ДюГрифон насупился еще сильнее, и что-то шептал губами под покровом пышных усов некоторое время, а потом — ГДАХ!— врезал по столу кулаками так, что посуда задребезжала а вино из кубков расплескалось:
—Вы хотите Крылатый поход?! Вы что, не понимаете, что будет если скипетр возьмет ортодокс?!— коннетабль вскочил со своего места и его люди, дожевывая и допивая, также встали из за стола.— Ты неплохой парень, Тиберий-младший, но тебя уже зовут Буревестником… Слишком много от тебя проблем! Я не совсем дурак чтобы разбираться с феодальной вендеттой, если стороны не хотят примирения… Пока весь этот бардак остается в рамках кровной мести — войско герцогства в стороне. Но стоит мне почуять, что ваши аркановские лапы тянутся к скипетру, то, видит Бог…
—Ваше высочество! Выше высочество!— по лестнице поднимался один из ополченцев-ортодоксов.— Люди изРоквера у ворот, просятся под вашу руку…
—Вот как, значит…— недобро осклабился коннетабль.— Ну-ну… Я предупредил тебя, Буревестник!
Рем чувствовал, что его лицо горит. Далось им это «высочество»! Он резко встал, отодвинул стул и подошел к дюГрифону близко-близко, так, что смог прошептать в самое ухо:
—Там к морю выходит калитка, у самого обрыва. Отправьте туда кого-нибудь прямо сейчас… Доэрти выведет людей. Две женщины и четверо детей, один из них мальчик лет пяти.
Усатый рыцарь даже дышать перестал, слушая очень внимательно.
—Сделайте так, чтобы ни я, ни мои братья, ни тем более — отец о них больше никогда не услышали. Вы меня понимаете?
Бриан дюГрифон удивленно глянул на него, задумчиво кивнул, а потом проговорил:
—А вы не похожи на остальных Арканов… Ваше высочество!— и пошел прочь.
* * *
Из портового городка выливался сплошной поток беженцев. Бог знает, чего себе вообразили эти люди, но стоило отряду всадников с черными знаменами появиться у той его окраины, что смотрела на замок, как кибитки, фургоны и повозки, сопровождаемые пешеходами и домашней скотиной под рёв и стенания начали выливаться из городка сплошным потоком. Слезы, крики, щелканье бичей и скулежь собак, молитвы и ругань наполнили воздух…
Рем смотрел на весь этот дурдом по привычке вздернув левую бровь. Однако, дурная у него репутация! Жители порта, видимо надеялись на войско коннетабля, но теперь, когда герцогская гвардия ушла, решили попытать счастья в бегстве, не имея храбрости сражаться и желания — подчиниться новому владельцу замка.
—Взгляните!— Патрик Доэрти указывал на небольшую группу, которая никуда уходить не намеревалась.— Нас всё-таки встречают.
Несколько безоружных мужчин стояли у самого въезда в город, и явно смотрели в сторону всадников Аркана.
—Что ж, не будем обманывать их ожиданий…— Рем тронул пятками бока коня и двинулся вперед.
Его войско состояло в основном из пехоты, но что-то около трех десятков кавалеристов имелось. Конница выполняла функции личной охраны и разведки, командовали кавалерией южане — Шимус иКоннор. Ортодоксы ведь привыкли воевать пешим порядком, опираясь на укрепления или фургоны, и слыли стойкими и умелыми воинами. Но для таких вот рейдов, как этот, всадники были незаменимы: не брать же с собой сотню тяжелых пехотинцев, чтобы понять, что к чему в ближайшем городишке?
Чем ближе к границам жилой застройки приближалась кавалькада во главе с баннеретом, тем сильнее разгорался огонь любопытства в его душе.
—Это что там — гномы?— не выдержал и спросил он, хотя ответ был очевиден.
—Точно так, маэстру!— отозвался Шимус.— Три подгорника, остальные вроде человеческого рода, на вид — ортодоксальные купцы. Может, изАскерона?
