— Если будете делать вид, будто ничего не знаете, придётся порезать вас на куски и скормить моим гулям, — подчёркнуто спокойно проговорил я. — Мне известно, что вы в заговоре с Валерием Голицыным. Но игра проиграна, Ваша Светлость. Либо вы сдадите мне второго лицедея, либо сегодня умрёте.
— Да вы с ума сошли! — беря себя в руки, воскликнул Огарёв. — Как вы смеете⁈ Вы хоть понимаете, кому угрожаете⁈ Я представляю Тайную канцелярию!
— В которой завелись крысы, — отозвался я. — И вы — одна из самых крупных. Нет, не пытайтесь создать свою технику, иначе мне придётся немедленно порубить вас на куски!
Сеть сжалась, почти вплотную приблизившись к забившемуся на кресло с ногами графу.
— Вы совершаете огромную ошибку! — дрогнувшим голосом, заявил он. — Ваши обвинения совершенно беспочвенны!
— Должен сказать, что рисковать не собираюсь, — я сел напротив графа, не сводя с него взгляда. — Если вы не сдадите лицедея, я всё равно вас убью и избавлюсь от тела. Но если скажете, кем он сейчас представляется, обещаю, что оставлю вас в живых.
— Ха! Так я и поверил!
— После признания вас ждёт суд. Зачем мне вас убивать?
— Мне нечего сказать! — с вызовом заявил Огарёв. — Вы заблуждаетесь! И вам это с рук не сойдёт! Моим коллегам известно, куда я отправился!
Я пожал плечами.
— Разве что другим заговорщикам. Не назовёте их имена? Нет? Как угодно. Сейчас меня интересует, прежде всего, где аль-гуль. Итак?
Сеть снова сжалась. Теперь её нити находились всего в нескольких сантиметрах от Огарёва. Он практически не мог пошевелиться.
— Я уже сказал, что ничего не знаю! С какой стати вы вообще решили, что я состою в каком-то заговоре? В чём его суть? Какова цель?
Я покачал головой.
— Даже сейчас пытаетесь выяснить, что мне известно? Не выйдет, Ваша Светлость. Колитесь или отправитесь в подвал! По частям — на корм гулям.
Граф разразился ругательствами. Вот уж не думал, что он способен на такие цветастые обороты.
Повинуясь моему мысленному приказу, сеть вплотную приблизилась к Огарёву. Он вскрикнул, когда кое-где нити коснулись его.
— Одумайтесь! — прошипел он, глядя на меня в ужасе.
На миг я подумал: вдруг он, и правда, ни при чём? Но нет, всё указывало на то, что я прав.
Сеть сжалась, прожигая одежду и плоть. Запахло палёным. Граф дико заорал.
— Ещё не поздно! — сказал я, подавшись вперёд. — Где лицедей⁈
— Будь ты проклят, поганый ублюдок!
— Я не ублюдок. У меня прекрасная родословная. Последний шанс! Ну!
— Ладно! Чёрт! Остановись, я всё скажу!
Я ослабил нити. Огарёв снова разразился матерщиной. Его раны были неглубоки, но обильно сочились кровью. Надо было подстелить целлофан, конечно.
— Не дёргайтесь, — сказал я. — А то испачкаете мне ковры. Итак, кем сейчас является аль-гуль? Быстро!
— Стой! Не надо! Лицедей выдаёт себя за… Проклятье, меня это погубит!
— Я тебя щас нашинкую, если немедленно не скажешь, где сраный аль-гуль! — гаркнул я, видя, что Огарёву требуется последний стимул, чтобы пересилить себя.
Алая сеть недвусмысленно дёрнулась.
— Демидов! — поспешно крикнул граф, сжавшись на кресле. — Степан Демидов!
— Кто это⁈ Ну!
— Сын… младший сын начальника дворцовой охраны.
— Где он сейчас?
— В интернате. Учится на военного пилота. Отец навещает его дважды в месяц. По субботам.
Я мысленно прикинул, сколько осталось до ближайшего уик-энда.
— То есть, через пять дней начальник дворцовой охраны приедет в интернат повидаться с сыном?
— Да! И лицедей займёт его место!
— А куда денет лишнее тело?
