– Мы ему купим все, что нужно, после того как заберем,
– успокоила ее Лиззи.
Скитаясь по домам и приютам, Лиззи часто выполняла роль
сиделки при малышах, и поэтому знала об этом больше, чем ее мать.
– Я даже не знаю, что нужно купить... памперсы, детское
питание... что еще... наверное, погремушки, пустышки... и все такое. Правильно?
Мэдди ощущала себя четырнадцатилетней девчонкой. От
радостного возбуждения она едва могла устоять на месте. Ее била нервная дрожь.
Она поспешно умылась, причесалась, надела пальто, взяла сумочку и побежала вниз
по лестнице. Лиззи за ней.
Они на такси подъехали к офису. Энди мирно спал, одетый в
белый свитерок, голубые махровые штанишки и белую шапочку. Временные приемные
родители подарили ему на Рождество медвежонка. Со слезами на глазах Мэдди обернулась
к Лиззи. Как она виновата перед дочерью... Почему не взяла ее тогда из
родильного дома!
Лиззи, казалось, поняла, что она чувствует. Подошла ближе,
обняла мать за плечи.
– Все нормально, ма... Я люблю тебя.
– Я тебя тоже люблю, радость моя.
Мэдди поцеловала дочь. В этот момент Энди проснулся и
заплакал. Мэдди взяла его на руки и прижала к своему плечу. Он огляделся,
словно искал знакомое лицо, и заплакал еще громче.
– Я думаю, он хочет есть, – сказала Лиззи с
уверенностью, которой Мэдди отнюдь не ощущала.
Служащая подала Мэдди сумку с вещами Энди и детским
питанием, протянула лист с инструкциями и вручила толстый конверт с документами
по усыновлению. Сказала, что Мэдди придется еще раз появиться в суде, но это
уже чистая формальность. Ребенок теперь является ее сыном.
Мэдди решила сохранить его прежнее имя, но поменять фамилию
и свою тоже на девичью – Бомон. Не хочет она больше иметь ничего общего с
Джеком Хантером. В следующей своей телепрограмме – когда бы это ни произошло –
она появится уже как Мэдлен Бомон. А ее сына будут звать Эндрю Уильямом
Бомоном. Второе имя она решила дать ребенку в честь Билла, его крестного отца.
Прижимая к себе драгоценную ношу, с выражением
благоговейного изумления на лице она вышла из офиса в сопровождении Лиззи. Они
остановились у детского магазина и у аптеки. Купили все, что посоветовали Лиззи
и продавщицы. Загрузили машину до отказа. Там едва осталось место для них
двоих.
Нагруженные детскими вещами, сияя счастливыми улыбками, они
вошли в свою квартиру. В этот момент зазвонил телефон.
– Давай подержу, ма.
Лиззи протянула руки. Мэдди с неохотой отдала ей малыша. Ей
не хотелось расставаться с ним ни на минуту. Если до этого у нее и мелькали
сомнения в том, что она поступает правильно, то теперь они развеялись. Все правильно,
именно это ей необходимо, и она хочет этого всей душой.
– Где ты была? – спросил в трубке знакомый голос. Билл.
Он недавно вернулся с лыжной прогулки с внуком, и ему не терпелось рассказать
ей об этом.
– Где ты была, Мэдди?
Ее губы сами собой раздвинулись в улыбке.
– Забирала твоего крестника.
Лиззи включила иллюминацию на елке. Квартира озарилась
теплым уютным светом. Как жаль, что Билла нет с ними на Рождество. Особенно
теперь, когда здесь Энди.
В первый момент Билл не понял, о чем она говорит. Потом
почувствовал по голосу, как она счастлива.
– Вот это рождественский подарок! Как он?
– Он просто прелесть. Билл. – Мэдди улыбнулась дочери,
державшей на руках своего маленького братишку. – Сам увидишь.
– Ты привезешь его с собой в Вермонт?
Глупый вопрос, понял Билл. Какой у нее еще выход? И потом,
ребенок не новорожденный. Ему уже два с половиной месяца, и он здоровенький
малыш.
– Да, если ты не возражаешь.
– Привози. Мои ребятишки будут счастливы. Да и нам с
ним надо познакомиться, раз я собираюсь стать его крестным отцом.
Больше он ей ничего не сказал. Но поздно вечером позвонил
снова и на следующее утро тоже. Мэдди с Лиззи пошли в церковь на рождественскую
мессу и взяли с собой маленького Энди. Всю службу он мирно проспал. Мэдди
положила его в элегантную голубую переносную корзиночку, и он лежал там, как
маленький принц, в новеньком голубом свитерке и голубой шапочке, под большим
теплым голубым одеялом, вместе со своим медвежонком.
Наутро они с Лиззи открыли свертки с подарками,
приготовленными друг для друга. Сумочки, перчатки, книги, духи... Но лучшим
подарком для них, конечно же, стал Энди, лежавший в своей голубой корзиночке и
смотревший на них широко открытыми глазами. Мэдди поцеловала его, и он одарил
ее в ответ сияющей улыбкой. Мэдди знала, этот момент она никогда не забудет.
Никогда не перестанет благодарить судьбу за ее бесценный дар. Она взяла ребенка
на руки и беззвучно помолилась о его матери, завещавшей ей свое дитя.
Глава 24
На второй день Рождества Мэдди и Лиззи отправились в Вермонт
во взятой напрокат машине. Сейчас она выглядела как цыганский тарантас из-за
множества детских вещей. Почти всю дорогу ребенок мирно проспал. Мэдди с
дочерью беседовали, много смеялись, порой сами толком не зная над чем. По пути
остановились перекусить. Энди тоже получил свою бутылочку. Мэдди чувствовала
себя счастливой, как никогда в жизни. И никогда еще она не ощущала такой
уверенности в том, что поступает правильно, именно так, как надо. Только теперь
она до конца поняла, чего лишил ее Джек, вынудив стать бесплодной. На самом
деле он ее лишил уверенности в себе, самоуважения, чувства собственного
достоинства, возможности принимать решения, касающиеся ее собственной жизни.
Слишком дорогая цена за престижную работу и материальные блага, которые он ей
предоставлял. Слишком неравный обмен.
– Что ты собираешься делать со всеми предложениями о
работе? – спросила Лиззи.
Мэдди вздохнула:
– Пока не знаю. Конечно, я бы хотела вернуться к
работе, но еще больше мне хочется хотя бы немного насладиться тобой и Энди. Это
моя первая и последняя возможность в жизни быть только матерью, настоящей
матерью. Как только я приступлю к работе, времени на это не останется.
Торопиться пока некуда.
Ей надо было еще уладить кое-какие вопросы, связанные с ее
судебным иском. Адвокат Мэдди собирался начать большой процесс против Джека и
его телекомпании, привлечь его к ответственности за причиненный ей моральный
ущерб, за то, что ее вышвырнули с работы, за клевету, за преступные намерения
по отношению к ней и еще за ряд более мелких проступков. Все это им надо будет
серьезно обсудить. Но больше всего Мэдди хотелось просто побыть дома с Энди и
Лиззи. Через две недели у дочки начнутся занятия в университете. Она уже сейчас
вне себя от радостного возбуждения в предвкушении этого дня.
В шесть часов вечера они подъехали к дому Билла. Как раз
вовремя, чтобы познакомиться со всеми его детьми и внуками и успеть к ужину.
Дети пришли в настоящий восторг при виде младенца. Он им улыбался и даже
смеялся. Самый младший, двух с половиной лет, тут же начал играть с Энди.
