Она еле дождалась окончания смены, каждую секунду глядя на часы, а после прямо в рабочей форме поехала к нему домой. Она вся дрожала от предстоящей встречи, хоть и не знала, что скажет ему, и без конца грызла ногти. Уже в его районе она несколько раз останавливалась перевести дух, но с каждой новой остановкой ей все тяжелее давалось заставить себя идти дальше. В итоге она не дошла до его дома несколько футов, заметив красную табличку, на которой огромными буквами было написано «Продается». Кира застыла словно статуя на несколько минут, гипнотизируя белые буквы на красном фоне, а затем стремительно подошла вплотную к табличке. Сердце ускорило ритм, колени и руки дрожали, но теперь уже не от страха, а от напряжения. Девушка перевела свой тревожный взгляд на дом, пытаясь угадать, там ли он. Вдруг из парадного входа показалась женщина в деловом костюме. Она, кажется, собиралась выходить, но, увидев Киру, остановилась.
—Я могу вам помочь?— громко спросила она.
Кира закусила губу, а затем, сократив расстояние между ними, спросила:
—Извините, вы не подскажите, мистер Коулман — он дома?
—Прошу прощения, но хозяин дома съехал несколько дней назад. Тут только пустой дом.
Киру словно прошибло током. Внутри словно что-то царапнуло сердце. Она неверяще смотрела на агента по недвижимости.
«Нет. Нет. Не может быть.»
—Вы не знаете, где я могу его найти?
—Боюсь, что нет.
—Спасибо,— пропищала Кира, чувствуя, как по щекам стекают предательские слезы. Она развернулась и медленно пошла прочь.
***
Тетя вновь позвонила вечером, застав Киру в кровати. Она лежала в постели в рабочей одежде, свернувшись калачиком и обнимая Харли Квин. Слезы уже давно высохли, ей хотелось в туалет, но она не могла заставить себя подняться с постели. Только настойчивый звонок вывел её из транса.
—Кира, это снова я. Как твои дела?
—Плохо,— призналась она.— Хуже и быть не может.
—Бедная моя девочка, как мне жаль тебя,— ласково проговорила женщина; по голосу было понятно, что её глаза тоже на мокром месте.— Я тут поговорила с мужем, и мы решили…— Она помолчала.— Может, тебе стоит приехать к нам? Поживешь у нас, пока вы с мамой не помиритесь.
—Я не хочу мира,— оборвала её Кира.— Я не хочу возвращаться туда.
—Это ты сейчас так говоришь. Ты просто расстроена; через пару недель, вот увидишь, будет лучше.
—Не будет,— обреченно произнесла она.
—Ну, в любом случае, наше предложение в силе. Подумай об этом. Позвони нам, даже если не захочешь жить с нами, может, тебе нужны деньги. Мы готовы тебе помочь.
—Спасибо…— Кира всхлипнула.— Как я счастлива, что у меня есть такая замечательная тетя как ты.
На следующий вечер она стояла на автовокзале, дожидаясь своего автобуса, который увезет её к тете Филлис, к новой жизни, и надеясь, что боль и отчаяние исчезнут, как только она покинет этот город.
21| Эпилог
Три года спустя, PIT международный аэропорт Питтсбург.
Расстроенная и уставшая, Кира сидела за стойкой бара аэропорта и опрокидывала уже второй шот Чейсера. Её рейс в Финикс отложили минимум на четыре часа из-за резко испортившейся погоды и тумана, что окутал родной город. Не только её, вообще все отправляющиеся рейсы из международного аэропорта Питтсбург.
«Просто блеск,— думала она, глядя на плазменный экран, по которому шла какая-то передача про живую природу.— Не дай Бог застрять тут на еще один день».
