Роли ревнителя и простого дворянина с чернокнигой — различны. Они оба обязаны явиться на зов о портале, но случаи, когда владелец земли поднимает всех «под ружье», редки. Итальянец-ветеран пытался донести до своей аудитории простую мысль: ревнители всегда на острие атаки. Всегда.
—Продолжим! Итак, определенная степень защиты от недружелюбного внимания со стороны? Безусловно имеется! Преференции иного рода? Да, они тоже есть. Над полноправными выпускниками становятся не властны главы их родов. Официально, разумеется, но также ревнители и обучающиеся на них попадают под защиту государей, так что это более чем соблюдается. Именно за этой льготой чаще всего приходят представительницы прекрасного пола, не так ли? Так. Еще вы, господа слушатели, получаете право открывать любое дело на защищаемой территории. И владелец домена обязан способствовать вашему начинанию, если оно не идёт вразрез с его личными интересами… Но насчет последнего я быособо губу не раскатывал! Смею утверждать, как барон, что не заинтересован во владельце предприятия, который может преставиться в любой день на портале! Ах да, еще вы, уже сейчас, господа мои слушатели, более чем вольны вступать друг меж друга в брак и прочие… связи. Только будьте аккуратны, ибо за беременность и постыдные болезни студента выгоняют немедленно — прямо на суд его родни, как можете себе понять!
Константин хрюкнул, с ненавистью посмотрев наДайхарда, чья улыбка сейчас буквально сушила кожу на лице Азова-младшего. Если бы неитальянский барон, производивший довольно грозное впечатление скорого на расправу человека, сумка полу-эйна уже летела бы прямиком в наглую зеленоглазую харю выскочки! Причем, судя по периодически посматривающим наДайхарда слушателям, прочие молодые люди от него тоже были не ввосторге! Именно из-за этой гнусной улыбки!
—Всё это — херня собачья!
Рявк барона был столь груб, что одна из девушек, сидящих на переднем ряду парт, не выдержала и, возрыдав горючими слезами, упала их проливать на юбку соседке. Той, впрочем, было безразлично, так как глаз от чернявого злого мужика она не отводила и даже, кажется, не моргала.
Рука Фурио Медичи лежала на его гримуаре, нежно поглаживая книгу.
—Вот он!— громогласно проговорил барон,— Вот он, ваш главный и самый выдающийся… «пряник»! Гримуар, чернокнига, колдовской пам я тник, артефакт разума, учебник печали! Как его только не называли! Те простофили, что думают о гримуарах лишь как о книгах с заклинаниями, позволяющими своим владельцам использовать магию, должны немедленно заколоться и застрелиться, чтобы не смущать родителей и свидетелей своим вопиющим отсутствием разума!
Улыбка Дайхарда тут же увяла, а уКонстантина наоборот, расцвела самым мерзостным из возможных способов. Он незнал! Этот лицемерный, двуличный, самозванный гений не знал такую простую вещь!
—А давайте нам ответит этот прелестный молодой человек… или не человек… мужчина… женщина?— вонзил гнусный итальянец нож в бок совершенно не ожидавшему подвоха Константину,— Не будем гадать! О вы, белокурый… тьфу, черт же, в общем! Господин… да тьфу, что ты будешь делать! Расскажи аудитории о чернокнигах! Раз я вижу твое ухо в течение всей своей лекции, значит, ты определенно знаешь больше других!
Сказать, что Азов покраснел — было не сказать ничего! Однако, закалка Истинного — это не кот чихнул! Сидеть и пыжиться, вызывая на себя смешки, Константин себе позволить не мог, а потому, выдав своё волнение только сатанински горящими щеками и ушами, встал, чтобы недрогнувшим мерным голосом звучно доложить:
—Чернокнига способна содержать в себе заклинания магии, дозволять своему хозяину применять их, если его тело и дух способны провести энергию для воплощения волшебства. Также она есть хранилище маны для своего хозяина и инструмент, которым тот может оказывать воздействия на окружающую нас магию. На это способны все колдовские книги. Чем выше уровень и качество изготовления чернокниги, тем на большее она способна и большее дозволяет себе и хозяину. Она охранник, инструмент, защитник, иногда даже помощник и советник, но чаще всего, она проводник…
—Верно! Но небудем углубляться!— прервал Азова Медичи,— Последнее, кстати, подчеркну! Во многих старых чернокнигах заложена программа воспитания и обучения вол-шеб-ни-ка! То есть, для ревнителя такие гримуары будут крайне малополезны! Они просто не позволят ему произвести нужное заклинание, если посчитают, что качества хозяина как колдуна еще недостаточно высоки! Таких бедолаг, особенно заключивших договор с очень высококачественной чернокнигой, может выручить только ихЛимит! Здесь такие присутствуют? Я могу одолжить вам свое оружие! Сможете аккуратно застрелиться или зарезаться в уголочке, мы все поймем!
Константин с наслаждением наблюдал, как смазливая рожа его приятеля вытягивается еще сильнее, а вглазах появляется опаска и паника. Кажется, этот неизвестный фрукт не так уж имного знает о своей книге! Может, он еёне отбабушки получил? А, скажем, пару недель назад?! Вот хохма будет, если эта книга ничего не даст, понуждая парня идти в волшебники?! А возраст-то тю-тю…
«Хотя, он жегений»,— внезапно оборвал Азов сам себя,— «А если выучится?!…не, ересь какая-то. Никто и никогда…»
Да, человечество можно было разделить на три разных расы. Простолюдины с ихискаженными постоянным донорством маны энергетическими системами, аристократы и… волшебники. Тех, кого забирали из благородных семей в младенчестве, пичкали препаратами, улучшающими память и развивающими мозг, учили и развивали. Но… если мозг благородного способен принять большое количество знаний, как хвастался этот несносный тип — разве он неможет стать магом…?
Блондин чуть не облизнулся. Иметь в друзьях человека-волшебника! С нормальным мозгом, нормальными понятиями, живого, шутящего, лапающего баб! Обычного такого аристократа, который знает заклинания! Не мага с ихушибленной философией и вечной гонкой за ингредиентами, деньгами, башнями и знаниями, а…
—Да! Книга отличает вас ото всех! Разумеется, она почти ничем не отличает вас от других благородных, что развивались в домашних условиях и умеют применять заклинания… кроме того момента, что вас выучат с ихпомощью драться, а самоучки умеют лишь атаковать… и точерез задницу!
«Не только»,— как Истинный, Константин знал, что сейчас, впервые за всю лекцию, итальянец кривит душой,— «Еще есть дуэлянты на гримуарах, что, конечно, строжайше запрещено, а также убийцы… но действительно, без чудовищно дорогостоящих ограничителей академий, нормально выучиться противостоять магии… невозможно. Правда, ей особо-то и нехотят противостоять. Стараются использовать сразу насмерть и всё такое. Но зато нам здесь в академии поставят рефлексы — а вот этого точно больше никак не добиться!»
Вообще предполагалось, что Ратная Академия, как и еёколлеги, будет «перековывать» излишки благородной крови в полезных членов общества, делая из них элитных практиков гримуаров, но витоге вышло так, что в ревнители бежали и не-излишки. От нищающего рода, от деспотов-родителей, под защиту королей, обещающих ревнителям защиту от кровной мести. А тои вылезти из безвестности, проявив себя и удостоившись титула, а может даже и земель, как барон. Ревнители всегда были и будут нужны.
