Да что жза напасть такая сэтим делом? Еще утром было трое подозреваемых, иопять по нулям, баба эта вшляпе не всчет, ее еще найти надо.
–Да?– рявкнул капитан, снимая трубку зазвонившего телефона.
–Александр Юрьевич, тут квам женщина по делу Ившина. Говорит, его жена.
–Жена? Эме Ившина?– припомнил необычное имя капитан.
–Нет, Сладкова Александра Леонидовна,– доложил дежурный.
–Очень интересно. Проводи,– кровожадным голосом приказал капитан. Еще одна жена? Однако дело снова становится интересным.
Гражданка Сладкова Александра своим видом капитана поразила. Вытертые джинсы, ботинки на грубой подошве, короткий топик, из-под него торчит круглый упругий животик. Беременная, что ли? Сверху на топик накинута какая-то лохматая короткая шубейка, которая выглядела так, словно ее из папахи чабана перешили. Угоспожи Сладковой был острый носик, пухлые губки, аволосы на макушке ввысокий пучок закручены, который торчал, как черешок утыковки.
–Здрасте, вы капитан Горшков Александр Юрьевич?
–Совершенно верно, авы?
–Александра Сладкова, жена Павла Ившина. Пока что неофициальная, точнее, теперь уже просто неофициальная. Мы сПавлом ждали развода, чтобы пожениться, адвокаты очень спешили, потому что ябеременна, Павел мечтал оребенке, хотел, чтобы он родился вбраке. Очень спешил,– энергично строчила Александра Леонидовна, удобно устроившись на стуле возле капитанского стола ибросив небрежно на пол пеструю мешковатую сумку.
–Очень интересно. Прошу простить мою бестактность, но почему мне овас до сих пор не было известно, где вы были все это время смомента убийства Павла Ившина? Ипочему никто мне овас не рассказал?
–Ябыла вБарселоне. Уменя был жесткий контракт, никак не могла вылететь, пришлось доиграть все концерты. Япианистка. Павел не был мне мужем или родственником, ивылет на его похороны стоил бы мне по контракту огромных финансовых потерь. Ктому же ябеременна, после известия осмерти Павла мне стало плохо, дополнительные нагрузки ввиде перелета втакой ситуации были ни кчему. Если бы Павел был при смерти или тяжело болен, тогда понятно, ябы бросила все иприлетела, атак? Он был уже мертв, исправить ничего нельзя,– деловито пояснила госпожа Сладкова.
–Логично,– сухо согласился Александр Юрьевич.– Ачто вас заставило приехать сейчас, ведь Ившина уже похоронили?
–Странный вопрос. Павла убили, ия решила, что мой долг помочь следствию.
Где жвы раньше были, снова захотелось спросить Александру Юрьевичу, но он решил это вопрос опустить, поскольку на него итак уже ответили.
–Вы желаете мне сообщить что-то конкретное осмерти Павла Владимировича?
–Конкретно нет, но яподумала, что увас могут возникнуть вопросы ко мне,– достав из баула бутылку минералки исделав несколько глотков, проговорила госпожа Сладкова.
–Расскажите мне оваших отношения сИвшиным, начиная со знакомства,– попросил Александр Юрьевич.
–Мы встретились впервые чуть больше года назад на фестивале вИерусалиме. Павел был председателем жюри, яучастницей. Нас познакомил мой учитель Дмитрий Георгиевич, они были сПавлом старыми приятелями. Потом япобедила вконкурсе, аПавел познакомил меня сочень хорошим немецким импресарио, помог получить контракт. Аспустя несколько месяцев мы снова встретились сним вМюнхене. Азатем вЛондоне. Там он мне впервые назначил свидание, апотом мы сним, никому не сказав ни слова, улетели на несколько дней вИспанию. Ну азатем япереехала вНью-Йорк. Мы стали чаще видеться, чувства кжене унего ктому времени совсем остыли, потом язабеременела, имы решили пожениться.
–Сколько же вам лет?– поинтересовался капитан, разглядывая сидящую перед собой женщину.
–Двадцать пять. Что, считаете, слишком большая разница ввозрасте?– усмехнулась Александра.– По нашим временам совершенно незначительная.
–По нашим временам– да,– согласился капитан. Ему импонировало, что девица держится просто, не жеманничает, не строит из себя наивную простушку, этакое чистое влюбленное создание.
–Ачто же вы будете делать теперь, одна, сребенком, без денег?
–Ну, во-первых, яне нищая, уменя имеется долгосрочный контракт, яхорошая пианистка, аво-вторых, Павел, когда подавал на развод, заодно изменил завещание. Так что голодная смерть мне не грозит. И– нет, он не думал, что умрет вскором времени, ничего такого, он строил далеко идущие планы на жизнь, просто унего хорошие юристы, они отрабатывают свой гонорар, следя, чтобы его дела были всегда впорядке.
–Кто знал оваших отношениях сИвшиным?
–Мало кто. Мы их не афишировали до развода. Знали мои родители, мой учитель Дмитрий Георгиевич, знал юрист Павла, естественно. Когда Павел собирался на гастроли вПетербург, он планировал рассказать онас своей семье. Ядолжна была прилететь вПетербург двадцать первого, чтобы познакомиться сего отцом, апотом уже вНью-Йорке он хотел познакомить меня ссыном. Сын уже взрослый, учится вуниверситете.
–Авам известны условия нового завещания Павла Владимировича?
–Да, мы вместе были втот день вюридической конторе. УПавла не было от меня секретов. Ивообще, он был готов сделать все ради нас сбудущим сыном.
–Увас будет сын?
–Вообще-то пока еще точно неизвестно, но Павел был уверен, что да. Он очень хотел, чтобы мальчик вырос ипошел по его стопам, даже мечтал подарить ему на пятилетие свой золотой камертон. Павел верил, что эта вещь пробуждает скрытые способности, раскрывает талант,– без особого восторга рассказывала Александра Леонидовна.
–Значит, вы знали осуществовании камертона?
–Ну разумеется, Павел почти не расставался сним. Апочему вас так интересует камертон?
–Он пропал после убийства Павла Ившина или во время него.
–Камертон был самой драгоценной вещью для Павла, он бы скорее согласился потерять все свои деньги иимущество, чем камертон, он был его талисманом. Впрочем, талисман слишком слабое слово. Павел без него жить не мог,– машинально поглаживая свой округлый живот, рассказывала Александра Леонидовна.– Это был фетиш, святыня.
–Так что же сзавещанием?
–Ах, да. Камертон вслучае своей смерти он завещал нашему будущему ребенку, также он завещал нам квартиру вНью-Йорке, замок во Франции, квартиру вПетербурге. Уменя тут родители живут, поэтому ячасто бываю вгороде. Также сорок процентов имеющихся унего капиталов иценных бумаг, остальное делилось между его сыном, отцом, что-то отходило бывшей жене, несколько картин он завещал своим друзьям, кому-то он завещал музыкальные инструменты из своей коллекции, не все, ачасть, вобщем, завещание было довольно развернутое. Изменения были внесены только восновную его часть, ту, что касалась близких родственников.
–Скажите, адо изменения завещания ввашу пользу кому доставалась бо́льшая часть имущества Павла Ившина?
–Сыну, разумеется. Его бывшая жена иотец получали те же доли, что ив новом завещании. Мне кажется, это были даже не доли, аконкретные оговоренные суммы. Ах, да. Чуть не забыла, Павел завещал мне авторские права на все свои произведения.