Южане запанибрата не держались, но«высочествами» и«монсеньорами» не сыпали — принятое вежливое обращение равного к равному — маэстру — их вполне устраивало. Рема, впрочем, тоже. А вот наличие среди принимающей стороны некого пожилого и хмурого мужчины в потертом коричневом камзоле и с тростью в руках не то чтобы не устраивало, но всерьез нервировало. Диоклетиан Гонзак? А он тут какого черта забыл?
Один из купцов — огромный бородач с лысой башкой, облаченный в синий суконный кафтан и перепоясанный широким кушак поперек объемного пуза, вышел вперед. В его толстых как стволы деревьев руках обнаружился классический каравай — с украшениями в виде колосков из теста и солонкой посередине. Их встречали с хлебом-солью?
—Обчество славного города Крачки приветствует храброго маэстру Тиберия Аркана Буревестника! Примите наше гостеприимство, отведайте чего Бог послал…— купцы и гномы смотрели на баннерета выжидающе.
Его было легко вычислить: баннерет и знамя в походе — вещи неразделимые, разве что в лютой сече аристократ-ортодокс может отдать штандарт ординарцу или пажу, чтобы не отвлекаться от боя. Спешиваясь, Аркан сдерживал улыбку: у жителей побережья явно были проблемы с фантазией: Олуши, Гагарочки, цитадель Чайки, теперь еще иКрачки! Одни морские птички! Не хватает пожалуй, только Бакланчиков иАльбатросиков… Хотя один Буревестник, похоже, тут завелся.
—Во имя Господа нашего, Владыки Огня иСвета, Творца миров!— Рем осенил себя знаком огня.— Мое почтение вам, маэстру, и мое почтение всему обч… Обществу славного города Крачки!
Аркан, повинуясь обычаю, отломил кусок хлеба, макнул его в соль и отправил в рот.
—Выпечка что надо!— сказал он.— Я бы заказал у этого пекаря припасы для своей дружины!
Встречающие вдруг расплылись в улыбках, а бородатый верзила, который и держал каравай в руках, смущенно прогудел:
—Сам пёк!— а потом сверкнул глазами:— О заказе вестимо поговорим…
Говор у него был примечательный. Рем не удержался и спросил:
—А те, что бегут из города, это…
—Это оптиматы. И семьи флотских. Они думают, что начнутся погромы, сильно испугались как быстро вы взяли замок!— откликнулся Гонзак.— Пройдемте в ратушу, нужно многое обсудить!
Интересно, в каком он качестве таинственный маэстру находился вКрачках, и можно ли было звать его по имени? И вообще, Диоклетиан Гонзак — это настоящее имя или просто одна из личин? Так или иначе, вся процессия пошла следом за прихрамывающим маэстру Гонзаком. Всадники спешились следуя примеру своего сеньора и вели лошадей в поводу, настороженно посматривая по сторонам.
Крачки — городок тысячи на три жителей — представлял собой симбиоз классической позднеимперской архитектуры Аскерона с ее каменными и кирпичными домами под черепичными крышами, фахверковых конструкций, характерных для Запада и извечных портовых трущоб с хибарами, лабазами, складами и бараками всех мыслимых и немыслимых форм и размеров.
Ратуша предстала перед взглядом Аркана довольно неожиданно: высокое светлое строение, с традиционными часами на башне.
—Бом-м-м!— ударил колокол сверху, и стрелки часов сдвинулись с места.— Бом-м-м!
IV
Рем даже не удивился, когда оставшиеся в городке члены магистрата попросились под его руку — от лица всего города Крачки. В этих самых Крачках, правда, теперь проживало процентов сорок населения от того, что было еще буквально утром. Исход продолжался до сих пор — последние беженцы покидали город — уже не сплошной колонной, а редкими группами. Они шли, ехали, волочили свой скарб проклиная по чем свет стоит ортодоксов, скоропостижно скончавшегося по собственной дурости молодого маркиза и неведомых вражин со страшными рожами на знаменах, захвативших замок. И, конечно, они костерили своих соседей, которые решили несмотря ни на что остаться в своих домах.
