«И здесь, при осаде Дамаска, жилища утех ироскоши, зачем перевели войско на другую сторону города, которая более укреплена? Аведь все шло хорошо, захватили пригороды, несмотря на тучи вражеских стрел, апотом перешли вдругое место со всеми требюше ибаллистами– пустая трата времени исил. Конрад, конечно, хорош, лихо впоединке, одним ударом меча рассек сарацина, от плеча до седла, повторив подвиг Гопиррида. Но зачем он усложнил нам задачу? Ходят слухи, что его уговорили иерусалимский король ирыцари, подкупленные золотом мусульман. Так это или не так, но от этого не легче. Сколько можно осаждать Дамаск, месяц, год? Город полностью не блокирован, ипродовольствие туда худо-бедно поступает. Азабрасывать его зажигательными бомбами можно до бесконечности– защитники крепости кэтому приноровились. Если идти на штурм, преодолевать ров сводой ивысокие каменные стены, то для этого сил недостаточно. Какой-то тупик!»
Фридриха утомляло тягучее осадное безделье, он жаждал активных действий, выискивая поводы для прямых боевых столкновений иустраивая провокации, чтобы досадить врагам, которые чувствовали себя весьма вольготно: выходили на крепостные стены, выкрикивали ругательства идемонстративно справляли малую нужду. Особо наглых отстреливали из арбалетов, но даже это их уже не пугало ине вразумляло. Однажды они поставили между зубцами пленного крестоносца и,проткнув его мечом, скинули вров.
В паре километров от лагеря имелся небольшой холм со скудной растительностью, но вполне достаточный, чтобы за ним спрятать отряд тяжелой конницы. Что ибыло сделано ночью. Арано поутру он пустил вдоль стены якобы продовольственный обоз– несколько груженых повозок снемногочисленной охраной. Для защитников города это казалось желанной добычей– спродовольствием было туговато. Вскоре из боковых ворот крепости, миновав опущенный мост, выехала небольшая группа всадников, авслед за ней легкая пехота вколичестве сотни человек. Они начали быстро приближаться кобозу, проезжавшему аккурат возле холма. Обозники иохрана бросились наутек, акогда вражеские пехотинцы начали грабить подводы, загруженные вместо еды всяким растительным хламом, перед ними неожиданно появилась тяжелая конница. Дамасские пехотинцы– это не Римские преторианцы, они не умели ставить каре истроить черепаху, поэтому были моментально порублены на куски, анесколько человек, оставшихся вживых, подтащили ккрепостным стенам, итам демонстративно отрубили им головы, ана трупы справили нужду. Долг платежом красен. Это принесло временное удовлетворение, но не решало проблемы вцелом.
Время катило за полночь, уФридриха разболелась голова, ион было собрался пойти спать впалатку, но внезапно всвете костра появилась странная фигура человека, одетого вчерный плащ скапюшоном. Это был дервиш из Аравии по имени Кадиш. Он прижился вотряде, владел лекарскими навыками ислыл хорошим лозоходом– умел искать воду впустыне, но при этом не походил на местных жителей– вего лице, несмотря на загар, отчетливо проявлялись черты европейца.
Фридрих жестом предложил ему присесть возле костра ивопросительно взглянул на неожиданного визитера. «Что ему надо? От скуки или по делу?»
–Я вижу, ваша светлость, утебя разболелась голова,– сочувственно сказал Кадиш.– Ямогу помочь.
Не дожидаясь ответа, дервиш встал, подошел кФридриху иналожил ему на лоб ладони. Закрыв глаза, он прошептал какое-то заклинание, слегка поглаживая круговыми движениями лоб герцога. Через пару минут Фридрих почувствовал, что боль отступила. Кадиш сделал умывающее движение руками, как будто счищал невидимую грязь, ивновь уселся возле костра.
–Спасибо, дервиш,– сказал Фридрих ивстряхнул головой.– Не болит.
