Книга Раскаты грома, страница 28. Автор книги Евгений Капба

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Раскаты грома»

Cтраница 28

—Это мясная фаршировка, приготовленная в виде гуся, привязанного к вертелу, ваше превосходительство! Из настоящего гуся удалили кости; в него уложили утку без костей, в утку — курицу без костей, в курицу — куропатку без костей, в куропатку — голубя без костей. Все было должным образом приправлено, промежутки заполнены густым пряным соусом!

—Та-а-ак!— Старший Аркан обходил стол аки лев рыкающий, мечтая что-либо сожрать, но не находил ничего, что соответствовало бы его традиционному ортодоксальному вкусу.— А вот это? Что за чудище?

—Сие блюдо называется Кокентрис, ваше превосходительство! Такой подавали на последнем пиру, где умер император Фабий Красивый! Верхняя часть сваренного петуха пришита к нижней части тела свиньи, фарширована перепелами, обжарена и покрыта яичными желтками и шафраном…

—Кокентрис…— деспот Аскеронский воздел руки к небу в молитвенном жесте.— Я подозреваю, почему Феликс Красивый умер именно на этом пиру! Кокентрис! Зачем пришивать петуха к свинье, чтобы их съесть? Дети мои, давайте помолимся Господу нашему, дабы он послал нам телячье жаркое, побольше запеченных овощей и пшеничного хлеба, а Кокентрис и прочие сомнительные кулинарные экзерциции оставим оптиматам!

—Курятина есть курятина, а свинина есть свинина,— дипломатично заметил Рем, доставая нож.— Я отделю одно от другого, и выниму изнутри перепелов. А яичные желтки и шафран мяса не испортят… Если они не использовали яйца змей или ящериц, конечно.

—Нет, нет, никаких ящериц!— стушевался служка.— Куриные яйца.

—Но выпь мы есть не будем,— категорически заявил Сервий Аркан.— Выпь можете сразу уносить! Выпью питаться я не намерен.

—Ну и очень зря!— сказал служка с достоинством.— Мясо выпи напоминает мясо зайцев или кроликов. Так говорят знающие люди.

—Можете со своими знающими людьми кушать пирог метэ, с выпью или без выпи, ради всего святого… Выпить, кстати, тоже можете. Возьмите бутылку или две. Считайте — это подарок!— деспот обрушился в кресло, совершенно обессиленный кулинарной тематикой.— И не надо нам прислуживать, только принесите наконец уже столовые приборы, и идите поедать свой метэ…

—Благодарю за подарок!— местный гурман важно кивнул.— Столовые приборы благородные рыцари не используют, предпочитают управляться руками или, в крайнем случае, кинжалами!

И удалился, унося с собой злосчастный пирог. Арканы переглядывались некоторое время, а потом Флавиан сказал:

—А ведь это они нас считают дикарями!— и мягко улыбнулся.

Внизу раздался гром фанфар и грохот отодвигаемых скамей. Ортодоксы тут же переместились к занавешенному балкону. По всей видимости, в пиршественном зале происходила кульминация событий сегодняшнего дня: после венчания жених и невеста выходили к гостям.

Стоило признать — это выглядело красиво: распахнутые золоченые ворота, свет факелов, длинный коридор из воинов Монтаньи с поднятыми вверх мечами, образовавшими как бы крышу над шествующими к своим тронам молодыми, горсти зерна и лепестки цветов, которые бросают женщины… Новобрачные смотрелись прекрасно: оба огненно-рыжие, стройные, в белоснежных с золотом свадебных нарядах… Платье Селены было скроено таким образом, чтобы скрадывать намечающийся животик. Его Рем так и не рассмотрел, хоть и силился, так что людям несведущим и вовсе не за что было зацепиться взглядом.

—Многая лета новобрачным!— выкрикнул Скопа с помоста, где стояли герцогские троны и ждали новоиспеченную молодую пару самые именитые гости: знатные северяне, герцоги соседних владений и влиятельнейшие аристократы из местных, которые поставили преданность династии Монтреев выше, чем служение Синедриону.