И без того её пребывание здесь было пыткой, полной отвратительных воспоминаний. Зря она согласилась приехать сюда. Это было её первое посещение города с тех пор, как она покинула его. Она уже почти два года жила в Аризоне. Ей всегда хотелось жить там, где тепло, где больше солнца. За эти три года она успела сменить несколько мест работы. Она успела поработать официанткой, кассиршей в супермаркете, консультантом в магазине косметики, даже уборщицей офисов, нигде подолгу не задерживаясь. И вот теперь, буквально за пару дней до звонка отца, её уволили из магазина одежды, в котором она проработала всего три месяца за то, что она нагрубила покупательнице. Но её ребенок творил просто невозможные вещи, и когда Кира вежливо попросила успокоить его, покупательница раскудахталась так, что она не выдержала. Так что эта поездка пришлась кстати. Такой мини-отпуск, прежде чем она вернется и снова начнет искать работу. Но ни хера, в итоге. Ни черта это был не отпуск. Прогуливаясь по старым местам, Кира вспоминала своё прошлое и понимала, как сильно изменилась с тех пор, хотя боль, вызванная унижением и предательством, еще жила в её душе. Никуда не делась. Какой она была глупой и взбалмошной и… трусливой. Сейчас, спустя три года самостоятельной жизни, она понимала, что не должна была спускать Фрэнку его поступок, а сразу идти жаловаться к копам. Все и так бы узнали о её отношениях с Коулманом, мать в любом случае взбесилась бы, и все бы было так же, как и сейчас. Кира была уверена в этом, как и в том, что Саймон из «Отбросов» не смог бы разорвать временную петлю. Но Франклин Вашингтон бы понес заслуженное наказание. А ведь ему, козлу, так и не пришлось ни за что отвечать. Кира узнала об этом спустя несколько месяцев после переезда к тёте, от Джессики, которая каким-то образом вышла на неё. Она ведь удалила свою страничку в Фейсбуке и профиль в Инсте, сменила номер телефона, в общем, сожгла все мосты, какие могла, но та все равно как-то догадалась, что профиль в Тамблере под ником KiRa Solana, принадлежит ей. Поначалу она не хотела отвечать Джессике. Она ведь начала новую жизнь, но все же обыкновенное любопытство пересилило. Они начали общаться. Точнее, возобновили общение. Так Кира и узнала, что Грин не сдержала своего обещания и ничего не сделала Вашингтону. Парень стал шантажировать директора, угрожая настучать в газету, что в её школе учителя трахаются со своими учениками. Из сборной его не исключили, и он в итоге поступил в престижный колледж. Кира мысленно желала ему зла. Хоть и прошло три года, и надо бы уже двигаться дальше, но она просто не могла забыть то, что он сделал и к чему привёл. Он буквально разрушил её жизнь, но она была благодарна за этот урок. Так она увидела истинное лицо мужчины, которого любила, которому отдала свое кое-как склеенное после множества разочарований сердце. Так она увидела в матери темную сторону, на что та способна в гневе. Оскорбления, брошенные Джин, до сих пор преследовали Киру, заставляя чувствовать себя настоящим дерьмом. Они мало общались после того скандала. Джин долго не выходила на связь, считая себя правой; она даже не интересовалась, как у дочери дела, и только после Кира узнала, что мать получала сведения от сестры. Потом у неё, видимо, наступил какой-то кризис, и Джин отчаянно пыталась помириться, даже приезжала к ней и просила вернуться в дом, но какое-то внутреннее чувство подсказало Кире не делать этого. И правильно. Мать оказалась настоящим токсом. Они стали созваниваться, и Джин постоянно учила Киру как жить, припоминая ей её прошлое, которое девушка, между прочим, пыталась забыть. В итоге общение было сокращено до минимума по совету тети Филлис, и теперь Кира выслушивала неприятные вещи всего раз в месяц. С отцом, как ни странно, общения было больше. После отъезда Киры он окончательно ушел от Джин, бросил пить (он не пьет уже вот как три года) и начал новую жизнь. У него появилась женщина, с которой он в итоге съехался, а теперь хочет жениться на ней. Вот почему Кира и приехала. Чтобы познакомится с будущей женой отца и её семьей — будущими сводными братьями. Все эти пять дней, проведенных в родном городе, Кира жила в квартире у Джин, так как они продали их с отцом дом. Это решение оказалось ошибкой, потому что мать сильно бомбило от того факта, что отец счастлив. Она не переставала поносить его, его будущую новую жену и её детей. Кира, хоть и пыталась абстрагироваться, в итоге не выдержала и попросила не прыскать ядом, за что хлебнула сама. Мать вновь завела старую песню о том, какая она бесстыдница, ужасная дочь и никчемная тварь, не ценящая тех усилий, что были в неё вложены, и ничего не понимающая в этой жизни. Хорошо, что это было сказано за день до её обратного отлета. Перелет, между прочим, ей оплатил отец. Джин и цента не заплатила, чтобы впервые за три года увидеть дочь физически. Отвратительная последняя ссора с матерью вновь всплыла в голове, как бы она ни пыталась отвлечься. Даже алкоголь не помог. У Киры затряслись руки от негодования, и она машинально вытащила пачку сигарет из своего худи. Для успокоения нервов нет средства лучше никотина. М-да. Так она никогда не бросит курить, а она ведь обещала отцу перед отъездом.
