–Не двигайся,– прозвучал над ней высокий властный голос Алиты.– Не двигайся!
Джокаста увидела вихрь рыжих волос, взметнувшихся перед глазами, услышала топот множества ног и лай собак, скрежет закрываемых ворот. Торопливые шаги совсем рядом принадлежали Генти – он всегда был первым, кто оказывался рядом с ней после особенно скверной встречи. Исключая целительницу Алиту, разумеется.
–Нужно отправить письмо,– выдохнула Джокаста, с трудом убирая руку с раненого плеча. Алита уже склонилась над ним и оценивала повреждение. Вокруг бегали люди, звучали голоса, но единственное, что слышала эльфийка – это тишина в груди Уалтара.– Фортинбрасу. Нужно сообщить ему, что Уалтар выжил.
–Фортинбрасу?– недоверчиво уточнил Генти.
Ах да, как она могла забыть? До Фортинбраса невозможно достучаться, даже Киллиан не знает, где он.
–Тогда отправь послания вОмагу иТоноак. Пусть знают, что Уалтар выжил и стал темным созданием.
Первым тревожным сигналом стало то, что Эйкен сразу же вернул тени на свое тело. Обычно мальчик всегда выслушивал их с умным видом и любил показать, насколько хорошо он с ними управляется. Это было его небольшой игрой, представлением – единственным, что мальчишка мог себе позволить в силу своей стеснительности. Возвращая тени на место, Эйкен все равно узнавал все, что узнавали и они. Но Клаудии не нравилось, когда он пропускал свои небольшие представления.
Второй тревожный сигнал едва не оповестил всю лесную живность о том, где они остановились. В своей привычной рыцарской манере Третий поручил Пайпер самое простое, что только могло быть,– привязать Басона к дереву, чтобы он не сбежал. Но жеребец громко заржал, зафыркал, замотав головой, и едва не ударил Пайпер. Она поспешно отбежала, уступив место Третьему, и растерянно уставилась на Магнуса, привязывавшего Лепесточка. Тот лишь пожал плечами, но его взгляд выдавал беспокойство.
Третьего тревожного сигнала не потребовалось. Все случилось быстрее, чем кто-либо успел среагировать.
Стелла поймала двух упитанных кроликов, хотя на одиннадцать человек этого было мало (Третий всегда отказывался от еды). Клаудия едва притронулась к своей порции и решила отдать ее Эйкену. Он хорошо постарался сегодня, отправив тени на разведку, когда они услышали ройаксена, и доставив послание в крепость Риноры, поэтому ему нужны были силы. Эйкен как раз закончил со своей порцией и делал вид, будто наелся, когда Стелла принюхалась, испуганно вздохнула и спросила уПайпер:
–Почему у тебя идет кровь из носа?
Пайпер недоуменно уставилась на нее. Третий, медленно вышагивавший по периметру их лагеря, огражденного защитными барьерами, вдруг обенулся.
Эйкен закашлялся.
–Эй,– обеспокоенно произнесла Амалер, наклонившись к нему,– что…
Пайпер иЭйкен почти одновременно упали на землю, дрожа, кашляя кровью и плача от боли.
Мертвые, которых слышала Клаудия за спиной Эйкена, стали похожи на несвязный хор переполошенных голосов. Она не могла разобрать ни слова, но точно знала, что они кричат о боли, разрывающей тело на куски. Клаудия едва не физически ощутила эту боль, вместе сАмалер приподняв трясущегося и хрипящего Эйкена. Из его носа и рта текла кровь, глаза закатились настолько, что были видны одни белки, а кожа стала совсем белой и холодной. Клаудия быстро взглянула на Пайпер, уже поднятую Третьим, и увидела то же самое, но у девушки еще слабо подсвечивались вены на руках, словно Сила боролась с неизвестным источником боли.
–Они странно пахнут,– пискнула Стелла, водя носом.
–Я знаю!– рявкнул Третий, кладя ладонь на запястье Пайпер. Она пыталась вдохнуть поглубже, пока кровь продолжала фонтаном вырываться изо рта, и скаждой секундой дрожала все сильнее.– Я ничего не могу понять… Что-то препятствует магии. Амалер?
–Не знаю,– растерянно пробормотала фея, держа ладонь на лбу Эйкена.– Что-то сжигает их изнутри, и я не…
–Каромера,– прошелестело где-то в стороне.
Клаудия оглянулась по сторонам. Все феи, за исключением Мелины, заняли позиции и обнажили оружие, готовые к атаке из темноты. Лошади беспокойно забили копытами по земле и громко заржали, распугав птиц. Клаудия не могла понять, откуда прозвучал мертвый голос, но повторила:
–Каромера.
Третий испуганно впился в нее посветлевшими глазами, и его руки будто инстинктивно прижали Пайпер еще ближе.
–Каромера?– почти шепотом переспросил Магнус.– Откуда…
–Фляга с водой,– догадалась Стелла, закрыв лицо руками.– Они же пили из одной фляги днем во время привала!
Пайпер вновь судорожно закашлялась кровью, брызнувшей на одежду Третьего, и затихла. Эйкен еще слабо дрожал, его глаза под веками ходили из стороны в сторону.
–Нет-нет-нет…– протараторил Третий, кладя ладонь на щеку Пайпер.– Открой глаза! Немедленно открой глаза!
–Амалер, готовь противоядие!– гаркнула Мелина, подняв женщину на ноги. Клаудия приняла Эйкена, уложила его голову на своих коленях и приложила пальцы к шее. Пульс стал слабее.
–У нас нет нужных трав,– ровным голосом возразила Амалер. Клаудия могла бы восхититься ее выдержкой, если бы не чувствовала, как сердце замирает от страха.
Каромера убивала за день, и неправильно взвешенные ингредиенты для противоядия могли лишь ускорить действие, сократив день до нескольких часов. Одними из основных ингредиентов были порошок из мустры и сок чистотела, смешанный с чистой водой в пропорции, которую Клаудия не знала. Зато знала, что даже если уАмалер найдется порошок из мустры, у нее нет сока чистотела и уж тем более чистой воды. До Серебряной реки, где можно было пополнить запасы, они добрались бы только к полудню следующего дня.
–Эйкен выпил явно меньше, поэтому протянет дольше,– принялась рассуждать Амалер, кусая ноготь на большом пальце.– Но каромера, возможно, будет подпитываться хаосом его проклятия… Сколько выпила Пайпер?
–Больше, чем Эйкен,– буркнула Клаудия, вспомнив, что Первая хоть и пила редко, делала большие глотки.
–Откуда в ее фляге каромера?– пугающе тихо спросил Третий. Клаудия держала пальцы на шее Эйкена, следя за пульсом, но видела, как Третий продолжает дрожащими пальцами утирать кровь с лица Пайпер и вливать магию, все еще неспособную противостоять яду. В отраву определенно добавили что-то еще, раз яд распространился так быстро и не поддавался чужой магии.
–Она сказала, что Гидр дал целебные травы,– сиплым от ужаса голосом ответила Стелла.
Клаудия была уверена: не будь Третий так напуган происходящим, он бы немедленно обезглавил Гидра.
Тот стоял, опустив оружие, и улыбался. В его карих глазах не было и тени того безумства, которое они замечали у людей, в тела которых пробрались твари. Взгляд Гидра всегда оставался ясным, а улыбка – теплой и искренней, и это доказывало, что, будучи вторым целителем после Амалер, он прекрасно знал, что делал. И никто не сомневался в нем, иПайпер в том числе, ведь Третий говорил, что она может доверять Мелине и ее феям.
