Сейчас же наблюдали они. Почему-то никто не стремился остановить Катона, хотя все видели, что он вооружен до зубов, а удевушки не было даже ножа для защиты.
–Что я тебе сделала?– наконец спросила она.– Кто ты такой?
Катон остановился, будто удивившись, что она вообще умеет разговаривать. Но потом вдруг рассмеялся и раскинул руки. Даже Джинн, надвигавшийся на противника со спины, опешил.
–Ты даже не представляешь!– с трудом подавляя смех, прокричал Катон.– Ты – лишь глупая девчонка, которая…– он остановился, крепко сжал кинжал и, вздохнув, переменился в лице.
Все звуки отступили на задний план. Пайпер никогда прежде не чувствовала нити магии так хорошо, как сейчас. Они, спутанные с чем-то, окружали Катона как вторая кожа. Сальватор не знала, как это возможно, но улавливала каждую тончайшую нить, напоминавшую ей о странном и невозможном. Терновый лес, звон оружия, ледяной ветер, кусавший огрубевшую кожу, звезды, ставшие ближе, и полная луна, готовая поглотить множество теней. Что-то похожее, но в то же время совершенно иное, чего Пайпер не встречала даже в своем мире, было в нитях Джинна. Обжигающий ветер, беспощадно бросавший песок в лицо, жаркое солнце, ощущение ласковых потоков воздуха на коже и невесомости, появляющейся в самые неожиданные моменты. Катон иДжинн были наполнены магией, которую Первая не понимала, но которую Лерайе пропускала через себя, чтобы Пайпер могла ее изучить. Но единственное, что девушка пока поняла – это то, что их магия может стать для нее проблемой. Особенно магия Катона.
Мужчина ждал чего-то, игнорируя возрастающий шум во дворе, несмелые возгласы Анселя, доносившиеся с высоты четвертого этажа, и напряжение в воздухе. Он глубоко дышал, будто никак не мог уловить нужный ему запах, и изучал Пайпер как хищник, не обращая внимания на Джинна, подбиравшегося ближе. Один удар – иКатон вновь станет его противником.
–Что за напасть…– проворчал мужчина, снимая с пояса рог.– Ты вся пропахла им, и это скрыло твой настоящий запах. Я разочарован.
–Я не…
Ее перебил громоподобный сигнал рога. Несколько рыцарей, уже подступивших ближе, неестественно застыли. Джинн в ужасе округлил глаза и вскинул руку, в которой вспыхнуло что-то желтое, но наткнулся на преграду – вытянутую тень.
Таких теней было около дюжины – они окружили ее иКатона, отрезав пути к отступлению. Пайпер испуганно озиралась, видя, как тени быстро приобретают человеческие черты. Через несколько секунд вокруг нее уже стояли мужчины и юноши в таких же одеждах, что иКатон, с пустыми лицами и оружием, с которым сальватор точно не смогла бы справиться. Они скалились, переводя глаза сДжинна на Пайпер, но через мгновение застыли в ожидании.
–Несите весть по всем территориям!– прокричал Катон, вскидывая руки.– Трубите не только об ошибках Третьего, пробудившего чернь и скверну, но и осальваторе, которого он от нас утаил!
У Пайпер подкосились ноги. Совсем неожиданно появившийся рядом Джинн подставил девушке плечо.
–Я бы спросил, кто ты вообще такая,– сквозь зубы проговорил он, сверля взглядом Катона,– но теперь понимаю.
Тот хищно улыбнулся и снова затрубил в рог. Окружавшие его мужчины растворились в тенях, из которых появились, оставив только многочисленное эхо сигнала, с которого все и началось.
–А ты слабее, чем я представлял,– направившись к ним вальяжной походкой, заявил Катон.– Сдалась после первого же удара. И это хваленая Сила Лерайе?
–Закрой свой рот,– потребовал Джинн звенящим голосом.– Ты забываешь, в чьем присутствии находишься.
–Я не боюсь тебя, Каслана.
–А я и не про себя говорю.
Пайпер не понимала, что происходит, но с плеч будто сняли непосильную ношу. Тепло Силы разливалось внутри, не только удерживая девушку на ногах, но и облегчая боль. Джинн, которого она совсем не знала, сейчас казался самым надежным и верным человеком во всех мирах.
Катон, вздернув брови, обернулся и столкнулся сТретьим, мгновенно прижавшим лезвие меча к его шее. Во дворе стало тихо, один только Джинн злорадно усмехнулся. АПайпер ощутила разочарование: Сила просто среагировала на Третьего, а не на ее внутренние призывы подчиниться.
–Ты пересек черту,– холодно произнес Третий, смотря в глаза Катону.
–А ты пробудил то, что спало многие годы,– парировал мужчина, расправив плечи.
«Ты хорошо справилась»,– шепотом похвалила Лерайе, но, судя по тихому тону, сакри думала совсем иначе.
«Он едва не убил меня!»
«Я знаю, но ты оказала достойное сопротивление. Потерпи еще немного, а после мы поможем тебе».
Она наверняка говорила о себе иАрне, который через Третьего мог помочь с улучшением ее состояния, но от одной мысли об этом становилось паршиво.
Тошнота подступила к горлу. Впервые Пайпер увидела кровь в ту ночь, когда темные создания открыли брешь в доме дяди Джона и один из демонов напал на него. Тогда она думала, что это страшный сон, и желала только одного – как можно скорее проснуться. Затем Лерайе, не спросив сальватора, захватила ее тело и уничтожила демонов, напавших на Эйса. Пайпер помнила кровь, тошнотворный запах и останки темных созданий. Позже, буквально через день или два, демоны попытались прорваться в особняк, аПайпер столкнулась сИснаном. Но все это не шло ни в какое сравнение с хаосом, учиненным демонами внутри особняка, когда Стефан стал вратами. Пайпер казалось, что она до сих пор чувствует запах его крови.
Она думала, что уже как-то свыклась с мыслью о боли, крови и постоянных ранениях, но поняла, что это не так. Все так же пугало ее до ужаса, вызывая истерическое желание смеяться и рыдать одновременно. Пайпер не сделала ничего по-настоящему опасного – да и важного, если так подумать,– но Катону что-то не понравилось в ней, и он напал.
–Элементали,– простонал Джинн, когда сальватор, не сумев перебороть дрожь во всем теле, осела на землю и обняла себя за плечи.
Если раны, оставшиеся от когтей демона-перевертыша иМаракса, и открылись, то крови успело натечь не так много. Должно быть, Сила вовремя остановила кровотечение и незаметно срастила кожу. Едва подумав об этом, Пайпер вновь затряслась.
Она просто хотела вернуться домой. Без шрамов, лечебных повязок и запахов травяных отваров, которые пила каждый день. Ее не волновало, что Катон на весь двор объявил о ее связи сЛерайе, что теперь каждый знал, кем она является на самом деле, и что, стоит только этому знанию укрепиться в людских мыслях, как они потребуют ее участия в самых опасных делах.
Пайпер не волновало ничего, кроме ненависти к самой себе и жалости, от которой ненависти становилось еще больше.
Джинн помог девушке подняться, не заметив дрожи, и положил ее руки на свое предплечье. Пайпер, сжав зубы, освободила руки из его хватки и, поколебавшись секунду, подошла кКатону иТретьему.
