоже есть арканит. Ежу понятно, что это было заранее организовано для того, чтобы подкосить Сильверхеймов насмерть, обрушив им иосновной бизнес, и побочные, но род умудрился выжить, лишившись в процессе всей не положенной ему уложениями собственности (три барона и один граф упились насмерть на радостях), но исохранив на мировом рынке свои позиции основного поставщика кристаллов за счет сильного снижения цен.
Однако, полученный ущерб здорово отрезвил заносчивых Истинных. Или, скорее, заставил озлобиться и стать осторожнее? Во всяком случае, они, скатившись почти от трона повелителей мира к остальным Истинным, продолжили пытаться найти применение своим деньгам. Иногда даже находили, завоевав себе репутацию тех, с кем не стоит связываться. Если мир не позволяет легально покупать себе власть, то есть еще и теневой, в котором запретов куда меньше, так что уСильверхеймов были и слава, и репутация. А также много, очень много врагов, желающих в удобный момент вцепиться им вподбрюшье.
