–Вы, скорее всего, уже слышали о такой известной аллегории, как аллегория справедливости. Как видите, в одной руке она держит меч, в другой – весы, а на глазах у неё повязка. А в этом случае это не человеческая фигура, а лев, который зачастую является аллегорией королевской власти. И наконец, аллегория, с которой вы уже знакомы по прошлым урокам – аллегория смерти.
Чарли внимательно разглядывал иллюстрации. На одной из них смерть была изображена в виде скелета, на другой – в виде девушки в чёрном плаще с капюшоном. Но в обоих случаях в руках у неё была коса и большие песочные часы. Был ли Всадник похож на эти аллегории?
Чарли попытался сопоставить то, что только что услышал на уроке, с тем, что уже знал о Всаднике, но, к сожалению, от раздумий его отвлекли: вкласс прямо через окно влетел огромный сметанный пирог. И повис в воздухе.
Да, сметанный пирог. Летающий сметанник. Прямо посреди классной комнаты.
Чарли от удивления выпучил глаза. Ну точно, это был самый настоящий пирог, с золотистой корочкой и толстым слоем взбитых сливок, напоминающих бесконечные северные просторы, покрытые пушистым снежным одеялом (пирог удался на славу).
Сметанник, казалось, не знал, что делать: он метался из стороны в сторону… Чарли понял, что в классе никто, кроме него, пирога не видит, и ровно в ту же секунду летающий десерт замер, как охотничья борзая, почуявшая дичь, потом слегка накренился и рванул прямо к нему. Через секунду пирог со смачным звуком влетел прямо в лицо Чарли.
По уши в креме из взбитых сливок, Чарли услышал, как Джун гоготнула и прикрыла рот рукой, чтобы не расхохотаться на весь класс. Чарли нащупал форму от пирога и отлепил её от лица. Потом, как смог, обтёр крем, оказавшийся на удивление липким. Когда ему наконец удалось открыть глаза, он увидел на дне формы небольшой клочок бумаги, на котором мелким почерком было написано:
«Найти себе наставника ужасно сложно. Раз уж нам придётся делить Учителя Лина, не пытайся меня обойти, или я превращу твою жизнь в ад.
Пергаментина.
P. S. Надеюсь, ты по достоинству оценил мой пирог-ищейку, мне этот рецепт удаётся на ура!»
–Святые угодники! Что с вами, Чарли?!– Учительница только что заметила, что его лицо измазано кремом из сметанного пирога.
Теперь на Чарли уставился весь класс.
–Э…– ответил он в порыве вдохновения.
Меньше чем за минуту в классной комнате воцарился хаос. Одноклассники Чарли повскакивали с мест, половина из них угорала со смеху, а другая – наперебой галдела. На своих местах послушно остались сидеть только трое: Чарли, Джун и Мангустина. Чарли не двинулся с места, потому что был ошеломлён, Джун – потому что хотела поддержать своего друга, а Мангустина – потому что никогда не тратила силы на пустяки.
Хаос продлился недолго. Учительница была из династии преподавателей, которые из поколения в поколение усмиряли хулиганов и никогда не шли на поводу у класса. В результате чего голосовые связки в их семье развились до такой степени, что могли издавать мощнейшие звуки.
–ХВАТИТ,– сказала она, не повышая голоса, но очень громко и отчётливо.
Ученики разом обернулись и увидели крепко сжатые челюсти, глаза, сощуренные до узких щёлочек, и спину прямее, чем у бронзового всадника. Они сразу поняли: перед ними – аллегория власти. Они вжались в стулья, и в классе наступила гробовая тишина, такая, что можно было бы услышать, как летит муха… но даже мухи и те замерли от страха. Учительница перевела тяжёлый взгляд на Чарли и наконец пробасила:
–Чарли, пойди умойся. Закончим на этом, если, конечно, ты сам не захочешь подойти ко мне и объясниться. Джун, проводи его. Остальные, достаньте тетради. Пишем сочинение без подготовки.
Ученики не посмели возразить. Джун и Чарли на цыпочках вышли из класса. Мухи, воспользовавшись удобным моментом, на всякий случай тоже ретировались.
* * *
Чарли старательно умывался в Драконьем фонтане. Вообще-то этот фонтан по всем нормам должны были давно снести – ему совсем не место на территории школы,– но ведь дракон, украшающий фонтан, был ни много ни мало символом спичечной фабрики, и когда решение о сносе фонтана затерялось где-то в бюрократических дебрях, все вздохнули с облегчением и благополучно забыли об этом деле. Да и вообще, школа разместилась в этом здании пять лет назад, как рак-отшельник, который находит себе подходящую ракушку, поэтому что-то сносить или перестраивать в планы не входило. И в конце концов, фонтаны были визитной карточкой города, поэтому горожане снос бы точно не одобрили.
Вдруг Чарли вздрогнул от неожиданности. Опершись на скульптуру дракона, чтобы удержать равновесие, он почувствовал под холодным камнем… сердцебиение! Едва заметное, медленное, но всё-таки это было биение сердца. Неужели… неужели это сделал он?! Или у него на фоне остального сумасшествия, происходящего в последнее время, просто разыгралось воображение? Он с подозрением посмотрел на дракона.
–Ой, да хватит дуться!– сказала Джун.– Расслабься. Ну подумаешь, пирог! С кем не бывает!
Чарли не сводил глаз с дракона. У того, кто создал эту скульптуру, было отличное чувство юмора. В уголке драконьей пасти застыла едва заметная ухмылка, брови были слегка асимметричны – одна вздёрнута… В общем, дракон дерзко, но незаметно ухмылялся. Так скалятся ученики, когда учитель перед всем классом садится в лужу. Сердцебиение замерло так же незаметно, как и началось. И Чарли услышал за своей спиной голос Джун:
–Подожди, я тебе помогу…
Уже прозвенел звонок с урока, и Чарли решил, что лучше принять помощь: двор быстро заполнялся учениками. Он убрал руку со скульптуры.
И тут ему в лицо ударила мощная струя воды. Чарли едва успел заметить довольную физиономию Джун, которая светилась от гордости за ловко сыгранную шутку, как услышал у себя за спиной возмущённый возглас. Он обернулся – это была Мангустина. Она проходила мимо в самый неподходящий момент. И теперь её свитер и волосы насквозь промокли, не говоря уж об очках, сквозь которые она теперь совсем ничего не видела. Она так посмотрела на Джун, что та завертелась как уж на сковородке:
–Ой да ладно! Это же просто шутка, если ты, конечно, знаешь значение этого слова! И вообще, я не в тебя целилась!– Она схватила очки Мангустины.– Сейчас я их помою – и будут как новенькие!
Мангустина закрыла глаза руками и в панике закричала:
–Мои очки! Отдай мои очки!
Джун была из тех, кто сначала отдавит кошке хвост, а потом её же выставит виноватой, и всё потому, что не выносила угрызений совести. Поэтому Мангустине она ответила очень грубо:
–Да хватит уже концерты закатывать! На, держи свои бинокли!
Мангустина торопливо взяла очки и, надевая их, спряталась за волосами, как за занавесом.
–Мне правда очень жаль,– сказал Чарли.– Это в чём-то и моя вина тоже. Ты в порядке?
–Я не нуждаюсь ни в чьей защите, понятно тебе?– очень холодно сказала она, после чего развернулась и ушла, а Чарли почувствовал себя дураком.