–Но ведь это не главная боль, что тебя мучит, боль утебя вдуше. Тебе не кажется, герцог, что вы здесь напрасно тратите время? Дамаск вам не по зубам.– Кадиш наткнулся на гневный взгляд Фридриха, но глаза не отвел идобавил:– Нужно уметь смириться стем, что тебе не по силам ине подвластно. Гнев твой от бессилия, ивовсе не потому, что ты не обладаешь силой, но не ты принимаешь решения, не ты являешься вершителем судеб. Явижу, что ты, герцог, не согласен сдействиями королей, но вынужден плыть под чужими парусами. Ты истинный воитель, яоценил, как ты вчера разделался снедооценившим тебя противником, но личный идаже групповой героизм не решает исхода войны.
–Зачем ты мне все это говоришь?
Фридрих погасил свой гнев, его заинтересовали слова дервиша, ион чувствовал, что все это сказано неспроста, аскаким-то тайным умыслом. Иему очень захотелось познать эту тайну.
–Я хочу тебе дать шанс проявить свою суть, возможность не участвовать всобытиях, ауправлять ими.– Кадиш сунул руку под плащ идостал золотой медальон сотчеканенным изображением орла, топчущего змею.
–Это «Орден Власти». Никто не знает время иместо его изготовления, он тысячи лет гуляет по миру по неисповедимым путям итворит историю руками его владельца. Но не всякого ине всегда. Он может непонятно по чьему велению ихотению превратиться из талисмана всмертельную обузу. Не всякий способен это вовремя понять, остановиться на достигнутом ипустить его дальше по миру. Рискни, герцог, иначе всю оставшуюся жизнь будешь жалеть об упущенных возможностях.
Дервиш протянул медальон Фридриху. Тот взял артефакт ипочувствовал исходящее от него тепло, которое растеклось по жилам, проникло вмозг инаполнило его уверенностью искрытой силой. При этом он ни на секунду не сомневался вправдивости слов Кадиша.
–Кто ты на самом деле?– Фридрих внимательно посмотрел на дервиша.– Ты ведь не тот, за кого себя выдаешь!
–Это так!– Черты лица Кадиша ужесточились, ачерез щелки сощурившихся глаз сверкнул давящий, всепроникающий взгляд.– Но не всем об этом обязательно знать. Ямагистр «Братства Змеи» идействую от его имени.
–А почему бы вам самим не воспользоваться силой Ордена инасладиться властью?– задал неожиданный вопрос Фридрих.
–Это глобальный вопрос, тебе сложно будет понять суть мировых процессов сточки зрения Создателя. Да это тебе ине нужно. Но кое-что япоясню.– Кадиш на несколько секунд задумался.– Государства возникают ирушатся, одни народы растворяются вдругих народах, города превращаются вруины ина их месте возникают новые города… А«Братство Змеи» незыблемо существует тысячи лет. Любой правитель, если он не сиюминутный временщик, старается создать справедливое вего понимании общество. Амы управляем несправедливостью, ибо только хаос ипопытки восстановить справедливость ввиде войн, смут ибунтов двигают мир вперед. Вот так-то, Рыжая Борода! Ты– Барбаросса– это по-италийски.
–Ты мне даешь такое прозвище?
Фридрих опустил глаза игубы его сложились взагадочную улыбку.
–Это не прозвище, это судьба. На этом прощаюсь. Удачи тебе, Фридрих Барбаросса. Да поможет тебе Создатель.
Кадиш встал искрылся втемноте. Фридрих посмотрел ему вслед, апотом перевел взгляд всторону Дамаска. Туда летели огненные снаряды из требюше. Вкрепости занимался пожар, высвечивая зубцы каменных, неприступных стен.
Второй крестовый поход оказался провальным, не было достигнуто ни одной намеченной цели. Бесполезную осаду Дамаска пришлось снять иотправиться восвояси. Но герцога Фридриха вродной Швабии встретили как героя, проявившего свою доблесть на полях сражений. Ипри дворе Конрада Третьего на него смотрели суважением изавистью, которая особо усилилась, когда король на смертном ложе рекомендовал избрать своим преемником Фридриха Барбароссу. Апотом… Король умер, да здравствует король!
