Это продолжалось так долго, что Пайпер устала считать. Поначалу демонов было совсем немного, она успешно избавлялась от них то мечом, то магией, делая точно то, что говорила сакри – и не забывая кричать от ужаса, разумеется. Затем демонов становилось все больше, и она была вынуждена отступить, но не представляла куда. Пайпер выбрала первый попавшийся коридор и побежала, таща за собой протестующий Нотунг,– его протест отдавался гудением в костях и зубах, что было очень неприятно,– параллельно с этим пытаясь привести себя в чувство.
Она старалась не оглядывать себя, ведь прекрасно знала, что с ног до головы покрыта чужой кровью. Еще и своей, конечно, но ее раны Лерайе залечивала довольно быстро.
–Пятнадцатого января мне исполнилось девятнадцать…
Сакри сказала, что так ее будет сложнее сломить. Пайпер не была в этом уверена, ведь ее уже сломало. Что или кто – девушка не знала, но чувствовала себя просто ужасно.
Она не понимала, где находится. Не представляла, где все остальные. Не знала, как найти их. Не думала, что убеждения Лерайе смогут помочь. И хотела, чтобы все это закончилось.
Все в этом месте было каким-то нереальным, и происходило будто не с ней. От запаха крови, витавшего в воздухе, кружилась голова. Кожу лица саднило. Губы давно были искусаны в кровь.
В магическом трактате, который Пайпер разбирала вместе сДжинном, Стефан писал, что пустота – это тоже чувство, источник, ведущий к магии. Возможно, именно поэтому Сила и откликалась, позволяла сальватору использовать ее. Пустоты в ней было достаточно.
–Сколько мы уже здесь?
Девушка говорила тихо, почти не разлепляя губ, исключительно для того, чтобы слышать свой голос и знать, что он все еще принадлежит ей.
«Не знаю,– ответила Лерайе.– Для этого нужен Арне».
–Я его не чувствую.
«Это не значит, что его здесь нет. Башня затянула всех, кто был рядом сКарстарсом».
Ах да, точно, Башня. Лерайе часто повторяла это слово, аПайпер забывала его. То ли плохо слушала, то ли переводчик сигридского, поселившийся в голове благодаря чарам понимания, сбоил. Уж лучше он, чем память Пайпер, потому что иначе все становилось куда печальнее и страшнее.
Она шла, куда глаза глядели, чувствовала магию лишь в моменты, когда та готовилась убить очередного демона, и не понимала, как найти остальных. Сигилы на коже слабо мерцали золотом – и только. Обострившиеся зрение, слух и обоняние не помогали. Ничего, кроме Силы, не помогало, да и она не могла решить всех проблем Пайпер.
«Нужно найти Арне».
–Я знаю,– вяло отозвалась девушка.
«Ты знаешь, но не понимаешь. Арне здесь намного хуже, чем нам. Его нужно спасать».
–Арне или Третьему хуже?– для чего-то уточнила Пайпер.
«Они – одно целое».
–Не слишком утешительно…
Она и впрямь знала, что нужно найти Арне, но не понимала этого в полной мере. Даже с учетом того, что Арне иТретий – единое целое, совсем как она сЛерайе, в первую очередь Пайпер хотела найти именно Третьего.
Он выглядел разбитым и преданным, когда она сказала, кем является Розалия. Третий мог отрицать, что Гилберт его ненавидит, даже после того, как проверил Пайпер магией, но не мог отрицать правды оРозалии. Понимая это, девушка чувствовала себя виноватой.
–Знаешь, я тут подумала…
«Пожалуйста, Пайпер, сосредоточься».
–Я найду Карстарса и запихну кинжал ему в глотку,– вымученно улыбнувшись, продолжила Первая.– Правда, Магнус мне этого не простит… Тогда я найду другой кинжал или потом подарю ему новый. И пусть только демоны попробуют меня остановить. Мы же отлично с ними справляемся, да? Разорвем в клочья.
–А ты смелая.
Пайпер подскочила на месте, услышав незнакомый голос. Меч уже был поднят, магия замерла, готовая атаковать, но секунда промедления разрушила всю концентрацию, которую она успела собрать.
Девушка моргнула всего раз, но уже оказалась в светлой картинной галерее, окруженная многочисленными произведениями искусства, которых не понимала, и тенями, ползущими по стенам. Метрах в десяти от нее стоял молодой человек, сложив руки за спиной. Его кожа сияла белизной, волосы были совсем черными, темно-синие глаза – в окружении красного, а по правой половине лица растекалось чернильное пятно, почти задевавшее глаз. Одежда совсем не удивила Пайпер, она уже видела такую – будто состоящую из шевелящихся черных теней – на Мараксе иИснане.
–Опусти-ка меч,– улыбнувшись, произнес человек.– Нотунг все равно не раскроет своей истинной силы в чужих руках, только зря силы потратишь.
Исключительно из принципа Пайпер не опустила меча. Когда Лерайе не поддерживала ее магией, выдержать вес Нотунга и впрямь было трудно, однако она не планировала показывать слабости врагу.
–Тебя не учили, что обнажать оружие в священном месте – грех? Боги не любят грешников.
–А я не люблю, когда мне мешают.
Незнакомец улыбнулся, показав короткие клыки.
–Так ты не немая. Приятно знать. Познакомимся? Я Уалтар. Недавно узнал, что мое послание не дошло до вас, и решил, что должен лично встретить хотя бы тебя.
–Мне плевать, кто ты.
Не то чтобы это было правдой. Мысленно Пайпер продолжала повторять свои имя и возраст, не забывая про Лерайе иСилу, и считала, что распознает обман прямо перед глазами. Этому Уалтару, кем бы он ни был, не удастся одурачить ее.
–У тебя очень громкие мысли и смелые вопросы, Пайпер из семьи Сандерсон. Я бы восхитился, если бы ты не была глупа и слепа. Все ответы давно перед тобой.
Он раскинул руки, улыбнувшись шире, и все картины разом изменились. До этого на них были природные пейзажи, одиночные и семейные портреты, огромные и маленькие города, звездные небеса и бушующие моря, но теперь на каждой картине были люди. На Пайпер смотрели рыцари, простые граждане, люди, находившиеся в гордом одиночестве и те, что были окружены толпой, одно или несколько поколений семьи, запечатленные на одном полотне. Девушка насторожилась даже не из-за столь резкой смены картин и не из-за широкой клыкастой улыбки Уалтара, а из-за того, как болезненно сжались легкие, когда она заметила первые капли синей крови.
Картины кровоточили – густые синие пятна закрывали некоторых людей так, что уже не удавалось рассмотреть черт лица, кровь стекала вниз, портя картины, и попадала на стены и пол.
–Аида из рода Дефрим,– громко произнес Уалтар, указав на ближайшую к нему картину. На ней была изображена темноволосая девушка, сидящая под заснеженным деревом. Ее лицо было скрыто за пятном синей крови, будто нанесенной хаотичными мазками.– Предательница, изгнанная своим родом.
Пайпер напряженно сглотнула. Уалтар указал на другую картину, висевшую почти под самым потолком. Тени, прятавшиеся за холстами, выползли и услужливо подсказали, куда именно указывал мужчина – на ней была женщина, лицо которой также скрывало пятно синей крови.
