—Омоих рыбках кто-нибудь всегда позаботится,— сказал я.— Они стоят пять тысяч штука, ияпостарался растрезвонить обэтом накаждом углу.
Если меня завалят, наних очередь выстроится.
—Уповаешь начеловеческую жадность?— Эдик кивнул споддельным осуждением.
—Вжизни надо руководствоваться сильными эмоциями идейственными мотиваторами,— ответил я.— Думаю, стоит мне отбросить копыта, как тут женайдутся желающие прибрать моих рыбок крукам. Так что заних яспокоен. Спасибо!— это уже Миле, которая подала мне стаканчик скофе.
—Незачто,— ответила она.— Приходи комне наужин, попьёшь настоящей арабики, анеэтой ерунды.
—Обязательно,— кивнул я, хотя никуда несобирался.
Мила усмехнулась, зная это нехуже меня.
—Ну, что там утебя?— спросил яЭдика, хотя видел, что онещё только вывел данные намонитор.
Тот сдосадой поморщился имахнул наменя рукой, затянутой внейлоновую перчатку. Онбоялся, что гуманоиды украдут его ДНК, ипоэтому неприкасался никчему голыми руками. Даже невыбрасывал использованные носовые бумажные платки, аскладывал ихвкарман идома утилизировал. Наверное, вобстановке повышенной секретности. Даже незнаю, как онотваживался ходить вобщественные туалеты иоставлять там продукты жизнедеятельности, ведь пришельцы наверняка готовы нырнуть заего дерьмом, стоит ему отвернуться.
—Отвянь!— проговорил Эдик.— Недотвоих приколов!
Яоткинулся намягкую спинку дивана исделал маленький глоток кофе. Тепло проскользнуло вжелудок ирастеклось поживоту— это единственное, начто годится пойло, которое загружают внаш автомат.
Мила села рядом, унеё вруках тоже был кофе. Она взяла состола завёрнутый вцеллофан сэндвич иоткрыла его зубами. Красная помада иагрессивный макияж придавали ейсхожесть скровожадной акулой.
—Будешь?— предложила она.
Яотрицательно покачал головой. Уровень адреналина вмоей крови ещё был слишком высок— янемог есть. Мила понимающе хмыкнула иоткусила сразу четверть бутерброда. Янаблюдал затем, как она жевала ветчину сбулкой, иневольно вспомнил лицо Одержимого, которого только что упокоил. Хотя нашу Милу красоткой неназовёшь, нокак солдат некоторым парням она даст фору. Сейчас из-за травмы спины еёвременно перевели наштабную работу, ночерез полгода титановый протез впозвоночнике окончательно срастётся скостями, иона опять выйдет «вполе». Покрайней мере, она вэто верит.
Ямолился занеё покрайней мере раз внеделю— если незабывал. Ещё молился закомандора Ветрова, Эдика ивсех Экзорцистов скопом. Внаше время, когда постоянно появляются Проклятые, без веры никак нельзя. Либо тысчитаешь, что Бога нет, ивсё зависит только оттебя, либо убеждён, что тысоздан пообразу иподобию, инебесный отец затобой приглядывает. Все, кого язнаю, предпочли выбрать второй вариант. Так легче живётся. Япроверял.
Броневик остановился наперекрёстке, иводитель, молодой парень поимени Кир, обернулся, чтобы окликнуть меня.
—Амос, хочешь выйти? Тебе тут удобно пройти, всего один квартал.
—Спасибо.
Яставил недопитый кофе настол иподнялся.
—Мил, Эд, пока. Дозавтра.
Они кивнули вответ, иявышел изброневика, прихватив непромокаемый плащ, потому что наулице лило, как изведра: затовремя, что мыехали, начался дождь.
Вода делала дома серыми, они сливались сасфальтом исвинцовым небом, итолько огни неоновых реклам пробивались сквозь пелену дождя мутными мерцающими вспышками илиниями.
Накинув капюшон, ядобежал доближайшей арки иостановился. Надо бынемного переждать, атонаверняка промочу ноги.
Броневик поехал дальше, скрывшись заавтобусами. Всё вокруг было мокрым имерзким. Натротуаре быстро появлялись новые лужи. Мимо пробегали люди, проносились, сверкая габаритными огнями, автомобили— бесконечный поток, суета сует. Покров, наброшенный наизнанку мира, где хомо сапиенсы сходят сума, истребляя друг друга сутра довечера.
Яприслонился ккаменной стене арки. Вголову лезли мысли отом, что завтра рано вставать, авставать нехочется. Зато хочется видеть красивые, яркие сны отом, чего нет иникогда небудет. Ноянестану подключаться кгипногенератору, потому что после него уменя всегда такое чувство, будто япобывал вчужой голове. Уверен, люди, которые пишут для них программы, воруют куски снов удругих людей. Впрочем, даже если теотдают ихдобровольно, всё равно это непомне. Лучше принять снотворное изабыться, аутром явиться вАссамблею сопухшей рожей икругами под глазами— пусть все видят, что работа недаётся мне легко. Яусмехнулся. Гордыня— вот, что это такое.
Подождав ещё немного, ярешил, что дождь вближайшее время неутихнет, идвинулся поулице. Подождевику катилась вода, ботики натолстой рифлёной подошве шлёпали поасфальту ипока непромокали.
Кир был прав: додома рукой подать. Через десять минут яуже открывал парадную дверь личным ключом. Напервом этаже консьерж приветливо кивнул исообщил, что минут сорок назад отправил мне попневмопочте посылку. Поблагодарив, явызывал лифт, сел вкабину инажал кнопку сцифрой «17». Тут тоже пахло освежителем, ноаромат напоминал лимон.
Насвоём этаже яуже достал ключи, чтобы отпереть дверь, когда изсоседней квартиры выплыла Марина вкоротком платье цвета морской волны, чёрных колготках итуфлях нашпильках. Отнеё пахло дорогими духами, вушах качались жемчужные серьги, нашее искрилось колье сфальшивыми бриллиантами. Удевушки была короткая стрижка, чёрные волосы лежали ровно игладко, словно монолит. Глубокое декольте подчёркивало нехилую грудь. Еёобладательница улыбнулась мне иостановилась, чтобы яуспел хорошенько разглядеть её. Японимал, что Марина поджидала меня иоделась специально для того, чтобы я«случайно» увидел еёвовсей красе. Яотдал должное еёприкиду, недвусмысленно присвистнув, иона улыбнулась ещё шире, хотя ещё пару секунд назад мне казалось, что это невозможно.
—Куда собралась?— спросил ядевушку, открывая дверь своей квартиры.— Покорять мужские сердца? Или сразу разбивать?
—Едем сподругой вресторан,— сообщила Марина, подходя поближе.— Унеё День рождения. Хочешь снами?
Усмехнувшись, япоказал насвой замызганный комбинезон.
—Извини, ноясегодня невформе.
—Тысзадания?
—Ага.
—Ясмотрела прямую трансляцию потелевизору. Это тыбыл вбольнице?
—Ксожалению, да.
Вглазах Марины мелькнуло восхищение.
—Может, ближе квечеру?— спросила она снадеждой.— Как раз успею разбить пару-тройку сердец.
Япокачал головой.
—Вряд ли. Мне завтра рано вставать. Придётся объясняться перед высоким начальством.
—Ну, утебя жеесть мой номер?— Марина явно была неизтех, кто легко сдаётся.
Яответил, что, конечно, есть. Она сама всучила мне его ещё два месяца назад истех пор, похоже, нетеряла надежды наболее близкое знакомство.
—Позвони, если надумаешь,— проговорила Марина, направляясь клифту.
