Вот только всю эту волну я встретил необычайным равнодушием и улыбкой. Я совсем не прочь закончить всё именно таким образом. Бездна, дай мне силы продержаться до конца. Еще немного энергии. Совсем чуть-чуть.
Время пришло…
Финальная атака странницы уже была на расстоянии вытянутой руки, но в следующий момент весь собранный эфир пришел в движение, а атака Хаарса резко замедлилась, словно всё её оружие угодило в густой кисель.
Пространственные потоки Реанора… Эфир Эспаса… Замыкающая реальность…
Ничтожно малый кусок пространства, что был подвластен лишь мне, а его эпицентром и питательной средой быль лишь я и моя жизнь. Плюс его в том, что он всюду будет следовать за мной и станет своеобразным замедляющим щитом. От увиденного глаза Хаарсы резко распахнулись, в глазах блеснул свирепый огонёк, и та многократно увеличила свой натиск.
А теперь последний рывок. Точнее последний козырь. Думаю, под трансом я смогу продержать чуть больше и выжать из своего мёртвого тела максимум.
Губы неторопливо зашептали слова могущественнейшего заклинания Высшей речи и с каждым произнесённым словом реанорские руны на теле продолжали набирать силу и сиять ярче, а концу всего сказанного все отметины сияли ярко-амарантовым цветом, даже не взирая на множественные ранения и смертельные увечья.
Пять секунд! Мне более и не нужно…
—Полное Стихийное обращение… Эфир молнии… Рунное тело истребления…
—ЭТО ТЕБЕ НЕ ПОМОЖЕТ, РЕАНОРЕЦ!!! ТАКИМ МЕНЯ НЕ УБИТЬ!!!
—Тебя?— хмыкнул тихо я, медленно оборачиваясь к Фарафу.— А кто говорит о тебе?
—НЕ СМЕЙ!!!— завизжала, что было сил женщина, поняв мою задумку.
Однако для остановки было слишком поздно. Молния уже полностью объяла всё тело. Джад в странника я метнул не глядя, а рывок стихийного обращения выдался моментальным. Хватило мизерной доли секунды, чтобы оказаться возле раненного и повизгивающего Фарафа, потому как орудие угодило ему точно в пах.
—РЕАНОРСКАЯ ТВАРЬ!!! НЕНАВИЖУ И ПРЕЗИРАЮ ТЕБЯ!!!— вопил странник, держась за причинное место и заваливаясь навзничь.— ПОЧЕМУ ТЫ НИКАК НЕ СДОХНЕШЬ?!
Стремительный удар ноги пришёлся именно туда, где торчал джад и вопли хранителя перешли на полноценный фальцет. Кровь и плоть хлынула фонтаном, а уцелевшая рука вырвала мгновенно из пространства громовое копьё.
—Я ведь говорил тебе, Фараф,— равнодушно произнес я, наступая тому на изуродованный пах и глядя в его изувеченное лицо.— Ты сдохнешь самой жалкой смерть. Лишившись всего своего достоинства. Ты ведь так гордился свои причиндалом, когда насиловал женщин моего народа, и когда твои куски дерьма затаскивали реанон в храм. Так вот тебе эта вещь… более не понадобиться. Аре кате ла тийз нор ам эс фэр… мерзкая падаль…
Копьё в безжалостной манере оказалась в его брюхе и хватило трёх выверенных рассекающих ударов, чтобы превратить тело посланника в груду рассеченной плоти и костей и в то же самое мгновение с жутким страдальческим криком странник покинул ауру своего раба.
Второй по силе хранитель Мерраввина оказался повержен.
Вместе с его смертью пришло некое облегчение и чувство умиротворения. Вот только праздновать уже не было никакого желания. Реанорский транс и стихийное обращение прекратило своё действие, а следом за ними погасли и все руны на теле.
До ушей практически сразу донёсся треск изолирующего барьера, я лишь успел только наполовину повернуть голову на разрушительный звук, но в тот же момент холодная женская рука мёртвой хваткой легла на моё горло, тело оказалась приподнято над землей, а громовое копьё жалобно звякнуло о камень арены и откатилось прочь за мою спину.
—ИМЕННО ЗА ЭТО Я НЕНАВИЖУ И ПРЕЗИРАЮ ТЕБЯ, ЗЕАНТАР!!! ТЫ НЕ ЗНАЕШЬ, КОГДА НУЖНО ОСТАНОВИТСЯ И ПРЕКЛОНИТЬ ГОЛОВУ!!!— ревела неистово хранительница.— ХВАТИТ!!! СДОХНИ, РЕАНОРЕЦ!!!
Каждое её слово сочилось ненавистью, рука её дрожала, но лишь хватка усиливалась, а затем с брезгливым видом сформировав в своей ладони тонкий пространственный осколок, та с удовольствием вонзила его прямо в центр моей груди.
Вот только боли уже не было. Я уже ничего не чувствовал. Абсолютно. Даже её размытое лицо казалось мне далёким и малознакомым, а небывалое облегчение начало медленно поглощать меня без остатка. Однако остался последний завершающий штрих.
—ЗНАЙ ОДНО!!!— шипела она мне в лицо, под хруст моих собственных костей в теле.— Я НЕ УСПОКОЮСЬ ПОКА НЕ УНИЧТОЖУ ВСЁ, ЧТО БЫЛО ТЕБЕ ДОРОГО! ВСЕХ ДО ПОСЛДЕНЕГО РАЗУМНОГО!
И именно эти слова придали какою-то толику той самой нужной силы, а то самое долгожданное облегчение отступило всего на миг.
—Уничтожишь?..— усмехнулся со слабой издёвкой я, слегка приоткрывая веки и глядя в её яростные тёмно-сиреневые глаза, а мой голос неуловимо становился громче даже под воздействием её силы.— Ты не сможешь этого сделать… Ведь я тебе не позволю! Всё, что сейчас с тобой творится — это расплата. Расплата за мой дом! Расплата за мою семью! Расплата за мой народ! Ты хотела всемогущества, желала моих знаний и армию воителей подобных мне!!! ТАК ОЩУТИ ТУ САМУЮ СТОЛЬ ЖЕЛАННУЮ ДЛЯ СЕБЯ СИЛУ НА СВОЕЙ ПОГАНОЙ ШКУРЕ!!!
В уцелевшей конечности моментально сверкнула метательная стихийная игла и на всей ныне доступной скорости рванула к её горлу, но в тот же момент её рука выпустила из хватки пространственный осколок и быстро перехватила мой удар в сантиметре от своей шеи, а на лице у неё расцвела ликующая гримаса победительницы.
—Ты всё равно умрешь, но даже в полушаге от смерти, даже столь немощный и ослабленный, ты всё еще сражаешься и никак не успокоишься,— прошептала с удовольствием и радостью она, сдавливая мою руку до хруста.— Ты был близок. Очень близок. Но промахнулся…
—Про… промахнулся? Ха-ха-ха… Ты не учла ошибки своих братьев. Запомни, Хаарса…— просипел я, сквозь смех и боль, медленно прикрывая глаза.— Реа… реа… реанорец… всегда уходит на своих условиях и никогда… никогда не промахивается… Прощай. Это конец… для нас обоих…
Активация…
На лице у женщины вспыхнуло непонимание, которое сразу же переросло в ужас. Громовое копьё позади меня в последний раз вспыхнуло остатками молнии и резко ожило, прямо по центру спины и груди я тотчас ощутил слабый укол, а тело слегка дёрнулось и начало заваливаться на бок вместе со своей истязательницей.
До ушей донеслось сдавленное мерзкое бульканье и с трудом разлепив глаза я стал свидетелем необычайно чудесной картины. Громовое копьё пробило насквозь мою грудь, а весь его потрескивающий наконечник торчал в горле у умирающей странницы, по груди которой обильными сгустками стекала вниз кровь.
—Аре кате ла тийз нор ам эс фэр…— одними губами прошептал я.
Пару мгновений мы так и лежали, соединенные громовым копьём, а секунду погодя взгляд у хранительницы медленно погас, а её эфемерный силуэт стремительно покинул тело.