Буревестнику стало немного спокойнее: соседство Селены с Анники Корхонен… То есть — уже Ярвинен, конечно, и с другими северянами (туомарри Вилле и кунингасом Микке), позволяло надеяться, что она будет не слишком страдать в компании оптиматов, которые, пользуясь частыми здравицами, постоянно прикладывались к кубкам с вином и вгрызались в пироги и прочие закуски, и хватали их жирными пальцами.

Так вела себя высшая знать, что же говорить о рыцарстве? Сравнение пиршественного зала со свинарником было слишком оскорбительным, но… Манера вытирать руки о волосы соседа или швырять кости под стол, на поживу вездесущим собакам, визг и подвывание которых заглушало хвалебные речи и музыку местного оркестра — это было чересчур.

—Она их выдрессирует,— сказал Децим, и непонятно, кого Змий имел в виду: гостей или собак.— Посмотришь, когда мы приедем сюда поздравить племянника или племянницу с первыми именинами, двор Монтреев будет выглядеть совсем по-другому.

—Даже не сомневаюсь,— откликнулся Рем.— Она же Аркан, и пусть хоть тысячу раз меняет фамилию.

Он отвлекся, наблюдая за северянами: всё-таки Анники нравилась ему в свое время, не могла не нравится. Слишком умная, слишком непосредственная, слишком красивая. И да, «красивая» следовало поставить на первое место… Как и все мужчины, он обращал внимание сначала на внешность, а уже потом — на характер, кругозор и манеру разговора. Их неожиданный (или ожидаемый?) брачный союз с Микке никак не укладывался у него в голове. Но пара была воистину царственной, что и говорить… Некоронованные король и королева Севера! Высокие, сильные, статные, светловолосые — как титаны или гипербореи из прежних легенд.

Привлекал внимание и настоящий владыка Севера, серый кардинал и туомарри Вилле Корхонен, который встал со своего места и, подойдя к трону, говорил что-то на ухо герцогу Людовику. Этот своего не упустит!

—Ты знаешь, что Вилле — наш родственник?— спросил отец, облокачиваясь на балконные перила рядом с младшим сыном.— Его бабка по материнской линии — Диана Аркана. Из Арканов Зарубонских. Сейчас там, на Великом Рубоне, наших не осталось — погибли в стычках с орками и вымерли по итогам бесконечной кровной мести… А этот — гляди: при власти, и воду мутит! Кровь не вода.

—Подозревал…— кивнул Рем.— Шевелюра, взгляд, ухватки. Как говорили прежние? «Что-то слышится родное в долгих песнях Ямщика…» Кто был этот Ямщик, отец? Прежний менестрель?

Буревестник знал, что отец любил блеснуть эрудицией и знаниями, особенно — перед своими детьми, и не упустил момент польстить старику. Хотя какой он был старик? Крепкий, здоровый мужчина! К тому же, его следовало поддержать — он явно сильно переживал, выдавая дочь замуж. Все отцы переживают в таких случаях. Некоторые даже получают грудную жабу или апоплексический удар. Но это — точно не про Сервия Аркана… Этот — кремень!

—Извозчик, или почтовый гонец, герольд что доставлял известия. Ямщик — это название профессии, а не имя собственное…— с видом заправского лектора начал аскеронский деспот, но был прерван.

—Вицы! Вицы!!!— закричал кто-то от дверей.

Мажордом кинулся открывать золоченые врата, и прямо в пиршественный зал, шатаясь от усталости вбежал человек в одежде, покрытой слоем дорожной пыли. Его длинный плащ необыкновенной, пурпурной расцветки также был грязным и сильно потрепанным, а лицо казалось черным от переутомления. Этот мужчина — герольд судя по всему,— поднял вверх руку с зажатыми в ней зелеными ветвями каких-то растений и провозгласил на том самом языке, которым маги пользовались для заклинаний:

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация