Еще, блин, теперь постоянно пишет и звонит Никита. Не то чтобы я этому не рада, но спать-то тоже хочется, и работе мешает. Звонки сбрасываю, но на сообщения, как появляется свободная минутка, отвечаю. В обед Ник просил прислать фотографию, мол соскучился.
Чувствуя себя немного глупо, сфотографировала себя в рабочем кресле. Пуговку на блузке, конечно, не забыла расстегнуть.
Сначала пришло восторженное: “О-о-о!” , но затем ревнивое: “И это ты в таком виде работаешь? Немедленно увольняйся! Я против”.
О, Ник, это еще более чем целомудренный костюм.
На требования парня возмущенно пофыркала и поинтересовалась, кто тогда будет мне за съм квартиры платить, кормить и одевать, ведь на шее родителей я больше сидеть не намерена, а настолько хорошо оплачиваемую работу, как сейчас, я уже вряд ли в ближайшем будущем найду.
Ответ последовал незамедлительно.
“Переезжай ко мне, я всем нас обеспечу, тебе не нужно будет работать”.
Присвистнула. За такой короткий срок уже второе предложение о переезде, да еще какое. Но по-моему Ник гонит лошадей. Все как-то слишком быстро. Вчера поцеловались, завтра съезжаться.
Никите отказала, но настроение все равно поднялось до невиданных высот. Приятно, когда такое внимание оказывают.
А шеф, словно чувствуя мое хорошее настроение, после обеда загрузил меня работой еще больше, пришлось задержаться, но на свое первое занятие по эротическому массажу я успела.
Эдик, завидев меня в своих владениях, обрадовался, как родной, даже порывался пойти со мной на массаж в качестве манекена, на котором можно отрабатывать полученные знания, но массажистка выгнала менеджера из своего кабинета.
На курсе массажа оказались только я и еще две молоденькие девочки из бухгалтерии.
Занятие понравилось, было интересно, но вышла из здания поздно, и зевая поплелась к метро. Устала за сегодня сильно, а неделька впереди та еще предстоит.
После метро плетусь и вовсе как во сне, оттого под ноги не смотрю, а зря. Споткнулась о кочку и как упаду. Где-то поблизости раздался звук бьющегося стекла, но мне все равно. Слезы брызжут из глаз. До крови содрана ладонь, и коленки разбиты.
И совсем уж неожиданно меня обступают два охранника Крамера, берут под руки и быстро утаскивают в машину.
– Что происходит?! – изумленно спрашиваю я.
Один из охранников меня ощупывает, другой заводит машину и давит на газ, машина срывается с места.
Странный хлопок. Оборачиваюсь и шокировано смотрю на заднее стекло, из которого торчит пуля, от которой расползлась мелкая сеть трещин.
– Это что? Как?
– Вы не ранены? – спрашивает тот, кто продолжает меня ощупывать. Я не нашел серьезных повреждений.
– Вроде нет, а что…
– В вас стреляли. Один из нас остался разбираться со стрелком а мы отвезем вас в безопасное место.
– А зачем в меня стрелять?
У меня полный шок.
– Разберемся. Вам повезло, что вы упали.
ГЛАВА 31
Надежным местом оказался дом Крамера. Давид в холле, кого-то гневно отчитывает по телефону, на ходу одевая пальто, поворачивается к выходу и замечает потерянную и напуганную меня.
Шеф что-то рыкнул в трубку и отключился, затем подошел ко мне.
– С ней все в порядке, мы уже несколько раз проверили, – торопливо оправдывается стоящий рядом охранник, Давид зыркнул на него страшно, и тот съежился, вжав голову в плечи.
– Она была бы мертва, если не случайности, разве нет?
– Но тут мы не могли ничего сделать, охрана на расстоянии.
– Почему вы не проверили дорогу?
– Снайпер был в одной из квартир и мы бы никак…
Босс жестом остановил поток оправданий охранника, и обратился ко мне, впервые в личной форме и так мягко:
– Сильно испугалась?
Сильно? Да у меня зубы до сих пор стучат, руки дрожат и ноги еле держат
– Ничего. Все нормально.
– Побудь пока здесь, я во всем разберусь и попозже приеду.
Не долго Крамер говорил в ласковом личном тоне, но даже этот момент почему-то изумил меня больше, чем момент осознания, что в меня кто-то стрелял.
Начальник ушел, охрана тоже в доме долго не находилась, вышли почти сразу после шефа. Я растерянно замерла в холле.
Кажется, в доме я одна. Но нет, открывается дверь и выходит знакомая мне женщина, что когда-то помогла найти мне столовую.
– Здравствуйте, Василиса Андреевна, вам чем-нибудь помочь? – очень вежливо обратилась ко мне уборщица.
– Мне бы аптечку. Поранила руку. И какой-нибудь халат переодеться. Кажется, я здесь надолго.
– Да, конечно. Может, еще хотите покушать?
После происшествия есть как-то не хочется, но надо бы.
– Можно, но ничего такого. Я бы чай попила с бутербродами.
Женщина и кивнула и тоже испарилась.
Не зная, куда податься, выбрала гостиную. Меня привлек огонь в большом камине и тепло. Села на диван и прямо как-то спокойнее стало в разы, и уютнее.
Вскоре та милая женщина принесла все, что я попросила, только вместо обычных бутербродов на подносе лежали различные канапе и корзиночки, наполненные икрой и какими салатами. Мой личный фуршет.
Много чего успела надумать и передумать за полночи. Из гостиной никуда не уходила, ждала возвращения шефа с новостями, но потом все-таки задремала.
В полусне чувствую, как меня бесцеремонно двигают, и тут же рядом ложится горячее голое тело, частично придавливая к дивану, сильные мужские руки крепко и властно обнимают. Здесь уж не до сна.
Резко распахнула глаза.
– Давид Матвеевич!
– Да, Василиса Андреевна?
– Мы ведь договорились, что без… этого.
– То есть вам, Василиса Андреевна, не интересно узнать, кто и зачем в вас стрелял?
– Интересно, но как это связано с тем, что вы на мне лежите голый?
– Я могу уйти к себе, и обо всем узнаете только утром.
– Это шантаж?
– Ну что вы. Я устал, хочу спать, и, как видите, приготовился ко сну. если вы составите мне компанию, я так и быть, выкрою время на рассказ. Не переживайте, я сейчас и вправду не в том состоянии, чтобы к вам приставать.
Оценивающе смотрю на Крамера. Шеф действительно выглядит усталым и сонным. Пару минут в принципе можно потерпеть голого Давида рядом, но проблема в том, что он опять сдвинулся, навалившись всем весом и с комфортом расположился между моих ног, широко их разведя. Халат задрался, а стринги кажутся слишком уж ничтожной защитой против, пусть и уставшего, но голого Давида.
