–Послушай,– обратилась она к Марузе,– скажи им, что ты ошиблась, и я отдам тебе половину выручки. Это приличная сумма, всё равно патрульные их бы прикарманили.
–Я хочу всё,– ответила Маруза,– и оставшиеся сладости тоже. Правда, Тибальд?
Тот с презрением отвернулся:
–Это твои дела, Маруза, мне не нравится, что ты позвала патрульных. Надо было самим разобраться.
–Ага,– подхватил Торус,– надо было самим задать им взбучку.
–Хотя,– добавил Тибальд,– когда покончишь с ними, отложи мне музыкальные заварные пирожные.
Мангустина, совершенно поникшая, сняла с шеи ремень и протянула сундук со сладостями Марузе, которая аккуратно поставила его на своё сиденье. В ту же секунду подошли патрульные:
–Что здесь происходит?
–Ложная тревога, извините,– сказала Мангустина.– Моя подруга только что нашла пропажу.
–Неправда!– воскликнула Маруза, жестоко скалясь.– Мало того что она ворует, так ещё и врёт!
–Что?!– еле выговорила Мангустина.– Мы же договорились… Ах ты…
Чарли напрягся. Как же ей помочь? А если он сделает только хуже? Вдруг он почувствовал, как что-то жёсткое трётся об его щиколотки.
–Жюстина?!– вскрикнул он, чуть не отпрыгнув.– Что ты тут делаешь?!
Крокодилиха радостно замахала хвостом, сбив с ног сразу трёх человек. Заметив, что у неё на шее висит свёрток, Чарли взял его и, развернув, прочитал:
«Суд принял решение провести слушание немедленно.
Чарли истец, поэтому его присутствие обязательно.
Срочно направляйтесь сюда, или слушание отменят!
Номер дела 8747».
Патрульные уже схватили Мангустину, и теперь она отчаянно вырывалась:
–Я не хочу, чтобы меня досматривали, я ничего такого не сделала!
–Держите её! Я должен проверить её кулон!
–Так,– выдохнул Чарли, приняв решение. Он подбежал к сиденью Марузы, на котором лежал сундук Мангустины, схватил его и вытряхнул содержимое прямо на патрульных и зрителей, которые очень удивились граду из сладостей.
–Эй, Жюстина, смотри сколько вкусняшек!
И к его великому облегчению, крокодилиха поползла по рядам, сея дикую панику. Патрульные, увидев, что она направляется прямо к ним, завопили:
–Чей это крокодил?! Дамы и господа, напоминаем: вы несёте полную ответственность за своих Спутников!– Они хотели сказать ещё что-то, но тут Жюстина сбила их обоих с ног.
Мангустина, воспользовавшись всеобщим хаосом, побежала к Чарли, и они бросились наутёк, пока Жюстина с удовольствием поглощала сладости, а заодно и деньги болельщиков.
–И ВОТ НАКОНЕЦ-ТО СЕЛЕСТЕН ДОБРАЛСЯ ДО СВОЕГО ПЕРВОГО ЯЩИКА!– продолжал громыхать голос комментаторши.– НО КАКАЯ НЕУДАЧА: В ЯЩИКЕ ОКАЗАЛОСЬ ЗАКЛИНАНИЕ ОСТОЛБЕНЕНИЯ! АНАСФЕМ МЕЖДУ ТЕМ ЗАВЕРШАЕТ ПЕРВЫЙ КРУГ СКАЧЕК, ДАВАЙТЕ ЕМУ ПОАПЛОДИРУЕМ!
Это было последнее, что услышали Чарли и Мангустина перед тем, как улизнуть со стадиона. И пока они со всех ног мчались по пустынным улицам Тэдема, Чарли объяснил ей, к чему такая спешка: их ждут в суде, и это очень срочно.
–Учителю Лину нужен только ты,– задыхаясь, крикнула Мангустина.– Беги! Оставь меня, мне надо отдышаться!
Ничего ей на это не ответив, Чарли просто схватил её за руку и потянул за собой.
Скоро, окутанное дымкой, с дорожками из розовых кустов и водопадами, показалось здание Академии.
–Сюда!– крикнула Мангустина, сворачивая в сторону от величественного здания.– Вход в зал суда – с торца здания!
Массивная бронзовая дверь с двумя створками была такой огромной, что даже с приличного расстояния можно было разглядеть фигуры людей под пытками, которыми она была украшена.
–Да уж, здесь с правосудием и вправду шутки плохи,– прошептал Чарли, переходя на шаг.
И тут, выставив вперёд руки с татуировками, готовые в любую секунду запустить в Чарли и Мангустину алгосами, путь им преградили двое патрульных.
–Нас вызвали!– поторопился объяснить Чарли.– Дело номер… э…– Он достал записку.– Дело номер восемь тысяч семьсот сорок семь.
Один из патрульных бегло заглянул в список, лежащий на высокой тумбе перед ними, и пренебрежительно фыркнул:
–А, фигурант дела. Почему опаздываем?
Второй патрульный налёг на дверь, дверь не поддавалась, но он сделал вид, что это не стоит ему никаких усилий. В конце концов ему пришлось несколько раз сильно ударить плечом по одной из створок, и когда та приоткрылась сантиметров на двадцать, он сказал:
–Давайте, коротышки, вперёд! И так пролезете.
Мангустина, извиваясь, с трудом протиснулась через узкую щель. Чарли же, не раздумывая, толкнул створку, и она открылась ещё сантиметров на тридцать. Петли ворот адски заскрипели, а глаза патрульных стали размером с блюдца.
–Да ладно,– тихо сказал Чарли с виноватым видом,– ведь самое сложное сделали вы…
Мангустина встала как вкопанная. Они оказались в огромном зале с чёрным полом и стенами, которые, словно длинными царапинами, были испещрены падающими с потолка узкими полосками света. На стене, напротив входа, висело огромное зеркало, визуально увеличивющее и без того огромный зал. Скамьи амфитеатра были полупусты. В зале было около тридцати человек – все, кто смог прийти. Из них человек семь-восемь сидели в первом ряду – это были старики в чёрном, с вышивкой в виде золотой лилии.
–Члены Академии,– шепнула Мангустина, заметив, что Чарли смотрит в их сторону.– Это не очень хорошо…
В центре зала за небольшой кафедрой стоял Учитель Лин и смотрел на Мангустину и Чарли, идущих вдоль рядов.
–Откладывать слушание не представляется необходимым,– сказал он наконец.– Истец только что явился в зал суда.
–Ну что ж,– взял слово судья,– раз уж этот молодой человек удостоил нас своим присутствием, то пусть подойдёт.
Чарли обратил свой взгляд на возвышение, где находилась центральная ложа. Мужчина, произнёсший последнюю фразу, смотрел оттуда прямо Чарли в глаза. Он был крепкого телосложения, с роскошной седой шевелюрой и подчёркнуто элегантен. Морщины на его лице выдавали в нём решительный суровый нрав. На его чёрной мантии у сердца тоже была вышита лилия. Мангустина шепнула Чарли:
–Это судья Денделион… Собственной персоной…
Чарли перевёл взгляд на Учителя Лина, словно пытаясь найти поддержку.
Вообще-то Чарли не было присуще чувство ненависти, но в этот момент он сразу почувствовал к судье сильнейшую неприязнь. Он расправил плечи, поднял подбородок и уверенно пошёл через зал, смело глядя прямо перед собой. Он слышал, как Мангустина осторожно следует за ним. Рядом с судьёй сидели две женщины и мужчина – должно быть, асессоры и секретарь. Все они враждебно сверлили Чарли глазами.
