Конечно, больше мороки со всей этой охраной, но, думаю, скоро ее снимут. Марат, кажется, после случившегося не хочет со мной общаться, Полине будет не о чем переживать, значит и охрана не нужна.
Спустя полчаса заметила, что к Васе приехал второй охранник. Можно хоть о ком-то не беспокоиться.
Захар, кстати, тоже не звонит. Подозреваю, что телефон у него забрали.
Спать ложусь подавленная. Переживаю о Марате, да и о Захаре-дубине несмотря ни на что тоже.
Утром приезжаю на работу на взводе, что удивительно, все с той же охраной. Мне никто так и не позвонил. Смежная дверь заперта, но я и так уже узнала, что начальника на рабочем месте нет, и сегодня не предвидится. Взял внеплановый выходной.
Около часа думаю в кабинете над ситуацией, а потом отправляю заму Баринова по электронной почте свое заявление на увольнение. Все, теперь точно.
Полчаса сижу, жду, экстренно пытаясь закончить все дела. Получается не очень. Вообще все валится из рук, еще щам ничего не отвечает. А, нет, ответил. Пишет, что это не в его компетенции, надо дождаться возвращение Баринова.
Ну пусть ждет. Собираю вещи, закрываю кабинет и ухожу. Пусть увольняют за прогулы.
Ухожу не через подземный этаж и не уведомляя личную охрану. Быстро ухожу через парк и затем ныряю в метро, а там сажусь в вагон поезда, отключаю телефон и делаю один большой круг, старательно не думая ни о чем. Потом перебираюсь в центр, выхожу на поверхность и долго сижу в симпатичном кафе. Тоже ни о чем особо стараясь не думать. Только так мне, наконец, удается восстановить душевное равновесие и успокоиться.
Вдруг, замечаю странное. Поперхнувшись чаем, наблюдаю через окно кафе, в котором сижу, за тем как по улице быстро деловито движется моя личная охрана, зорко оглядываясь по сторонам.
Когда один из охранников поворачивает голову в мою сторону, резко наклоняюсь, чтобы остаться незамеченной.
Включаю телефон, но позвонить Баринову с вопросами не успеваю. Он звонит сам.
– Алло, что за дела вообще? В подаренном телефоне жучок что ли?
– Обычная программа слежения, – невозмутимо отвечает Марат. – Тебя нашла охрана?
– Это я ее нашла, а она меня нет. М-да. Телефон тогда оставлю, потом сообщу где, мне он больше не нужен, спасибо за чудесный подарок.
– Вероника, успокойся, пожалуйста. Где ты?
– Зачем тебе эта информация?
Аккуратно выглядываю. Охрана остановилась, чуть дальше, один держит в руках телефон, второй оглядывается.
– Ты заставляешь меня волноваться за тебя. Зачем ты выключила телефон и ушла с работы?
– Ты тоже меня заставляешь. Зачем ты уехал и не выходил на связь так долго? Знаешь, сколько всего страшного я успела передумать?
Упс, охранники целенаправленно пошли в сторону кафе. Метнулась в туалет. Нет, ну правда, это уже слишком настойчивое желание меня охранять и следить за мной.
– Вероника?
– Убери охрану, – говорю я, закрывшись в туалете.
– Они приехали, чтобы отвезти тебя ко мне. Поговорим в спокойной обстановке.
– По телефону нельзя поговорить?
– Ты его отключила, поэтому тебя и искали.
– Говори так, я не намерена никуда ехать.
– Удобнее будет при личной встрече. Хочешь, я приеду к тебе?
В дверь туалета вдруг постучали.
– Вероника Егоровна? – раздался из-за двери вежливый голос Васи.
– Занято! – рявкаю я.
– Вероника, – раздается уже в телефоне голос Баринова, мягкий, бархатистый, низкий. Знает, чем меня брать. Прям так и вижу, как у него брови еще при этом изгибаются. – Ты ведешь себя, как… очаровательный, непосредственный ребенок. Побудь хорошей девочкой, ладно? А я тебе за это сказку на ночь расскажу.
– Интересную?
– Как получится.
– Почему ты не отвечал на телефон?
– Был сильно занят и заодно думал о том, насколько пал в твоих глазах. Знаешь, меня, кроме тебя, еще девушки не защищали и не спасали. Должно ведь быть наоборот, а с тобой всегда все иначе. Ты приедешь или мне это сделать? Я бы хотел тебя куда-нибудь пригласить, но пока не в состоянии.
– Болит что-то? – заволновалась я.
– Отвечу, когда встретимся.
– Ладно, – ворчливо отвечаю я, открывая дверь, приеду.
– Я очень рад, спасибо, – произнес Марат и тут же сбросил вызов. Странный он все-таки.
Пока еду, думаю о том, какое все-таки влияние на меня имеет шеф. Он буквально загипнотизировал своим голосом. А когда рядом, делает тоже самое еще и своей близостью, взглядом, ароматом, бровями. Гыг.
Заметила, когда подъезжали к дому шефа, что у ворот стоят еще два автомобиля, и когда машине со мной открыли дверь, те две другие машины тут же заехали внутрь. Темно-синяя и красная.
Из синей выходит сестра Баринова, а из красной Полина. Эм. Их Марат тоже пригласил сказки на ночь слушать?
Не тороплюсь выходить из машины. Одно дело с Бариновым быть на мероприятии, и совсем другое – к нему домой к вечеру приезжать.
– Ну наконец-то! – первой из своей машины выпрыгивает Полина. На лице недовольное выражение обиженной царской особы. – Сколько можно гостей за воротами держать?
Звоню Марату узнать, почему он не предупредил о других гостях в его доме.
– Да, Ник.
– Зачем ты позвал сестру и Полину? Я не готова сейчас с ними общаться. Даже из машины выходить не хочу. Скажи охране, чтобы отвезли меня домой. Или хотя бы за ворота. Не хочу, чтобы меня видели.
– Я вообще-то сказал охране их не пропускать. Сейчас подойду.
Баринов отключается.
Наблюдаю дальше в окно, надеясь, что тонировка достаточно хорошая.
Из своей машины выходит Альбина, оглядывается и ее взгляд останавливается как раз на авто, где сижу я. Смотрит задумчиво, внимательно, знакомо выгибает брови а потом идет в мою сторону и обходит машину, останавливаясь спереди. Ага, у лобового стекла нет тонировки. Поймав взгляд Альбины, хмыкаю и выхожу.
У Полины отвисает челюсть. Ко мне подходит Альбина.
– Я так и подумала, что в машине приехал кто-то, кого действительно здесь ждут, раз ворота открыли.
– Ты что тут делаешь? – грубо спрашивает Полина.
– Видимо, приехала по работе, да? – с улыбкой предполагает сестра Баринова.
– Это кажется очевидным, – уклончиво отвечаю я.
– О, а вон и братик идет, – замечает Альбина и затем поворачивает голову в другую сторону. – Зачем собаку запер? Сейчас же охрипнет.
– А что, разве это не нормально что сторожевая собака взаперти во время приезда гостей? – уточняю уже я. – Судя по лая она довольно злая.