— Откуда мне знать⁈ Это меня не касается!
— Ладно, будем считать, что вы спасли себе жизнь. По крайней мере, на время. Отныне вашу судьбу будет решать Его Величество.
Я направился к телевизору.
— Никто вам не поверит, — успокаиваясь, проговорил Огарёв. — С какой стати? Член Тайной канцелярии и вдруг заговорщик? Бред!
— К вашему сожалению, я подумал об этом. И поэтому сделал запись.
Вытащив из магнитофона кассету, я показал её графу.
— Вы снимали меня⁈ — напрягся он.
— Разумеется. Мне ведь нужны доказательства. Как вы сами сказали, не так легко поверить в то, что член Тайной канцелярии… — я как раз убирал обе кассеты — с записью допроса аль-гуля и сегодняшнюю — в сейф, когда Огарёв издал отчаянный вопль и вдруг покрылся светящимся едко-зелёным облаком. Алая сеть сжалась, но граф вкинул в технику достаточно энергии, чтобы противостоять ей. Пока шла борьба двух техник, я захлопнул дверцу сейфа. А затем сеть лопнула, во все стороны полетели ошмётки зелёного облака, и Огарёв спрыгнул с кресла, быстро кастуя новую технику. Вокруг него образовались извивающиеся щупальца. Часть приподняла его над полом, а часть устремилась ко мне с явным намерением схватить.
Попятившись, я призвал демонического рыцаря. Красный воин взмахнул мечом, отсекая ближайшие щупальца, но их место тут же заняли новые.
— Надо было сразу убивать, щенок! — торжествующе выкрикнул из середины зелёной клубящейся туши, поднявшейся к потолку, Огарёв. — А теперь посмотрим, кто кого!
Из облака показалась уродливая голова призрачного кракена, раскрылась полная кривых зубов пасть, и тварь ринулась на меня сверху вниз, попутно оплетая красного рыцаря половиной щупалец, чтобы обездвижить.
Глава 12
Я выставил щит, призвал Бера и синхронизировался, одновременно вливая в технику побольше Живы. Медведь с кракеном столкнулись, обхватив друг друга. При этом щупальца подняли рыцаря в воздух и стиснули так, что он начал таять. Я скастовал демоническую руку и вонзил когти в Огарёва. Он отпрянул, но тут же оплёл пальцы. Энергии у него было навалом, так что мои техники могли лишь сопротивляться, но не переломить ход драки. Пришлось создать ещё и рубиновую сеть. Кровь текла по моей руке, превращаясь в Живу, но граф и не думал сдаваться или отступать. Сеть окутала его, прожигая, но слишком медленно! Мой противник вкачивал в защиту энергию, не жалея. Ещё бы: схватка шла не на жизнь, а на смерть, и оставлять что-то на потом ему просто не было смысла. Я видел его искажённое отчаянием и ненавистью лицо, проступавшее сквозь очертания кракена. Вдруг щупальца покрылись шипами. Алый рыцарь тут же исчез, демоническая рука начала разжиматься и таять. Я окатил противника едкой кислотой. Его техника зашипела и дрогнула. Сеть тут же сжалась. Отвалились несколько щупалец. Едва коснувшись пола, они исчезали, словно зелёный туман. Но несколько других протянулись ко мне и попытались протиснуться сквозь Бера. Я понял, что Огарёв хочет добраться до кассеты. Ну, нет, не выйдет! Я скастовал ещё одного рыцаря, который лихо рубанул по щупальцам, а затем вонзил меч в раскрытую, полную кривых зубов пасть. Клинок почти до шёл до графа, но тот отшатнулся и попятился. Я пустил вторую сеть и тут же создал новую демоническую руку. Она схватила его и приподняла, оторвав от пола. Однако нижние щупальца были слишком длинными, и мой противник не потерял опору. Несколько извивающихся конечностей резко хлестнули по руке, уничтожив её. Рыцарь ударил по ним мечом, и штуки четыре полетели на пол. Но другие обвили моего бойца и стиснули. Было видно, что Огарёв вкачивает в атаку кучу энергии. При этом его юнит слегка дрогнул. Ага! Значит, в ход пошли остатки Живы!
